***
Уж раз влюбились, Так потрудитесь шевелить мозгами, Чтоб девушку добыть.

***
Движенье губ коралловых я видел; Струило аромат ее дыханье; Все в ней святым казалось и прекрасным.

***
Поупражняйтесь в логике с друзьями, Риторикой займитесь в разговорах, Поэзией и музыкой утешьтесь, И математику и вместе с нею И метафизику примите в дозах, Не больше, чем желудок позволяет.

***
Один раз молоды бываем.

***
Печаль вам чересчур сгустила кровь, А меланхолия родит безумье.

***
- А мне казалось - три десятка лет Я лишена супружеского ложа. - Долгонько! - Слуги, убирайтесь вон.- Мадам, разденьтесь живо, и в постель!

***
Что, если шутку с пьяницей сыграть? Снести его в роскошную постель, Надеть бельё тончайшее и перстни, Поставить рядом стол с едою вкусной И слуг кругом, чтоб ждали пробужденья. Узнает этот нищий сам себя? ... Сочтёт всё волшебством иль сном чудесным.

***
Смерть злая, как твоё подобье гнусно!

***
Да, между гнилыми яблоками выбирать не приходится.

***
Синьор, вам брак со мною не грозит: Таким путем не побеждают женщин. А не отстанете, так причешу Я вам башку трехногим табуретом И, как шута, измажу вас при этом. Гнев губит красоту твою, как холод - Луга зеленые; уносит славу, Как ветер почки. Никогда, нигде И никому твой гнев не будет мил.

***
Так страстно вы на девушку глядели, Что углядеть суть дела не смогли.

***
Строптивость женщин хуже ада.

***
Природа-мать умна, да сын безмозглый.

***
- Да где таким речам вы научились? - Экспромты - от природного ума.

***
Ведь в раздраженье женщина подобна Источнику, когда он взбаламучен, И чистоты лишён, и красоты; Не выпьет путник из него ни капли, Как ни был бы он жаждою томим.

***
Не платье украшает человека. Как из-за чёрных туч сверкает солнце, Так честь блистает под одеждой бедной.

***
Отныне в женщинах ценить я буду Не красоту, а преданное сердце.

***
Давайте поступать как адвокаты - В делах браниться, пить же сообща.

***
Вас побранил бы, сударь, да не время. Любовь из сердца не прогонишь бранью. Уж раз влюбился, так одно осталось - Выкупи себя из плена как можно дешевле. В чем нет услады, в том и пользы нет.

***
Я отвечала резкостью на резкость, На слово - словом; но теперь я вижу, Что не копьем - соломинкой мы бьемся, Мы только слабостью своей сильны. Чужую роль играть мы не должны.

***
Из женщины не трудно сделать дуру, Когда она боится дать отпор!

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

*** Разбойники имеют право грабить, Когда воруют судьи. *** При том, что власть, хоть может ошибаться, Как все другие, всё ж в себе таит Противоядье против дел своих. *** Ничтожный жук, раздавленный ногою, Такое же страданье ощущает, Как с жизнью расстающийся гигант! *** Но ведь нельзя же из закона

*** Чем больше ведь несчастий у несчастного, От них тем больше хочет он избавиться: И из цепей он умудрится выскользнуть, Кольцо ж сумеет распилить напильником Иль камнем гвозди обобьет. Вздор это все! Нет, если хочешь, чтоб остался пленник твой, Так ты едою да питьем свяжи его, Пихай ему побольше

*** Смерть - последний шок боли и пустоты, цена, которую мы платим за все остальное. *** Тёмные озёра его глаз откроются, такие спокойные и такие глубокие, что в них можно утонуть. Он раскроет мне свои объятья, приглашая возлечь рядом с ним на его изъеденную червями постель.

*** Я не ложусь в постель с мужчиной из-за денег. И тем более с таким, у которого в жилах не кровь, а вода!

*** Я знаю, что ты нужна и нужна. Что же еще я должен знать? Разве этого мало? Я просыпаюсь, чтоб тебя увидеть. Услышать твой голос... То, что ты есть, всему придает смысл и вносит жизнь решительно во все... *** Хватит шутить! У нас слишком много юмора! Мы держимся за юмор, как за соломинку. Как за

*** ... всего лучше спится, когда делишь постель с тем, кого любишь. Тепло, чувство защищённости и мира в душе, полнейший покой, оттого что чувствуешь рядом родного человека, делает сон крепче, целительным для души и тела. *** И во всей повадке наглый вызов, словно он готов сбить с ног всякого, кто

*** Этот район за окном всегда будет родным. Время - песок, и мы попробуем его прожить Это когда после тебя лишь останется пыль Тянет время назад, чтоб научиться любить.

*** Слуги: Мы бы сами в тюрьмы сели Ради вашего веселья, Мы бы даже поседели, Будь на то приказ! Саурон: Что мне толку с вашей муки? От нее крепчает скука. Вы и так - рабы и слуги. Убирайтесь с глаз!

*** Сплотившись накрепко вдвоем, Они разрушат всё кругом. Лишь для того, чтоб снять проблему. Лишь для того, чтоб быть вдвоем. Они разрушат все кругом, Они останутся вдвоем. И будут жить, как раньше, В мелочах, проблемах, но вдвоем! *** Он лучше громко закричит, Не вняв причину данной драки. А

*** Женщина не будет обманывать женщину, которую любит. *** - А где будет постель? - Вот здесь. - Будь здесь постель, мы бы танцевали на ней. *** What"s the difference between a wife and a job? After 10 years a job still sucks. Какая разница между женой и работой? После 10 лет работа всё ещё сосёт.

Из всех персонажей пьесы лишь два представляют собой яркие, живые, хорошо разработанные характеры: это Катарина и Петруччо, и лишь с очень большими оговорками можно к ним ещё присоединить Бьянку. Все же остальные персонажи - условные фигуры, шаблонные гротески, очень близкие к маскам итальянской комедии. <…> Этому соответствует и насквозь фарсовый характер действия, <…> без всякой примеси хотя бы самого лёгкого лиризма, нежных, идеальных чувств, какая есть, например, в почти одновременной, по существу - тоже фарсовой «Комедии ошибок» . Соответственно этому язык персонажей сочен и резок без малейшего намёка на характерный для раннего Шекспира эвфуизм . Это случай почти уникальный во всём творчестве Шекспира: только ещё «Уиндзорские насмешницы» могут быть причислены к чисто фарсовому жанру.
Это объясняет и ту внутреннюю скрепу, которая соединяет интродукцию с самой пьесой. Тщетно искали «философствующие» критики связь между ними в единстве мысли или морали <…>. На самом деле Шекспир охотно воспроизвёл интродукцию [анонимной] пьесы как подготовляющую и оправдывающую буффонный характер самой комедии.
И тем не менее в пьесе содержится в скрытом виде глубокая проблема, воплощённая в образах Катарины и Петруччо <…>. Пьеса заканчивается её знаменитым монологом, в котором она утверждает природную слабость женщин и призывает их к покорности мужьям. Такая мораль как будто плохо согласуется с нашим представлением о свободолюбии Шекспира, создателя образов смелых, инициативных, борющихся за свои человеческие права, за свободу своих чувств женщин <…>.
Что не только нас, но и некоторых современников Шекспира эта мораль шокировала, видно из того, что драматург Флетчер написал в противовес ей комедию «Укрощенный укротитель» <…>, где женщина берёт реванш.
Многие критики пытались «реабилитировать» Шекспира, обелить его пьесу с помощью разных натяжек и самых произвольных толкований <…>. Все эти домыслы идут вразрез с прямым смыслом текста. Они к тому же совершенно антиисторичны.
Шекспир, несмотря на всю свою гениальность и прогрессивность критики современного ему общества, был всё же сыном своего века, которому не могла даже в голову прийти мысль о полной юридической и бытовой эмансипации женщины. <…> Прообразом морали для Шекспира в данной его пьесе - как, впрочем, и во всех других - могла скорее всего послужить народная мораль крестьянской семьи <…>. Этот живой образец и источник мысли Шекспира отлично согласовался с той стадией гуманистического сознания, которую он выражал в своей борьбе против хищнического, анархического аморализма эпохи первоначального капиталистического накопления.
В целом пьеса - и в этом её глубокое, передовое для той эпохи значение - утверждает идею не «равноправия», а «равноценности» мужчины и женщины. Замысел Шекспира имеет гораздо более глубокий характер, чем мораль пьесы Флетчера, где защита «престижа» женщины достигается снижением и мужчины и женщины, обрисованных как натуры мелочные, лишенные размаха и полноценности шекспировских героев. - Шекспир. Полное собрание сочинений в восьми томах. Том 2. - М.: Искусство, 1958. - С. 528-534.

У. Шекспир. Укрощение строптивой. (отрывок)

Петруччо

Кет, объясни строптивым этим женам,

Как следует мужьям повиноваться.

Катарина

Фи, стыдно! Ну, не хмурь сурово брови

И не пытайся ранить злобным взглядом

Супруга твоего и господина.

Гнев губит красоту твою, как холод -

Луга зеленые; уносит славу,

Как ветер почки. Никогда, нигде

И никому твой гнев не будет мил

Ведь в раздраженье женщина подобна

Источнику, когда он взбаламучен,

И чистоты лишен, и красоты;

Не выпьет путник из него ни капли,

Как ни был бы он жаждою томим.

Муж - повелитель твой, защитник, жизнь,

Глава твоя. В заботах о тебе

Он трудится на суше и на море,

Не спит ночами в шторм, выносит стужу,

Пока ты дома нежишься в тепле,

Опасностей не зная и лишений.

А от тебя он хочет лишь любви,

Приветливого взгляда, послушанья -

Ничтожной платы за его труды.

Как подданный обязан государю,

Так женщина - супругу своему.

Когда ж она строптива, зла, упряма

И не покорна честной воле мужа,

Ну чем она не дерзостный мятежник,

Предатель властелина своего?

За вашу глупость женскую мне стыдно!

Вы там войну ведете, где должны,

Склонив колена, умолять о мире;

И властвовать хотите вы надменно

Там, где должны прислуживать смиренно.

Не для того ль так нежны мы и слабы,

Не приспособлены к невзгодам жизни,

Чтоб с нашим телом мысли и деянья

Сливались в гармоничном сочетанье.

Ничтожные, бессильные вы черви!

И я была заносчивой, как вы,

Строптивою и разумом и сердцем.

Я отвечала резкостью на резкость,

На слово - словом; но теперь я вижу,

Что не копьем - соломинкой мы бьемся,

Мы только слабостью своей сильны.

Чужую роль играть мы не должны.

Умерьте гнев! Что толку в спеси вздорной?

К ногам мужей склонитесь вы покорно;

И пусть супруг мой скажет только слово,

Свой долг пред ним я выполнить готова.