О нравственных нормах, царивших на Руси до принятия христианства, известно мало. Кое-что учёные-историки и и филологи узнают из древних летописей и берестяных грамот, о других вещах лишь догадываются, опираясь на сказания, песни, былины и даже детские считалки.

В языческой Руси невест просто умыкали

Благодаря «Повести временных лет» XII века известно, что в языческой Руси до крещения существовал обычай «умыкания невесты от вод» – то есть кражи девушки или женщины в тот момент, когда она ходила на озеро или речку за водой по предварительному соглашению с невестой.

Такой способ бракосочетания проводился несколько месяцев в году: начинали «умыкать девиц» весной на праздник Лады – языческой богини домашнего очага, а заканчивали на Ивана Купалу.

Подобной «женитьбе» весьма способствовали языческие гуляния, причем в них принимали участие и незамужние девушки, и замужние матроны – об этом с горечью писал игумен Панфил («Послание о купальской ночи»); вполне естественно, что в этот момент было удобно «умыкнуть» приглянувшуюся невесту.

Каков был возраст вступления в брачные отношения женщин в языческой Руси, судить сложно, но историки склоняются к тому, что в среднем это было 13-14 лет – возраст физического созревания девушки.

А позже «приводили» к мужу

Автор труда «Женщины Древней Руси» Наталья Львовна Пушкарёва, которая в России считается основателем русской школы исторической феминологиии, пишет о том, что в VIII веке женщины на Руси не были объектом насилия и имели право выбирать себе мужа, давая личное согласие на «умыкание».

Однако вскоре этот обычай сменился насильственным воровством женщин, и возможно, в связи с этим появилась традиция ограничивать свободу женщины – мужа ей находили родители, и жену «приводили» к мужу.

Сначала это распространилось среди князей: именно таким образом «привёл» Вещий Олег жену своему воспитаннику князю Игорю: «Игореви врастъше... < ...> ...и приведоша ему жену от Плесоква, именем Ольгу». Так же «приводит» жену-гречанку князь Святослав своему сыну Ярополку: «У Ярослава же жена Грекиня бе... …. бе бо привел отец его Святослав», – так пишут летописи.

У простолюдинов обычай «умыкания жён» сохранился вплоть до XV века вместе с другими пережитками язычества – волхвованием и поклонением идолам.

Невеста становится суженой

Принятие Русью православия повлекло за собой усложнение брачного ритуала – появились предварительный сговор родственников, сватовство, обручение, после которого юноша и девушка становились женихом и невестой перед людьми и перед Богом. От сговора до венчания могло пройти несколько лет, появились такие синонимы слова «невеста» как «суженая» или «обрученная»,

В XIV–XV веках РПЦ была вынуждена издать указ, в котором говорилось, что недопустимо отдавать замуж девочек моложе 12 лет.

Возможно, ранние браки были связаны и с выживанием, когда родители в бедной семье не могли прокормить детей и избавлялись от лишних ртов, отдавая девочек замуж. Это не могло положительно сказываться на продолжительности жизни женщин – ранние роды приводили к осложнениям, «родильной горячке» и смерти юных матерей.

Раннее замужество как спасение

В средние века на Руси девочек отдавали замуж, начиная с 12 и до 18-19 лет, в крестьянской общине незамужняя 16-летняя девушка считалась уже «старой». Интересно, что церковь возлагала на родителей обязанность устройства личной жизни дочери – если девушка оставалась в старых девах, их могли оштрафовать.

Однако родители несли ответственность и при выборе жениха: если девушку отдавали замуж насильно и после этого она сводила счёты с жизнью, с них могли спросить, и хорошо, если они отделывались одним только штрафом.

Самая юная невеста

В соответствии с летописями в XII веке невестой польского князя Болеслава стала восьмилетняя княжна из рода Рюриков, дочь князя Всеволода Mстиславича из Новгородат – Верхуслава.

Правда, ребёнка князю не отдали, бракосочетание состоялось только в 1137 году, когда девице исполнилось 12 лет. Брак был вполне удавшимся – в конце концов, Верхуслава стала великой княжной (её муж Болеслав стал Великим князем польским, получив во владение Силезию) и родила мужу трёх детей - двух сыновей и дочь, однако прожила недолго и оставила этот мир в 37 лет.

Но была и ещё одна невеста, которой в момент обручения было всего лишь пять! Речь идёт о пятилетней дочери тверского князя Бориса Александровича, который из политических соображений обручил дочь Марию с малолетним сыном Великого московского князя Василия II Тёмного Иваном III, будущем государем и великим князем всея Руси; жениху было всего семь лет.

Обручение семилетнего Ивана с Марией состоялось в Твери и сопровождалось торжествами: здесь присутствовали местный епископ Илия и все князья и бояре, которые находились под властью князя Бориса. Со стороны жениха присутствовал отец и множество бояр из Москвы. «И быс радосвелиа... а тферичи радовашеся, якож Тьферь Москва быс и два государя воедино совокупишася», – писал в похвальном слове князю Борису летописец инок Фома.

Венчались молодые в 1452 году в Москве, когда невесте едва исполнилось 10 лет, а Ивану III – 12. Ребенок у юной пары появился не сразу, Мария родила в 1458 году, когда ей было 16 лет, что считалось в те времена нормой.

Её сын Иван был удельным тверским князем, не раз сопровождал отца в походах и умер в 1490 году от «ломоты в ногах».

После рождения сына Мария прожила ещё 9 лет и умерла от отравления ядом. Отравители так и не были найдены, возможно, причиной смерти стала ссора между женщинами в семье.

Самую юную невесту Руси похоронили в Вознесенском монастыре на территории Кремля. Летописи говорил о ней, как о тихой, спокойной и очень образованной молодой женщине, прекрасной рукодельнице – сохранилась церковная пелена вышитая юной женой Ивана III, который, погоревав, вскоре женился на Софье Палеолог.

Заглянуть в жизнь древнерусского населения, причем в такую скрытую от посторонних глаз ее сторону, как семейная жизнь, и интересно и небесполезно в научном отношении. Но сделать это трудно. Насколько позволяют немногочисленные источники, постараемся все же выяснить, что представляли собой семья и брак во времена Киевской Руси. В русском средневековье известны два основных типа семьи с переходными стадиями между ними. Малая семья, состоявшая из супругов и их детей, еще не вступивших в брак, жила в отдельном небольшом жилище, имела свое хозяйство и была первичным производственным коллективом. Наряду с ней существовала и большая семья, или «род», как ее называют источники. Эта семья состояла из стариков - родителей, их сыновей с женами и внуков. Малая семья выделялась из состава большой. Возникновение ее было вызвано повышением производительности труда и достаточной рентабельностью небольшого хозяйства. Но малая семья оказывалась менее стойкой в борьбе с силами природы, в социальных столкновениях с более зажиточными и сильными семьями, а также с властью формировавшегося феодального государства, облагавшего население данями, судебными штрафами и пошлинами. Роль большой семьи в древнерусском обществе не совсем ясна. Члены большой семьи были связаны между собой общностью политических и имущественных прав, например, наследования выморочного (не имевшего прямых наследников) имущества; права наказания убийцы (это право было затем отнято государственной властью). Большая семья была экзогамна: между ее членами, даже троюродными братьями и сестрами, были запрещены браки. Члены большой семьи не обязательно жили под одной кровлей. Трудно проследить роль этой семьи как производственного коллектива. В таком качестве она выступала, очевидно, прежде всего там, где население, переселившееся со старых земледельческих территорий на новые, лесные, было вынуждено первоначально осваивать эти земли большими коллективами. Затем вновь возобладали малые семьи.

Кроме малой и большой семьи, существовала более крупная общественная группа, нередко выступавшая защитником старого строя и как бы соперником формирующегося феодального государства. Это была свободная соседская община - организация, в которую входили большие и малые семьи, жившие в одном либо нескольких селениях. На ранней стадии своего развития такая община в лице старших или выборных ее представителей обладала властью по отношению к тем семьям, которые входили в нее, имела ряд важных административных и судебных функций. Но это продолжалось до тех пор, пока княжеская власть, а затем и церковь не экспроприировали одну за другой эти функции. Нормы семейного права Древнерусского государства регулировали взаимоотношения внутри малой и большой семей, а также отношения членов семей с общиной и государством. С развитием классового строя, усилением раннефеодального государства рядом со старыми общественными группами возникали новые, ставшие хорошо известными уже в феодальный период истории. Человек средневековья являлся составной частью определенной социальной группы, вне которой он не имел ни прав, ни обязанностей. Основу семейного и брачного права XI-XII вв. составляли нормы, возникшие во взаимоотношениях семьи с общиной и формировавшимся государством еще в языческое время. Уже тогда в Киевской и Переяславской землях победила моногамия, а брак путем умыкания невесты стал пережитком, сохранившись лишь в виде обряда. Архаичные нормы брака в то время еще имели место в менее развитых районах - лесных частях Руси, в бассейнах Верхнего Днепра, Припяти, Оки, где были более сильны пережитки первобытнообщинного строя. Заимствованная из Византии, богатая традициями христианская церковь после ее официального учреждения на Руси в конце X в., пытаясь приспособиться к местным условиям, сама частично изменялась и опиралась на те нормы, которые нашла на Руси. К середине XI в. в результате этого взаимодействия древних языческих норм и привнесенных сюда христианских оформились основы древнерусского семейного и брачного права, которые были отчасти зафиксированы в 1051 - 1053 гг. в специальном кодексе, известном под названием «Устав князя Ярослава о церковных судах». В XI-XIII вв. ряд норм семейного и брачного права нашел отражение в княжеских кодексах - Краткой и Пространной редакциях «Русской Правды», в летописях, в пергаменных и берестяных грамотах.

Церковь на Руси присвоила себе право утверждения брака и пропагандировала, что заключение его является одним из божественных таинств, непостижимых для человека. Однако церковное оформление брака - «венчание» очень долго не могло вытеснить прежних обычаев «свадьбы». В 1080-х годах современник отмечал, что венчаются только бояре и князья, а простые люди устраивают по-прежнему свадьбы с плясками и музыкой.1) Церковь вынуждена была мириться с этим, а церковные суды, сталкиваясь с необходимостью решать дела о разводах и наследстве, практически признавали законными такие невенчанные браки. Свадьбе предшествовала помолвка, сговор; ей сопутствовала трапеза у родителей невесты, причем обязательными блюдами были пирог-каравай и сыр. Отказ жениха от брака после сговора считался позором для невесты и компенсировался денежной суммой, к которой церковная власть добавляла еще и штраф в свою пользу. «Если из-за девушки будет разрезан сыр, а потом сделают не так, за сыр гривну, а за оскорбление ей 3 гривны, а что потеряно, то ей заплатить, а митрополиту 6 гривен»,2) - читаем в «Уставе князя Ярослава».

Условия заключения брака были довольно сложными. Запрещались браки между родственниками. Церковь отказывалась венчать людей, бывших родственниками даже в шестом поколении, то есть не разрешались браки между троюродными братьями и сестрами. Лишь их дети могли жениться между собой. Брачным возрастом для мужчин считались 15 лет, для женщин меньше: 13-14. Однако эти нормы нередко не соблюдались. Служители христианской церкви на Руси, как и адепты других религиозных культов, проповедовали исключительность своей веры и запрещали браки христиан с иноверцами, а также с некрещеными «от нашего языка», то есть местными, древнерусскими язычниками. Языковых и государственных различий раннефеодальное брачное право на Руси не знало. Что касается заключения браков между лицами, принадлежавшими к разным социальным группам, то корпоративный характер общества делал их редким исключением, хотя формально такие браки не возбранялись. Фактически браки между представителями знати (князьями и боярами) и представительницами социальных низов (крестьянками и рабынями) не признавались законными и не скреплялись церковью. В этом случае крестьянки и рабыни выступали как наложницы, «меньшицы» - младшие, «вторые» жены. Женитьба свободного на рабыне без предварительного договора с ее хозяином, предусмотренного Пространной правдой (XII в.), вела к потере им свободы и закабалению.3) Что касается брака свободной с рабом («холопом»), то, согласно более поздним источникам, он вел к тому же. Эта классовая норма отчасти предотвращала заключение браков между свободными и холопами.

Согласно существовавшим на Руси после принятия христианства правовым нормам, можно было заключать не более двух браков. Даже смерть одного из супругов во втором браке не давала права оставшемуся в живых вступить в третий брак. Церковнослужителю, благословившему такой союз даже по неведению, грозило лишение сана. В памятниках XIV-XV вв. нашли отражение те поправки, которые государственные и церковные власти были вынуждены сделать к этим жестким правилам. Например, в Новгороде дети от третьего и четвертого браков признавались наследниками, а третий брак в виде исключения разрешался в том случае, «если кто будет молод, а детей не будет у него ни от первого брака, ни от второго».4) Вероятно, подобные поправки приходилось делать и раньше.

Определенную роль при заключении первого брака играли родители жениха и невесты, которые, имели даже право заставить своих детей вступить в брак. «Устав князя Ярослава» предписывал карать родителей только в тех случаях, когда они, насильно принудив к браку или запретив его, вызывали тем самым покушение на самоубийство или же самоубийство: «Если девушка не захочет замуж, а отец и мать выдадут силой, а она что-либо сделает над собой, отец и мать отвечают перед митрополитом». Родители по отношению к детям имели не только большие права, но и многие обязанности. «Устав князя Ярослава» предусматривал ответственность за обеспечение детей и устройство их в жизни. Невыдача дочери замуж каралась штрафом в пользу митрополита: «Если девушка из великих бояр не выйдет замуж, родители платят митрополиту 5 гривен золота, а меньших бояр - гривна золота, а нарочитых людей - 12 гривен серебра, а простой чади - гривна серебра». Согласно древнерусскому праву, при наличии в семье наследников-сыновей дочери не получали наследства, но поступали на иждивение своих братьев: «Если будет сестра в доме, то наследство ей не полагается, но братья выдадут ее замуж, дав в приданое, что смогут».5) Поскольку в византийском церковном праве подобная норма об ответственности родителей перед детьми неизвестна, можно предположить, что здесь зафиксировано древнерусское право языческого времени, по которому община или другая власть вменяла в обязанность родителям обеспечить замужество дочери.

Где бы ни жила древнерусская семья, в южных лесостепных и степных полосах или в северных лесных районах, основным источником ее существования был труд мужчины. Женщина активно помогала вести хозяйство, а также рожала и вскармливала многочисленных детей, немалая часть которых, однако, умирала в детстве. Регулирования деторождения почти не существовало, хотя уже были известны народные «зелья», вызывавшие выкидыш. На вопрос священника, принимавшего исповедь, «будет ли грехом, если женщина во время работы выбросит младенца», новгородский епископ XII в. отвечал: «Если это не результат зелья - нет за это епитимьи».6) При условии большой смертности детей и сравнительно короткой жизни крестьян (как правило, до 40-45 лет) практически не ограниченное деторождение было важнейшим источником увеличения народонаселения. Общественная система никак не обеспечивала средствами существования людей в старости, и содержание их ложилось только на их детей.

Традиции языческого времени допускали регулируемые добрачные связи. Но рождение ребенка у незамужней женщины расценивалось церковью, как «гражданская смерть» будущей невесты: «Если у девушки, живущей у отца и матери, родится ребенок, или у вдовы, то, обвинив ее, передать ее в дом церковный», учреждение монастырского типа. Так же поступали в отношении незамужней женщины, у которой родится ребенок.

Большая часть движимого имущества семьи являлась собственностью мужа. Жена не разделяла прав мужа на имущества, нажитое в их совместном хозяйствовании. Однако она обладала частью собственности, полученной ею в приданое. Приданое - это довольно раннее общественное явление. Оно возникнет при переходе к классовому обществу, когда большая семья уже изживает себя, но брак еще не рассматривается как стойкий и труднорасторжимый институт, каким он стал в классовом обществе. Приданое - имущество, включавшее одежду, предметы домашнего хозяйства и прочее, что получала невеста от своих родителей и приносила в дом к жениху, - являлось как бы залогом возможности ее существования вне хозяйства будущего мужа: невеста входила с этим имуществом в новую семью и в том случае, если старый брак расторгался или ее прежний муж умирал. После смерти жены право на наследование ее приданого сохраняли только ее собственные дети. Формирование частной крестьянской собственности на землю в Древней Руси значительно задерживалось там, где оказывалась сильной традиционная коллективная собственница - сельская община, тормозившая процесс имущественной дифференциации и классообразования в деревне. Женщины привилегированных сословий - княгини, боярыни - могли быть собственницами сел, даже городов, как, например, вдова князя Владимира Васильковича (XIII в.).7)

Между супругами существовали обязанности по взаимному содержанию. Ни муж, ни жена не имели права оставить друг друга, если один из них был тяжело болен: «Если будет у жены тяжелый недуг, или слепота, или долгая болезнь, то ее нельзя оставить: также и жена не может оставить мужа» («Устав князя Ярослава»). Здесь, очевидно, речь идет не о формальном разводе, после которого супруг имел право вступать в новый брак, а лишь об оставлении супруга без помощи. Право решать внутрисемейные вопросы, касавшиеся отношений между мужем и женой, а также жены с окружавшим ее миром, как и право наказания за проступки, принадлежало мужу. «Устав князя Ярослава» преследует наказанием со стороны церковной власти только в тех случаях, когда мужчина оскорблял или бил чужую жену. Подобные же действия по отношению к собственной жене расценивались не как преступление, а как выполнение долга. Сельской общине, княжеским тиунам, церкви, органам городской администрации был подвластен только муж, но не жена. Правда, церковь обладала большой моральной властью через духовника-священника. Но митрополичьи и епископские служащие вмешивались в конфликты, где одной из сторон являлась женщина, только при заключении и расторжении брака.

Развод супругов в Древней Руси допускался. Ему предшествовало судебное разбирательство с привлечением свидетелей. В раннее время, по крайней мере в XI-XII вв., когда венчание в церкви не стало еще общераспространенным явлением, власти стремились сохранить не только церковный, «законный» брак, но и тот, в заключении которого церковь не принимала участия и который осуждала: «Если муж разойдется с женой по своей воле и будут они венчанные, то митрополиту 12 гривен, если невенчанные, митрополиту 6 гривен». Признавалось несколько причин для законного развода. Новгородские правила епископа Нифонта (1180-е годы) называют две из них: измену жены или физическую неспособность мужа к браку. Измена мужа не служила таким основанием и лишь наказывалась епитимьей. Допускался также развод с наложением епитимьи на три года, «если будет очень худо, так что муж не сможет жить с женой или жена с мужем», а также тогда, когда муж «начнет красть одежду жены или пропивать». Появление древнерусского цельного кодекса норм «распуста» (развода) относится ко второй половине XII - началу XIII века. Он вошел в Пространную редакцию «Устава князя Ярослава». В нем нашли место нормы развода только из-за проступка жены. Так, муж имел право оставить жену в случае ее прелюбодеяния, подтвержденного свидетелями (это рассматривалось в качестве морального ущерба мужу); в случае общения жены с чужими людьми вне дома без разрешения мужа, что являлось угрозой для ее (и, следовательно, его) чести; за ее покушение на жизнь мужа или соучастие в таком покушении (несообщение мужу о нем); при участии в ограблении мужа или соучастии в таком ограблении. Это нормы, известные в Византии.

Что касается развода по вине мужа, то, судя по более поздним записям, жена могла уйти от мужа в том случае, если он клеветнически обвинял ее в измене, то есть не мог доказать того свидетельскими показаниями. Покушение мужа на жизнь жены также служило основанием для развода. Как же поступали при самовольном расторжении брака и заключении нового, не утвержденного властью? В этом случае второй брак считался недействительным. А судьба первого брака зависела от того, кто именно являлся активной стороной в его расторжении: муж, взявший вторую жену, был обязан вернуться к первой и уплатить штраф митрополиту; самый факт оставления мужем жены не был законным основанием для развода. Размер штрафа зависел от социального положения семьи. Кроме штрафа, по архаичным нормам XI в. боярин был обязан возместить жене большую сумму «за срам» (за оскорбление). Если уходила к другому жена, то ответственным за это нарушение считалась не она (ибо не была достаточно правомочна), а ее новый муж. Именно он платил митрополиту «продажу» (штраф). Назад, к первому мужу, такая женщина не возвращалась: это был как раз случай законного развода по ее вине. Ее передавали в дом церковный. Статьи «Устава князя Ярослава» не говорят о правах бывших мужей в результате наведения «порядка», но оба (второй - после епитимьи), по-видимому, могли вступать в новые церковные браки. Что касается детей, то в памятниках того времени нет сведений о том, что при решении вопросов о разводе принимались во внимание их интересы.

Семейное и брачное право Древнерусского государства - это право раннеклассового общества, в котором шел активный процесс феодализации, охватывавший все большее число общинников, прежде зависевших только от верховной государственной власти. Как видим, это правило включало многие местные дохристианские нормы, не противоречившие классовому строю. Дальнейшее же развитие феодальных отношений на Руси привело к заметным изменениям в семейном и брачном праве.

1) «Русская историческая библиотека, издаваемая Археографическою комиссиею» (РИБ). Т. VI СПБ. 1908, стб. 18. 2) «Памятники русского права». Вып. 1. М. 1952, стр. 269. 3) Там же, стр. 119. 4) «Памятники русского права». Вып. 2. М. 1953, стр. 165; РИБ. Т. VI, стр. 273. 5) «Памятники русского права». Вып. 1, стр. 118. 6) РИБ. Т. VI, стр. 58. 7) «Памятники русского права». Вып. 2, стр. 27.

В конце 16 века традиционный свадебный обряд на Руси представлял собой симбиоз языческих ритуалов и нововведений новой религии (христианства), которое заключалось в обязательном освящении брака церковью. Так как испокон веков свадьба представляла собой игровое действо, то невозможно было сыскать и двух мест на Руси, где обряд проходил бы одинаково.

Но несмотря на это существовал общий стержень, который прослеживался во всех свадьбах, всех деревень и городов.

Любой свадебный ритуал начинался со сватовства. Далее происходили: осмотр хозяйства жениха, смотрины невесты, сговора, обручения (богомолья)и запоя. После девичника и молодечника следовало венчание, завершающееся свадебными столами. Полностью исполнялись свадебные ритуалы лишь тогда, когда для любого из молодоженов брак был первым, либо кто то являлся вдовцом. Для последующих браков обряд значительно упрощался. Хотелось бы отметить, что даже третий брак был большой редкостью на Руси и проходил без венчания, последующие же были и вовсе запрещены.

Значительная часть обрядов была заимствована у других народов. Так обручальные кольца, свадебные дары, соединение рук, а так же обычай посыпать зерном и деньгами было позаимствовано из античных брачных обрядов. Каравай у древних римлян (молодые в Риме должны были поесть пирога, приготовленного из муки, соленой воды и меда).

Большое значение придавалось различного рода оберегам от сглаза, так как свадьба считалась самым удобным местом для этого. Молодые считались особенно уязвимы именно в этот день, поэтому существовал даже особый свадебный чин - ясельничий (конюший), который должен был охранять молодых от колдовства.

Одним из атрибутов свадебного ритуалы являются собольи меха, по количеству которых определялся достаток семьи.

Свадьбы и знакомства как правило начинали назначать когда прекращались работы в поле и огороде, где то начиная с Покрова (14 октября). Так же на выбор даты свадьбы большое влияние оказывал православный календарь, так как запрещено венчание во время постов и некоторых других праздничных дней (см. Венчание - для тех кто верует!).

Таким образом для женитьбы оставалось не много дней в году.

Женили на Руси рано, в 12-13 лет. К возрасту вступления в брак девушки и юноши подходили уже будучи подготовленными, так как заниматься этим родители начинали с раннего детства. Девушек на выданье одевали лучше младших детей и разносили о ней хорошую молву. Выдавали замуж по старшинству. Девушка не вышедшая замуж к 20 годам называлась «вековухой» и считалось, что она с пороком. Молодца же величали «бобылем» и он так же вызывал осуждение.

Перед свадьбой у девушек было принято гадать.

Жених и невеста до свадьбы как правило не были знакомы и свадьбой целиком занимались родители. Мнения ни жениха ни невесты спрашивать принято не было. Часто девушек принуждали к браку силой и угрозами. Браки без согласия родителей были большой редкостью так как считались противозаконными.

Проведение

Свадебный обряд представляет собой своеобразный народный спектакль, где расписаны все роли и даже есть режиссеры — сват или сваха. Особенная масштабность и значительность этого обряда должна показать значение события, проиграть смысл происходящей перемены в жизни человека.
Обряд воспитывает поведение невесты в будущей супружеской жизни и воспитывает всех присутствующих участников обряда. Он показывает патриархальный характер семейной жизни, ее уклад. Он содержит некие постулаты, формулы человеческого бытия.

Женщина уходит в дом мужа, в чужую семью и должна быть готова к жесткому отношению новых родственников, к лишению любви и поддержки от своей семьи. Крестьянский уклад складывался по принципам выживания. «Спектакль» не зависит от чувств, которые испытывают участники.

Существует основа обряда, неизменная во всех областях, но в каждой местности привносятся свои детали. В нем всегда присутствует доля импровизации. В северных районах Китежа и Архангельска молодые договариваются между собой.

Первое действие — сватовство. По классическому сценарию главное лицо обряда — сват, то есть человек, берущий на себя миссию ухаживания и представительства.
При старом жизненном укладе его роль была определяющей. Зрители находятся всегда — это дети. При приходе сваты не говорят прямо о своем намерении, а объясняются иносказательно. Затем зовут невесту, но она уходит и не соглашается сразу.
Происходит сговор и «рукобитье», которое завершает договоренность о приданом и условных жизни, якобы не зная молодых.
По северным традициям, как только парня и девушку объявляют женихом и невестой, невесту накрывают платком и она начинает причитать до самого венца.
Подруги помогают ей плакать своим пением, она жалуется каждой. Смысл ее плача состоит в том, что она сетует на родителей, просит заступиться за нее братьев или подруг.

Следующий этап — «смотрины» или «белилы», перед чем происходит обряд расплетания кос. С ним связано приготовление — все имеет символический смысл. После бани невесту обряжают в сарафан, кацавейки, варежки и тулуп; за лямки сарафана вдевались платки. Расплетание косы могло состояться и перед венцом, тогда оно становилось своеобразной кульминацией драматической части обряда.

Третий этап — «встреча поезжан». Поезжанами назывался кортеж, сопровождающий жениха.
Главная фигура этого этапа — дружка. Жених сохраняет достоинство, он не принимает участие в «театре». По маршруту поезжан заранее строят завалы, преграды, им не отворяют ворот, и девушки, подруги невесты требуют выкупа. Дружка должен заговорить их, обаять. Едут венчаться на тройке лошадей, и этим заканчивается основная часть свадебного обряда.
Вторая часть обряда происходит в доме жениха. Основной ее раздел — свадебный пир.
После венчания жениха с невестой, все встречаются у него в доме. На пороге выходит мать и осыпает молодых зерном. На свадебном пиру жениха и невесту величают, поют свадебные песни.

В славлениях жениха и невесту зовут лебедем и лебедушкой, голубем и голубкой.

На свадьбе предусмотрены эпизоды открытой веселости: сват — человек солидный, здесь играет роль шута.

Ни для кого не секрет, что в России на сегодняшний день сложилась крайне тяжeлая демографическая ситуация: резко упала рождаемость, сократилось число браков, возросло количество разводов. Я думаю, что в связи с этим будет весьма любопытно, обратиться к нравам и обычаям наших далeких предков.

Согласно древнерусским законам и обычаям жениться можно было с 15 лет, а выходить замуж - в 12-летнем возрасте. По достижении брачного возраста, родители юноши начинали поиск невесты. Найдя еe, они посылали к родителям или родственникам девушки сватов из числа своих друзей или знакомых, чтобы узнать: хотят ли они выдать еe замуж и сколько дадут за ней приданого. Если родственники девушки не хотели выдавать еe за этого человека, то чем-нибудь отговаривались и отказывали. Но если они говорили, что подумают и потом дадут ответ - согласие на брак получено.

Вслед за тем составляли "роспись" невестиного приданого и сообщали об этом жениху. И если ему невеста, (а точнее еe приданое) понравились, тогда назначались смотрины. Родители невесты созывали гостей, среди которых была "смотрильщица"- родственница или "доверенное лицо" жениха. Она распрашивала, ничего не подозревающую девушку, о разных вещах, испытывая еe ум, оценивая характер и внешность.

Некоторые родители, имевшие несколько дочерей, одна из которых была с физическими или умственными недостатками, показывали смотрильщице здоровую дочь, а замуж выдавали больную. Обман раскрывался только после свадьбы, так как до этого жених не мог видеть невесту. В этом случае, он писал прошение патриарху, и если в ходе расследования свидетели подтверждали подлог, то брак расторгался и виновная сторона платила неустойку. Еe размер заранее определялся "сговором"- своего рода брачным контрактом, в котором определялся размер приданного невесты и сроки свадьбы. Если после сговора жених узнавал о невесте что-нибудь плохое и отказывался жениться на ней, еe родители посылали жалобу патриарху. Церковные власти расследовали дело и также брали с виновных неустойку.

В день свадьбы жених отправлялся за невестой. Вместе с ним ехали "бояре"- его старшие родственники, "тысяцкий"- распорядитель свадебного обряда (обычно крeстный отец жениха), священник и дружки - друзья жениха. Затем родители невесты благословлят молодых и они ехали в церковь. После венчания новобрачные отправлялись в дом жениха, и получают благословение его родителей. Потом все садятся за столы и начинают пировать. После третьего блюда, дружки просят у родителей жениха благословения для новобрачных идти опочивать, и, отпустив их, начинают есть-пить по-прежнему. На свадьбах не было никакой музыки, кроме труб и литавр (тарелок).

Перед отъездом гости узнавали о здоровье новобрачных, и посылают родителям невесты сказать, что молодые в добром здравии.

На следующий день после свадьбы, жених созывал к себе гостей. Потом ездил к тестю и тeще и благодарил их за дочь. На третий день жених, невеста и гости отправлялись к ним на обед.

После праздников начинались семейные будни. Наставления и поучения, касающиеся семейной жизни, были собраны в середине XVI века в особый сборник "Домострой" автором которого был духовник царя Ивана Грозного Сильвестр.

В этом сочинении говорилось, что семья должна жить в любви и согласии. Жена и дети должны во всeм подчинятся мужу и отцу. А если они не слушались, главе семьи разрешалось применять к ним телесные наказания. Запрещалось бить палкой, камнем, в глаз и в ухо, чтобы не причинить увечья. Можно было "поучать" плетью (еe отец передавал мужу после свадьбы), но "наедине и "разумно". После наказания полагалось сказать ласковое слово и что-нибудь подарить.

Важнейшую роль в воспитании семьи играла церковь (для большинства населения еe представителем был приходской священник, а знатные люди имели личных духовников). Отец духовный должен был быть благоразумным, строгим и бескорыстным. Ему следовало не только исповедовать грехи, почитать и повиноваться, но и советоваться с ним в мирских делах.

Большое внимание уделялось и повседневным хозяйственным заботам. Хорошая хозяйка не только должна была следить за исполнением своих указаний, но и сама уметь печь, стирать, убирать, мыть посуду и рукодельничать. Она должна была постоянно быть за работой и избегать праздности.

В праздничные дни было принято приглашать гостей. Хозяин велел своей супруге поднести каждому гостю чарку вина, а потом просил его, еe целовать, а потом все друг другу кланялись. Затем она уходила на женскую половину дома к жeнам гостей. Вообще, совместное застолье мужчин и женщин было не принято (за исключением свадеб). Дочерей своих к гостям не выводили и никому не показывали. Жили они в особых дальних покоях и выезжали только в церковь.

Расторжение брака было редким явлением, возможным лишь в случае измены или вдовства одного из супругов. Вступать в повторный брак могли только люди невиновные в распаде семьи. Жениться и выходить замуж, можно было не более трeх раз. Все вопросы семейной жизни регулировались церковным судом.

Ситуация изменилась в начале XVIII века. Стремясь привить европейские обычаи на русской почве, царь Пeтр I разрешил мужчинам и женщинам самостоятельно знакомится друг с другом, вместе проводить время на балах и маскарадах и других празднествах. Но ещe долгие годы в крестьянских и купеческих (особенно старообрядческих) семьях свято чтили стародавние обычаи. Не призывая следовать обычаям многовековой давности, думаю, что и в наши дни не стоит забывать об опыте прошлых поколений.

Тюлин Денис

Решил ради интереса посмотреть, а как с этим делом обстояло на Руси... оказалось весьма занимательно. Оказывается, обычным возрастом для девушек при вступлении в брак было 12 лет.

http://nedorazvmenie.livejournal.com/1071838.html

Что касается возраста невест, то в начале ХУШ в. была сделана попытка отойти от старой традиции низкого брачного возраста невест: Указ о единонаследии 1714 г. определял 17 лет как возрастной ценз девушек при вступлении в брак. Однако обычай выдавать замуж рано, в 12 лет, когда девочки были не-самостоятельными и зависимыми не только от воли, но и от житейского опыта родителей, продолжал сохраняться, несмотря ни на какие указы. Церковные правила по-прежнему обязывали «сродичей» женить девочек и вообще детей без задержки, едва те «войдут в возраст»: «Всякому родителю подобает сына своего женить, егда скончается возрасту его 15 лет, а дочери 12 лет». Таким образом, указ о повышении брачного возраста невест до 17 лет нарушал не только традицию, но и церковную (византийскую) норму права. Как и в XVII в., в петровское время законодательные установления о брачном возрасте невест мало кем соблюдались.

В середине, а особенно в конце ХVIIIв несовпадение живучей традиции и законодательства стало особенно явным. Указ Синода 1774 г. вернулся к старой практике, понизив -брачный возраст девушек до 13 лет. Петровское новшество оказалось нежизнеспособным: большинство дворян, не говоря о других сословиях, выбирало себе в ХVIII в. 12–13-летних жен. Известный мемуарист Андрей Болотов сообщил, что он сватался к 12-летней невесте и сыграл свадьбу через год после сватовства. Князь Юрий Долгорукий женился на одиннадцатилетней девочке. Датский посол Юст Юль отметил в своих записках, что жене воеводы, у которого он гостил, не было и 12-ти. Аналогичные сообщения можно найти в письмах секретаря английского посольства Л.Вейсброда, Даже сам ПетрI объявил о совершеннолетии своей дочери Елизаветы (будущей правительницы России), когда ей исполнилось 12 лет. Что и говорить о «простых» подданных! В «нежном» возрасте–12-ти лет– вышла замуж за известного ученого А.М.Кармышева А.Е.Лабзина, бабушка Е.П.Яньковой–княжна Мещерская, преподавательница Смольного института г-жа Лафон. Примеры могут быть легко умножены: 26-летний дворянин Г.С.Винский женился на 15-летней девочке; его современница Е.Р.Дашкова писала, что «в 15 лет полюбила и вышла замуж», родив в положенный срок первого ребенка, в 16 лет–второго. В 22 года она уже овдовела (мать Екатерины Романовны тоже, кстати, выходила замуж за кн. Дашкова 15-летней).

Вот еще:

http://ricolor.org/history/rt/os/1/

Согласно древнерусским законам и обычаям жениться можно было с 15 лет, а выходить замуж - в 12-летнем возрасте. По достижении брачного возраста, родители юноши начинали поиск невесты. Найдя еe, они посылали к родителям или родственникам девушки сватов из числа своих друзей или знакомых, чтобы узнать: хотят ли они выдать еe замуж и сколько дадут за ней приданого. Если родственники девушки не хотели выдавать еe за этого человека, то чем-нибудь отговаривались и отказывали. Но если они говорили, что подумают и потом дадут ответ - согласие на брак получено.