Автономное от церкви политическое движение, выступающее за решение социальных и экономических проблем при соблюдении христианских принципов.

Исторически ведущим идеологом была Римско-католическая церковь. Основные цели движения состояли в том, чтобы религиозное сообщество стало организованным, защитило свою идентичность, завоевало территорию в общественном пространстве и вырвалось в лидеры. Согласно изначальной доктрине, христианская демократия призывала к гармонии между взаимопомощью и требованием справедливости, избегая крайностей как индивидуализма, так и коммунизма. В дальнейшем сторонники движения добавили в его идеологию ряд новых концепций: субсидиарность, персонализм, солидаризм, популяризм, социально-ориентированная рыночная экономика.

В послевоенные годы движение сыграло важную роль в распространении в Западной Европе взгляда на либеральную демократию как единственно легитимную политическую систему. Христианско-демократические партии пришли к власти на смену диктаторским режимам в Италии и Германии, а впоследствии также в ряде стран Восточной Европы и в Чили. В настоящее время христиано-демократы проявляют консерватизм в нравственных понятиях и приверженность принципам правового государства. Они рассматривают частную собственность как одну из основ общества, но полагают, что собственность должна использоваться этически приемлемым образом. Они также выступают за социальное государство при условии сохранения автономии личности и общественных организаций. В политическом спектре движение стремится к центризму.

Идеология

Сторонники христианской демократии полагают, что ни индивидуализм, характерный для либерализма и либерального консерватизма, ни технократичная социал-демократия не могут решить насущные проблемы общества. С их точки зрения, политические реалии изменчивы, жизнь несовершенна, и общественных конфликтов избежать принципиально невозможно. Поэтому политика должна быть основана на принципах интегрального гуманизма, чтобы способствовать усилению солидарности и ответственности за благополучие народа.

Идеология современной христианской демократии включает следующие положения:
Популяризм. Чтобы интересы различных сегментов общества могли быть согласованы, необходимо цельное видение общества. Проводимая политика должна охватывать интересы как можно более широкого круга людей, что как правило предполагает центризм.

Персонализм. У человека есть данное ему свыше предназначение, следствием которого являются его достоинство и его права - политические, гражданские и социальные. У человека также есть потребности - материальные и духовные. Жизнь включает как то, что дано человеку от природы, так и взаимоотношения с другими людьми. Поэтому для своей полноценной реализации ему нужны свобода и вовлечённость в сообщество. Общество и государство служат человеку и существуют ради создания условий, необходимых для его самореализации. Общество и человек должны находиться в состоянии органического баланса и взаимного дополнения. Залогом здорового общества является культура взаимного уважения и взаимной ответственности.

Коммунитаризм. Земная миссия человека состоит не в личной конкуренции с другими людьми или в исполнении механической функции под наблюдением всевластного государства, а в том, чтобы реализовать себя как члена естественных ячеек общества: семьи, профессии, района. К ним также относятся органы, объединяющие представителей работников и собственников частных предприятий (корпоратизм). Эти ячейки способствуют развитию горизонтальных связей между людьми и росту их осведомлённости о жизни общества. Необходимо защищать свободу, автономию и целостность этих образований (социальный плюрализм). Они категорически не должны становиться инструментами государственного контроля.

Общее благо. Общее благо является целью политической системы, государственной власти и практического применения своих прав каждым человеком. Оно предполагает справедливое перераспределение во имя всеобщего развития. Человек отвечает перед обществом за то, как он распоряжается правом быть творцом собственной судьбы.

Солидаризм. Для достижения интеграции и координации действий в обществе необходима готовность любых людей, групп и классов проявить уступчивость. Это стремление к согласию мотивируется уважением друг к другу и взаимной зависимостью. Меры подавления должны применяться только для предотвращения конкретных случаев насилия, а не системно. Солидарность необходима как на общенациональном, так и международном уровне: богатые страны должны способствовать поступательному развитию бедных стран.

Единство человечества. Христианская демократия выступает за честную международную торговлю, за справедливый мир и за сохранение окружающей среды. Земля является общественным достоянием. Путь к согласию в мире лежит через диалог культур и международное сотрудничество в рамках транснациональных организаций (как, например, Европейское сообщество).

Субсидиарность. Власть должна быть как можно ближе к гражданам: к ответственности структур верхнего уровня должны относиться только те вопросы, которые невозможно решить на более нижнем уровне. Общество и государство должны брать на себя решение только тех вопросов, с которыми отдельный человек справиться не в состоянии. Этот принцип относится ко всем власть имущим: правительствам, партиям, корпорациям, профсоюзам, лидерам политических блоков, крупным собственникам и финансистам. В частности, транснациональные органы должны уважать суверенитет отдельных государств.

Не человек существует для государства;
наоборот - государство существует для человека.
Ж. Маритен

Пределы власти государства. Государство не вправе накладывать ограничения на справедливые требования личности, однако оно должно защищать одних членов общества от вреда, связанного с частными интересами других. Оно может использовать свою власть только в той мере, в какой это необходимо для общего блага. Оно также не должно решать задачи, ответственность за решение которых лежит на семье, церковном приходе и других общественных структурах.

Демократия. Существует связь между христианскими ценностями и демократией (политической и социальной). Граждане должны иметь возможность сменить власть правовым путём и оказывать влияние на процесс принятия политических решений. Для этого необходимы выборы в представительные органы власти, полноценный надзор одних ветвей власти над другими, политические партии, общественные дискуссии и действующая в русле закона оппозиция. На сегодняшний день наиболее предпочитаемой политической системой является либеральная демократия.

Социальная справедливость. Все люди от природы равны и поэтому имеют равное право на уважение и на участие в жизни общества. Особое внимание должно уделяться тем, кто страдает и бессилен: малоимущим, беженцам, инвалидам. Чрезмерная эксплуатация недопустима. Христианские демократы выступают за социальное государство. Однако они против длительных пособий по безработице и считают, что люди обязаны вносить, по мере их возможностей, вклад в экономику.

Социально-рыночная экономика. Частная собственность необходима и должна охраняться законом. Полноценное развитие личности невозможно без свободы выбора рабочего места и свободы предпринимательской деятельности. Однако ни государство, ни частный бизнес не вправе иметь полный контроль над экономикой. Экономическая деятельность должна служить людям, а не подчинять их. Демократическое требование подотчётности распространяется на частных лиц, которые сконцентрировали в своих руках власть и богатство. В обязанности государства входит развитие чувства взаимной ответственности всех участников на рынке (в том числе, перед будущим поколением) и корректировка несправедливых тенденций в торговле, конкуренции и распределении.
Христианство как одна из основ политического порядка. Религия так или иначе касается всех сторон жизни, включая политику. Христианство лежит в фундаменте западной цивилизации, оно дало начало стремлению к справедливости и свободе. Хотя Библия не содержит политической программы, она даёт представление о принципах справедливого правления, основанного на примате духовности над материальными ценностями.

Христианская этика. Стремление к согласию, смирение, покаяние, терпимость и прощение являются не только личными, но и политическими ценностями. Политика должна иметь моральный фундамент. Общественным преобразованиям должно предшествовать нравственное усовершенствование людей. В частности, христианское понимание любви и милосердия предполагает не только отстранённое сочувствие к бедам других, но и великодушную щедрость.

Неприемлемость фундаментализма в вопросах веры. Христианские демократы осуждают лаицизм и посягательства секуляризма на статус общественной идеологии. Однако они также не стремятся к тому, чтобы какая-то одна церковь стала играть руководящую роль в государстве. Государство должно защищать свободу вероисповедания и уважать права культурных меньшинств.

Наряду с перечисленными основными положениями, региональные течения христианской демократии могут включать и другие принципы. Например, христиано-демократы часто выступают против абортов и эвтаназии, обосновывая это неприкосновенностью права на жизнь. В силу их взгляда на семью как на угловой камень общества, они негативно рассматривают любые нетрадиционные формы брачных и родительских отношений. Они также настаивают, что государство не должно лишать детей возможности получить религиозное воспитание в школах, если этого желают их родители.

Христианские демократы разделяют ряд ценностей консерватизма: уважение к традициям, признание несовершенства человека и общества, авторитет, нравственность, частную собственность, акцент на правовых процедурах и порядке. В последнее время экономическая политика христиано-демократов стала проявлять элементы неолиберализма. Однако они часто расходятся с консерваторами по таким вопросам, как национализм, социальное государство, возможность структурных изменений в обществе.

Христиано-демократы также сходятся с социалистами в отношении необходимости социального государства и ограничения стихии рынка, однако они поддерживают капитализм и не приемлют идею классовой борьбы. В странах Латинской Америки христиано-демократы уделяют больше внимания социальной политике, чем их европейские единомышленники.

Многие противники авторитаризма утверждают, что согласно Библии наиболее предпочитаемой формой правления является конституционная монархия. С их точки зрения, Библия даёт обоснование или упоминает про естественные права, разделение ветвей власти, суверенитет, верховенство закона, правление с согласия и на благо управляемых.

Вскоре после начала Реформации на Западе стали появляться богословские работы, в которых говорилось о важности материального и секулярного. Одним из ведущих философов этого направления был Гоббс, который считал, что нравственность основана на «естественном законе» - осознании правил, позволяющих человеку уберечь себя от поступков с негативными для него самого последствиями.

В 1879 году появилась доктрина неотомизма, которая толковала «естественный закон» в свете Рим.2:14–15. Согласно неотомизму, мир предрасположен к добру благодаря данному человеку от природы разуму. Хотя человек обладает свободой выбирать грех, он может вести себя нравственно, и поэтому вне церкви тоже есть духовность. В частности, Бог действует через внешний мир в случаях, когда верующие не оправдывают свой избранный статус. В то же время лишь духовенство способно оценить правильность выводов людей о содержании естественного закона.

В соответствии с официальным взглядом католической церкви, христианская демократия берёт своё начало в природе христианства и исторической миссии духовенства. Роль эталонной общественной модели играет средневековье, когда существовало сообщество орденов и общественных корпораций, а под эгидой церкви создавались приюты для сирот, для престарелых и для бездомных. Согласно официальному учению, тем самым обеспечивалось политическое и социальное единство духовенства и мирян, а церковь сыграла важную роль в создании правовой основы для улучшения благополучия народа (например, предоставляя право убежища в храме).

Великая французская революция разрушила феодальную структуру общества, в которую была тесно вплетена Римско-католическая церковь. Церковь была низведена до общественного института, и её положение усугублялось атаками со стороны якобинцев. После падения Наполеона часть духовенства примкнула к контрреволюционному движению, которое стремилось к восстановлению старого режима. В результате массы отвернулись от католицизма. В 1870 было ликвидировано Папское государство, а папа римский лишён светской власти. В то же время, несмотря на враждебное отношение Ватикана к либеральной системе, католические партии в преимущественно протестантских странах научились использовать инструменты правового государства и стали наращивать свой политический вес.

Стремясь вернуть доверие масс, папа Лев XIII приступил к реформам. Он выпустил энциклику «Rerum Novarum» (1891), в которой объявил о политически нейтральной позиции церкви. При этом он провозгласил новую социальную доктрину и учредил «народное католическое действие». Движение должно было опираться на католическую организацию, но фокусировать свою активность в области социальных вопросов. Тем самым Ватикан рассчитывал восстановить своё влияние посредством контроля над мирянами в тех областях, куда иерархию не пускали. Папа римский осудил нищету рабочих, возложив ответственность за неё на экономический либерализм. При этом он также осудил социализм, материализм и доктрину о классовой борьбе как ложный путь.

В 1901 Лев XIII опубликовал энциклику «Graves de Communi Re», в которой доктрина получила название «христианская демократия». Следует отметить, что Лев XIII не одобрял демократию, а стремился предоставить возможность демократически настроенным католикам сгладить конфликт между своими убеждениями и верой. В «Graves de Communi» Лев XIII осудил демократические тенденции в церкви, ограничил деятельность общественных организаций социальной помощью под наблюдением епископов и запретил им создавать политические партии. Это отражало взгляды крупных собственников, значительной части среднего класса и большинства духовенства. Тем не менее, левое крыло католичества приступило к организации профсоюзов. В 1919 была основана Международная конфедерация христианских профсоюзов со штаб-квартирой в Утрехте.

После Первой мировой войны Ватикан дал согласие на создание католических партий. Их возникло множество. Однако на практике эти партии больше стремились к защите демократических свобод, чем религиозных интересов. Многие из них стали открыты для представителей других конфессий.

В 1931 папа Пий XI выпустил «Quadragesimo Anno». Энциклика подтвердила ценность достоинства личности и право на частную собственность. При этом в ней подчёркивалось, что это право должно соотноситься с нуждами общего блага и что экономика должна основываться на принципе социальной солидарности, а не на безудержной конкуренции и эксплуатации. Взамен либеральному тезису о свободе личности церковь провозгласила «принцип субсидиарности». Одновременно католические философы Маритен и Мунье в своих работах призвали к сбалансированному обществу, основанном на идее общего блага и персонализма. Однако в свете Латеранских соглашений между Муссолини и Ватиканом, энциклика прозвучала как осуждение парламентаризма.

К концу Второй мировой войны отношение к католичеству стало двойственным. Многие не могли простить католикам поддержку фашистских режимов, тем более, что в Португалии и Испании у власти по-прежнему оставались диктаторы. С другой стороны, левые католики пользовались большим престижем благодаря их борьбе с фашизмом. В этих условиях папа Пий XII стал сторонником концентрации власти посредством политических партий и в качестве опоры выбрал именно левых. Ватикан также увидел, что либеральная демократия в ряде отношений выгодна для церкви. В своём рождественском обращении 1944 года Пий XII провозгласил либеральную демократию формой, наиболее близкой к христианским идеалам.

Римско-католическая церковь отказалась от требований привилегий к себе и вместо этого стала призывать к уважению гражданских свобод, терпимости и широкой коалиции всех демократических сил против тоталитаризма. Существенное влияние на идеологию оказала теория социального конфликта Дарендорфа и Козера, а также концепция социально-рыночной экономики Эрхарда. Хотя на словах доктрина по-прежнему противопоставляла себя классическому либерализму, она вобрала себя важнейшие положения политического либерализма: разделение властей, правовое государство и т. д. При этом идеологи подчёркивали, что они опираются на культурные ценности общества в целом, а не только католиков.

Христианские демократы добились впечатляющих результатов на первых послевоенных выборах в Западной Европе. Их принципы нашли отражение в конституциях Франции, Италии и ФРГ, которые были приняты в 1946-1949. Христианско-демократические партии доминировали в Италии и ФРГ до 1970-х и играли важную роль в других странах. Проводимая политика на практике оказалась правоцентристской: именно христиано-демократы оказались крупнейшей силой, выступавшей против полной национализации. В 1980-е их влияние вновь усилилось благодаря вкладу в создание Европейского союза и в связи с международной консолидацией. В конце 1980-х христиано-демократы стали играть заметную роль в странах Восточной Европы. Они добились успеха на выборах в Восточной Германии, Словении, Венгрии, Словакии.
В 1961 был основан Всемирный христианско-демократический союз. В 1982 организация была переименована в Интернационал христианской демократии, а в 1999 в Центристский демократический интернационал, чтобы отразить растущее участие представителей различных религий. На сегодня в интернационал входит свыше 100 партий.

Как отмечают политологи, христианская демократия по-прежнему находится в развитии. Одни полагают, что она носила переходный характер и ассимилируется в социал-демократию. Другие считают, что она движется в сторону секулярного консерватизма.

По мнению многих политологов, процесс формирования теории христианской демократии до сих пор не завершён. Критики обращают внимание на принципиальные трудности в теории. Они утверждают, что христианские ценности не только варьируются между различными конфессиями, но также зависят от территории и исторического периода. Например, на протяжении длительного периода христианство не осуждало рабство. Поэтому, с точки зрения критиков, вывести политическую модель из христианства невозможно.

Некоторые христиане полагают, что согласно Евангелию участие в политике неугодно Богу. Совместимость христианства и демократии также вызывает богословские возражения, на тех основаниях, что вся власть от Бога, паства должна смиренно повиноваться пастырям, и только монарх подотчётен Богу как помазанник. Сторонники демократии находят эти аргументы спорными.

В связи с центристским характером идеологии, христиано-демократов часто обвиняли в оппортунизме.
Предметом жёсткой критики, в особенности до Второй мировой войны, было противопоставление христианской демократии либерализму. Неприятие Ватиканом либеральных ценностей и принципов правового государства привело к тому, что он не видел особого вреда в фашистских переворотах. Хотя в 1931 папа римский опубликовал энциклику против фашизма, а в 1937 против нацизма, это сопровождалось осуждением Второй Испанской Республики, коммунизма и правительства Мексики.

Многих настораживала предполагаемая зависимость движения от католической церкви. Приводились аргументы, что сама организационная структура католической церкви несёт в себе элементы авторитаризма. Концепции общего блага и солидаризма могут служить оправданием учреждению авторитарного режима для защиты общественных интересов и духовных ценностей. Корпоратизм также допускал различные толкования, некоторые из которых привели к обоснованию диктаторских режимов Салазара в Португалии, Дольфуса в Австрии и др. Наконец, в годы Второй мировой войны Ватикан сотрудничал с фашистами. Подобные подозрения оказались ошибочными, так как христианско-демократические партии сыграли ведущую роль в становлении западной демократии в послевоенной Италии и Германии.

Одним из распространённых упрёков был уклон в популизм. Критики указывали, что для христиан выбор политической системы и пути социальных реформ является лишь средством спасения душ. Однако на практике партии были в значительной степени автономными от церкви структурами.

Сторонников движения также подозревали в клерикализме. Согласно христианскому учению, церковь претендует на знание истины и стремится, чтобы все люди познали эту истину. При этом закон не должен предоставлять равную защиту для истины и лжи, и долг государства состоит в том, чтобы охранять истину и её носителя - церковь. Это предполагает наказание тех, кто клевещет на церковь, и церковный надзор над образованием. Однако в реальности христиано-демократы не претендуют на монополию какой-то одной конфессии и стремятся находить решения демократическими методами.

Христианская демократия в мире

Германия. После объединения Германии католики стали в Германии меньшинством, которое стало искать пути для защиты своей идентичности от преобладающего влияния протестантов. В 1870 для этой цели была создана Немецкая партия центра, которая наращивала политический вес и стала одним из важнейших элементов в Веймарской коалиции. Партия самораспустилась в июле 1933. В послевоенной ФРГ христианская демократия приняла межконфессиональный характер. Это привело к созданию партий ХДС и ХСС, которые доминировали в политике на протяжении 1949-1966 и продолжают оставаться одной из ведущих политических сил Германии.

Италия. В 1919 священник Луиджи Стурцио основал Народную партию Италии, которая стремилась проводить политику популяризма и внесла значительный вклад в идеологию христианской демократии. По окончании Второй мировой войны была основана Итальянская христианско-демократическая партия, которая на протяжении 1945-1992 поставляла в правительство большинство министров и премьер-министров. Партия формировала коалиции как с левыми, так и с правыми силами. ХДП состояла из конкурирующих фракций, каждая из которых зависела от внешней поддержки со стороны влиятельных католических организаций. Привлекательность ХДП во многом обеспечивалась популизмом и антикоммунистической риторикой. ХДП официально выступала за национализацию банков и тяжёлой промышленности, за сохранение свободы для малого бизнеса и за кооперативы в сельском хозяйстве. На практике влиятельное правое крыло в партии предотвращало попытки увести экономику в сторону социализма. Середина 1950-х охарактеризовалась значительным наращиванием государственного сектора. В результате некоторые функционеры стали практиковать предоставление помощи местным администрациям в обмен на использование их ресурса на выборах, что вызывало критику со стороны оппозиции. После распада ХДП в 1994 христианская демократия по-прежнему остаётся в Италии ведущей идеологией. Большинство её сторонников поддерживает «Вперёд, Италия», однако есть и другие христианско-демократические партии.

Франция. В первой половине XIX века группа католиков во главе с Ламенне, издававшая журнал «Авенир», начала публично критиковать Ватикан за то, что он встал на сторону контрреволюции и тем самым нанёс ущерб процессу распространения веры. В результате развёрнутой Ватиканом травли Ламенне ушёл из церкви, примкнул к социал-либералам и поддержал революцию 1848 года. Параллельно другие католики считали необходимым оказывать практическую помощь бедным. В 1833 было основано благотворительное Общество Св. Винсента де Поля, опыт которого впоследствии рассматривался Ватиканом как один из показательных примеров христианской демократии. После публикаций энциклик о христианской демократии, во Франции возникло крупное политическое движение «Le Sillon». Это вызывало озабоченность со стороны католической иерархии и по приказу папы Пия X организация была расформирована. Её место впоследствии заняла партия «Parti démocrate populaire», а после Второй мировой войны «Mouvement républicain populaire». Последняя, однако, проиграла правоцентристской партии «Rassemblement du peuple français» под предводительством де Голля и со временем утратила влияние в политике. К концу XX века французские христиано-демократы окончательно слились с социал-демократами.

Россия. В России христианская демократия не является традицией, однако существуют родственные и при этом самобытные течения. В то время как идеология западной христианской демократии сформировалась в результате сотрудничества церкви с политическими движениями, в посткоммунистической России основным идеологическим источником для христианско-демократического движения стали русские философы Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, П. Б. Струве, С. Л. Франк, Б. П. Вышеславцев, И. А. Ильин, Н. О. Лосский, П. И. Новгородцев, Г. П. Федотов и др. В СССР отдельные священники вели борьбу за права человека и свободу вероисповедания. РПЦ сохраняла национальные традиции и культуру в условиях, когда существование автономных этнических институтов стало невозможным. Начиная с конца 1980-х в России стали возникать мелкие организации христианско-демократической направленности. Между этими партиями и РПЦ часто были напряжённые отношения. Интернационал христианской демократии также относился к российским движениям настороженно. На сегодняшний день в Центристском демократическом интернационале официально состоит только одна российская партия, Союз христианских демократов России. СМИ также сообщали, что в июне 2008 в интернационал вошла «Единая Россия». По мнению ряда политологов, в России нет условий для возникновения массового христианско-демократического движения. Среди причин приводятся: отсутствие соответствующей политической традиции; отсутствие у христианских политиков собственной идеологии; малочисленность избирателей, которым важны как евангельские, так и демократические ценности; слабая поддержка со стороны главенствующей церкви. Согласно законодательству, создание партий по религиозному принципу запрещено. Вместе с тем, некоторые аналитики полагают, что христианская демократия имеет потенциал в России, поскольку отрицает как тоталитаризм, так и культурный либерализм, и при этом способна преодолеть противоречия, берущие начало из споров западников со славянофилами.

Украина. На сегодня, на Украине существует две христианско-демократические партии - Христианско-демократический союз и Христианско-демократическая партия Украины. Из них только ХДС имеет регулярное присутствие в Верховной Раде (от 1 до 3 депутатов) благодаря участию партии в избирательном блоке нынешнего президента Украины Виктора Ющенко «Наша Украина». Интеллектуальная деятельность христианско-демократического движения осуществляется рядом политиков нового поколения - издается газета «Христианский Демократ» (главный редактор Дмитрий Панько). Идеологической платформа в сжатом виде изложена в «Манифесте христианских демократов Украины», который впервые был опубликован на официальном сайте партии ХДС в 2007 году.

Политические партии

Крупнейшей в мире христианско-демократической партией является Европейская народная партия. Некоторые партии включают представителей других движений (в особенности христиано-социалистов), а также нехристианских конфессий.

Родственные течения

В протестантизме

Христианство играло важную роль в становлении демократии, в особенности в США. Раннее американское общество было основано на идее свободы вероисповедания, в нём была конкуренция различных протестантских общин. Эталонной общественной моделью для них служило раннее христианство. Это дало начало формированию демократических традиций.

К концу XIX века в США развилось протестантское понимание социальной активности христиан. Баптистский священник Уолтер Раушенбуш основал движение социального евангелизма. Движение стремилось преобразовать общество в Царство Божье путём самосовершенствования и восстановления человеческих отношений. Основным инструментом предполагалась миссионерская деятельность, которая должна была формировать общественное мнение.

В православии

Мнения теологов и политологов расходятся в отношении возможности сочетания православия и христианской демократии. Проблема осложняется тем, что к концу XX века православная (в частности, русская религиозная) мысль оставила очень мало источников на тему демократии.

Традиционное православное учение утверждает о божественной природе власти. Согласно одной из теорий, такая власть изначально разделена между гражданами. Если народ-суверен предпочитает автократию, то воплощением божественно легитимной власти становится самодержец (так, в частности, утверждал архиепископ Феофан). С другой стороны, граждане также вправе пользоваться своей властью, чтобы оказывать собственное влияние на проводимую политику.

Согласно другому аргументу, евхаристия заключается не только в приобщении мирянина к церкви, но и в изменении всего связанного с ним бытия. Однако в условиях демократии каждый гражданин в какой-то мере вовлечён в политическую жизнь. Поскольку духовенство стремится к воцерковлению секулярного мира, оно должно рассматривать демократию как его часть. Критики такой теории полагают, что православие рассматривает секулярный мир исключительно как внешний по отношению к священному церковному пространству.

Есть точка зрения, что церковь должна воцерковлять людей, а христиане должны освящать мир самостоятельно, являя через свои действия истину. Этот взгляд берёт начало из представления о христианах как о народе Божьем. Его высказывал, в том числе, Вл. Соловьёв, который считал, что задачей христианской политики является реализация христианских начал во всех аспектах жизни человечества через общественные действия.

Многие русские религиозные философы обращали внимание на православную концепцию соборности, которая отчасти схожа с демократией, но имеет ряд существенных отличий. Согласно соборности, единство достигается через поиск консенсуса, основанного на любви и уважении к остальным. Авторитаризм неприемлем, однако также неприемлем и индивидуализм, который приводит к необходимости разрешать противоречия путём демократического голосования и дальнейшего подчинения меньшинства большинству. Исторически идея соборности предполагала неравенство участников, так как в поместных соборах архиереи имели больший вес, чем представители клира и мирян.
Г. Федотов в работе «Республика святой Софии» изложил своё видение православной демократии, основанное на демократических традициях Новгорода и Пскова.

Скептики обращают внимание на то, что православная организация носит феодальный и даже авторитарный характер, и поэтому приходская жизнь не способствует формированию демократических традиций. Попытка объединить учение РПЦ с демократией требует реформ в церкви, что вызывает настороженное отношение со стороны значительной части духовенства, в особенности из-за неудач российских государственных реформ. Среди верующих распространено мнение, что западная демократия является антиподом по отношению к русскому православию. Между миром и церковью отсутствует взаимопонимание. В настоящий момент социальная концепция РПЦ подчёркивает, что у Церкви нет каких-либо предпочтений в отношении государственного строя.

Вместе с тем, часть верующих по-прежнему заинтересована в создании политического движения, которое могло бы предложить обществу христианскую программу его жизнеустройства. В частности, им хотелось бы, чтобы политика исходила из таких ценностей, как совесть, правда, божественное достоинство человека, общественное благо.

В этом году исполнилось 20 лет распада СССР. Тогда спор о преимуществах социализма над капитализмом, буржуазной демократии над демократией советской завершился крушением мировой сверхдержавы. Сегодня социалистический проект пытаются реанимировать в Латинской Америке, а либералы по результатам мирового кризиса говорят о пересмотре взглядов на свободный рынок. Какая политическая и государственная система наиболее емко отражает христианские принципы -- об этом мы спросили автора монографий, посвященных вопросам социологии религии, советника председателя Совета Федерации и главного редактора интернет-портала «Религия и СМИ» Александра ЩИПКОВА.

Александр ЩИПКОВ -- помощник председателя Совета Федерации, член Экспертного совета по проведению государственной религиоведческой экспертизы при Министерстве юстиции, главный редактор портала «Религия и СМИ», председатель Клуба православных журналистов. Родился в Ленинграде, учился в Смоленском педагогическом институте на факультете иностранных языков, но в 1978 году был исключен за религиозные убеждения. Работал грузчиком, слесарем, гальваностегом, кочегаром, сварщиком. С начала 1990-х -- автор «Независимой газеты», «Литературной газеты», «Нового времени», редактор Христианского информационного агентства, редактор религиозных программ «Радио России». Автор нескольких книг, посвященных анализу религиозных особенностей современной России, в том числе монографии «Христианско-демократические движения в постсоветской России».

Советская власть казалась мне вечной.

Александр Владимирович, на ваш взгляд, какой государственный строй соответствует церковному учению в большей степени?
-- Внутренняя жизнь христианина не зависит от политического устройства. Какое отношение к спасению души имеет форма государственной власти? Никакого. Деспотия, народовластие, монархия, республика? Спастись можно абсолютно при любом политическом строе, равно как и погибнуть. Нам, христианам, интересна не столько система государственного устройства, сколько сама власть, точнее, носители власти.
-- Что вы имеете ввиду?
-- Важно наше отношение к носителю власти и важно отношение носителя власти к нам, христианам. Это может быть взаимная любовь или ненависть, это может быть соперничество или сотрудничество, диалог или гонения. Советская власть, например, попыталась перекрыть своим гражданам общение с Богом, увести их от спасения. Дерзновенный эксперимент! Коммунисты закрыли храмы, семинарии, уничтожили духовенство и планомерно начали уничтожать христиан. Остановились только тогда, когда поняли, что придется уничтожить весь народ.
-- Но ведь в семидесятые годы вы и ваши друзья требовали смены политического режима и предъявляли государству какие-то требования?
-- Смены религиозной политики требовали, смены политического режима -- нет. Единственное требование, которые мы, христиане, предъявляли государственной власти, -- чтобы государство соблюдало Конституцию СССР, не вмешивалось в церковные дела, чтобы оно не мешало нам молиться, жить по церковному календарю и воспитывать детей в традиции отцов. Советская власть казалась мне вечной, советское устройство само по себе меня тоже не особенно коробило, иного я просто не знал. Для нас советский богоборческий режим был плох только тем, что он был богоборческим. Наше сопротивление было пассивным, но очень твердым. Мы объявили, что живем не воле власти, а по воле Божией. Не наша вина, что эти две воли в те годы не совпадали. Мы начали открыто ходить в храмы, обмениваться самиздатской религиозной литературой, в общепитовских столовых осенять себя крестным знамением. К политике я был безразличен, мне гораздо интереснее было понять, чем пятидесятники отличаются от баптистов и почему они не крестят людей в детском возрасте.
-- Получается, что христианин не должен участвовать в активной политической жизни, если нет гонений или воинствующего атеизма?
-- Разумеется, миссия православного христианина не ограничивается спасением собственной души, хотя это спасение и стоит в центре его жизни. Задачей христианина является в том числе и преображение мира вокруг себя. Мы ведь христиане, и это логично, что мы желаем, чтобы мир вокруг нас тоже был христианским: мир архитектуры, литературы, науки. Мы стремимся к тому, чтобы духовным стало искусство, которое нас окружает, и не только классическое: ведь «Журавли» или «Эх, дороги» -- это эстрада, попса, но какие это песни! Они достигают почти молитвенного настроения.

Одухотворить можно все, в том числе и политику! Мы можем желать, чтобы не только культурные, но и политические процессы включали в себя христианскую составляющую. Может ли христианин «обожить» политику, по крайней мере попытаться это сделать? Может и даже обязан, если он занимается общественно-политической деятельностью. Важно понимать, что задача государства не есть спасение человеческих душ. Царство Божие на земле построить невозможно. Но мы можем постараться создать справедливый государственный порядок, который не будет препятствовать реализации тех задач, которые ставит перед собой христианин.
-- Говорят, что монархия в большей степени соответствует опыту христианской государственности. Тот же Юстиниан Великий, автор «симфонии», писал свои новеллы, будучи византийским императором, и имел в виду не просто государство, а государство монархическое.
-- Симфония -- это соработничество в любви между христианским народом и христианской властью. А любовь не зависит от формы власти. Она либо есть, либо ее нет. На мой взгляд, невозможно однозначно сделать выбор между демократией и монархией, потому что, будет монархическое или демократическое государство жить по справедливости или нет, зависит не от политического устройства, а от человека, который окажется во главе государства. У религиозного властителя (не важно царя или президента) должно быть мистическое ощущение причастности к чему-то, что выходит за уровень лишь земного благополучия, тогда у него появится и чувство ответственности перед Богом и перед людьми.

Для того чтобы власть могла существовать полноценно, не только она должна осознавать свою сакральную миссию, но и народ должен понимать, зачем он делегирует власть своей элите. Ведь если народ не учиняет переворотов, не свергает власть, значит, власть его устраивает. Значит, он доверяет своему правителю, доверяет ему управление страной. Я говорю сейчас в первую очередь о чувствах, но чувства -- это очень важный момент в отношениях между народом и властью. Заслужить любовь народа ой как не просто! Тут пиар-технологии не помогают.

В Церковь я пришел в шестнадцатилетнем возрасте и сразу попал в новую для меня ситуацию: я понял, что государство меня не любит, что я лишний, что я мешаю государству. А до этого момента государство меня любило: я был школьником и знал, что у меня самое большое в мире государство, что мы победили фашистов, что у нас есть атомная бомба: я чувствовал себя защищенным, и мне было комфортно. В каком-то смысле я любил свое государство -- разницу между родиной и государством я тогда не понимал. Сразу после моего воцерковления я почувствовал, что теперь вся огромная государственная машина, построенная на отрицании Христа, направлена против меня. Она меня еще не успела репрессировать, она меня еще никак не притеснила, но она уже меня не любит. И это было страшно.

Возможна ли в России христианская партия?

-- Насколько сочетается с христианством политическая борьба?
-- Православные тоже должны быть представлены во власти. Церковь не является политической организацией, священникам запрещено участвовать в партийной работе. Но мы, миряне, оставляем за собой право участвовать в формировании государственной политики и отстаивать наши интересы. Тут борьбы не миновать. Главное, чтобы политика не превратилась в страсть, потому что в этом случае политик-христианин начинает защищать уже не интересы церковного народа, а свои собственные. Примеров тому было много в политической истории девяностых годов, и я мог бы назвать достаточно известных имен -- от «А» до «Я», которые не оправдали наших надежд.
-- В то время в России существовали христианские демократы, куда они исчезли?
-- В девяностых годах в России было целых восемь партий, которые называли себя христианско-демократическими. Но у них не было церковной поддержки, да и пространства в общественной жизни для партий такого рода тогда просто не существовало. Они копировали программы и уставы германской ХДС, которые не находили отклика в народе. Но главная проблема заключалась в следующем. Для существования партии с религиозной идеологической составляющей необходима связь с доминирующей религиозной организацией. Связь не институциональная, а идейная, идеологическая, смысловая. Эту связь невозможно базировать на Евангелии, догматах или церковных канонах. Язык Церкви нуждается в «переводе» на язык политической теории. Необходим документ, объясняющий позицию Церкви по основным общественно-политическим вопросам. У западных ХДС и ХСС существовала Социальная доктрина РКЦ и ряд предшествующих документов, начиная с энциклики папы Льва XIII «Rerum novarum» («О новых вещах»), выпущенной в 1891 году. В начале девяностых ничего похожего у нас не было, и потому наши клоны христианско-демократических партий были обречены на смерть. Я писал об этом еще в 1992 году в «Вопросах философии».

Сегодня ситуация принципиально иная. В 2000 году Архиерейский собор утвердил «Основы социальной концепции РПЦ», документ, над которым нынешний Патриарх трудился восемь лет. Это чрезвычайно интересный документ, который за десять лет своего существования оказал огромное влияние на программную политику многих наших партий. Самое большое количество пересечений с «Основами» наблюдается, как это ни парадоксально, у социалистов. В прошлом году в «Литературной газете» я опубликовал большую статью с подробным сравнительным анализом «Основ социальной концепции» с программами четырех парламентских партий. Каждая из них так или иначе использовала интеллектуальный опыт Церкви.

Христианство - социализм - и снова христианство

-- На Западе между консерваторами-христианами, объединенными в Интернационале ХДС, и левыми социалистами нет ничего общего...
-- Ну, во-первых, у нас в России социально ориентированные политические движения неразрывно связаны с религиозной идеологией, включающей Нагорную проповедь. Наш социализм, начиная с теоретических работ отца Сергия Булгакова, всегда был религиозным, в отличие от коммунизма. А во-вторых, отношения европейского социализма и христианской демократии не так просты, как кажутся на первый взгляд. Христианская демократия в каком-то смысле была порождена социализмом. Объясню, как это произошло.

Вторая половина девятнадцатого века прошла в Европе и Америке в революционных требованиях социальной справедливости и мечтах о социализме как обществе равного материального благополучия. В стройных красивых гуманистических концепциях социалистов было все, кроме одного -- в них не было места Богу. Как следствие, методики осуществления заветной мечты носили кроваво-революционный характер. К концу девятнадцатого века и католики, и протестанты, и православные начали искать свои пути к обществу социальной справедливости.

Папа Лев XIII в упомянутой выше энциклике «Rerum novarum» попытался определить роль Церкви в условиях индустриального общества. Он описал кризисное состояние современной цивилизации, базирующейся не на христианской культуре, а на светской гуманистической. Источник кризиса он видел в неверном понимании сущности человека в отрыве от Бога. Построение мира без Бога обращается против человека, поскольку последний оказывается в духовном вакууме.

Параллельно католическому социальному учению, вышедшему из Европы, в Соединенных Штатах развивалось свое понимание социальной активности христиан. К началу XX века в США возникло движение «социального евангелизма», основоположником которого явился выдающийся баптистский проповедник Уолтер Раушенбуш. Будучи молодым пастором, Раушенбуш проповедовал в трущобах Нью-Йорка и столкнулся с нищетой и тяготами жизни низшего сословия. На фоне всеобщего обострения политических конфликтов социальная несправедливость вызывала в душе проповедника страстное сопротивление. Размышляя о путях преодоления социального зла, он пришел к выводу, что победить его можно лишь построением на земле царства Божьего. Раушенбуш рассматривал возможность преодоления пороков общества не с помощью прямого вмешательства христиан в общественную жизнь, а через самосовершенствование самого человека. Чистый сердцем христианин, соблюдающий евангельские заповеди, преобразится сам и преобразит окружающих, а через них и весь мир. Отсюда вытекала мысль, что социальное зло можно искоренить миссионерской деятельностью. Постепенная евангелизация, по мнению Раушенбуша, будет формировать общественное мнение, которое, в свою очередь, положительно повлияет на политиков, бизнесменов и общество в целом.

Принципы «социальной евангелизации» находили почву в интеллектуальном слое и российской православной общественности. Отец Сергий Булгаков, совершивший эволюцию от марксизма к христианству, знавший и Церковь, и освободительное движение, считал необходимым вести одновременную борьбу как с пороками внутри Церкви, так и с безрелигиозностью революционеров. В 1905 году он основал партию «Союз христианской политики». Булгаков считал, что социалистическая идея преследует благородные цели установления социальной справедливости, но невозможность ее реализации заключается в том, что она базируется на философской почве атеистического гуманизма, на «религии человечества, но без Бога и против Бога». К сожалению, коммунисты остановили развитие русской христианской политической мысли на целое столетие.

Так что в Европе христианско-демократическая мысль возникла как ответ на социалистический гуманизм, а в России после безбожного коммунизма ближе всего к социальной христианской идеологии неожиданно оказываются левые силы. В программе «Справедливой России» в качестве основных принципов указаны: справедливость, свобода и солидарность. Сравнение этих принципов с «Основами социальной концепции» или «Базовыми ценностями», предложенными протоиереем Всеволодом Чаплиным, представляет для аналитика любопытный материал.

Дмитрий РЕБРОВ

ДОПОЛНИТЕЛЬНО:

Формы государственного и политического устройства

Государственный строй - достаточно общее понятие, понимаемое как система социальных, экономических и политико-правовых отношений, определяющих жизнь государства и тип его устройства. Для того чтобы уточнить понятие государственного строя, общественные науки обычно разделяют понятия формы правления и политического режима. Форма правления - это способ образования высших государственных органов, порядок их взаимоотношений с населением и между собой.

Обычно выделяют две основныеформы правления: республику и монархию. Республика - это такая форма, когда высшие органы государственной власти избираются на определенный срок. При монархии правитель получает свою власть по наследству и сохраняет в течение всей жизни. Республики, как монархии, бывают очень разные: парламентские, президентские, советские и даже исламские; монархии бывают абсолютные, конституционные и дуалистические (сочетающие реальную власть монарха и парламента).

Как правило, одной формой правления государственный строй не исчерпывается, поэтому принято говорить о политических режимах, т. е. способах функционирования государственной власти и экономическом строе.

Основные политические режимы: авторитаризм и демократия. Экономические: капитализм, социализм и смешанная экономика. Эти системы отличаются не только наличием рынка и формами собственности (частная/государственная), но и специфическим устройством механизмов распределения социальных и материальных благ в каждой из систем. Традиционно капитализм ассоциируют с «элитарным» распределением социальных благ, а социализм - с эгалитарной, то есть уравнительной моделью (от франц. egalite - равенство).

Каждая политическая сила ориентируется на ту или иную модель государственного устройства. В Европе основными политическими партиями оказываются либералы, консерваторы и социалисты.

Чтобы не запутаться в их подходах, палитру современных политических течений удобнее представлять как таблицу, а вернее, систему координат (см. выше схему). Каждую партию мы обозначим точкой на плоскости. Чем выше будет точка по вертикальной оси (OY) - тем ближе ее идеология окажется к демократии, чем ниже - тем ближе к авторитаризму. Значения на горизонтальной оси (ОХ) будут фиксировать степень равенства или неравенства.

Слева от оси ОY у нас разместятся политические режимы, исключающие идеологию «равенства». Так, в верхнем левом углу нашей схемы мы увидим либералов - они выступают за общество, где материальные блага доступны не всем (капитализм) и являются предметом свободной конкуренции. Так как власть при либерализме опирается на демократические инструменты, в нашей стране либералов принято называть «демократами».

Значительно ниже, под либералами, расположатся неоконсерваторы. Как и либералы, они выступают за капитализм, конкуренцию и рынок, но в отличие от либералов не настолько привержены демократическим ценностям. Как правило, неоконсерваторы (Рейган, Маргарет Тэтчер, канцлер Гельмут Коль, предыдущий президент США Джорж Буш*младший) защищают права крупного бизнеса и стоят на страже традиционных для западного общества моральных ценностей.

Под неоконсерваторами, ниже оси OX, на нашей схеме располагаются авторитарные консервативные режимы. До недавних пор авторитарные консерваторы правили в Египте и Тунисе.

Еще ниже консерваторов стоит отметить монархистов, особенно тех из них, которые настаивают на абсолютной монархии или самодержавии.

В самом низу по оси OY будут сторонники авторитарной государственности или фашисты: их идеология строится на принципах тоталитарного государства, неприкосновенности правящего класса, однопартийности, подавлении любых форм инакомыслия и т. п., именно такими были авторитарные режимы Франко и Муссолини.

На той стороне, где размещаются режимы, выступающие за социальное равенство (у нас они изображены справа от вертикальной оси OY), в верхнем углу будут анархо-коммунисты, значительно ниже их - европейские социалисты, социал-демократы и страны «боливарского», то есть латиноамериканского социализма (в первую очередь это Венесуэла с Уго Чавесом). Все эти силы в большей или меньшей степени призывают к «справедливому» распределению благ и демократии.

От редакции «Континент»

Это — обзор основных подходов к теме христианской демократии, выработанных западной политической и религиозно-общественной культурой ХIХ-ХХ веков, — обзор, представленный фрагментами из нескольких обобщающих работ на эту тему, вышедших на русском языке, а также некоторыми другими текстами. Учитывая крайнюю скудость литературы такого рода в российском медийном пространстве, а соответственно и чрезвычайно слабую осведомленность в ней нашей широкой читающей публики, мы сочли, что такой обзор будет небесполезен для всех, кто не останется равнодушен к обсуждению на страницах нашего журнала столь сложной и острой темы, едва ли не первостепенно значимой для грядущих исторических судеб России.

I. Исходные доктрины

Из книги Александра Щипкова “Христианская демократия в России” 1

Формированию социального учения Католической церкви способствовали энциклики папы Льва XIII, включая “Rerum Novarum” (Исходя из новых обстоятельств, 1891), в которой определялась роль церкви в условиях индустриального общества. Описание кризисного состояния современной цивилизации, базирующейся на светской гуманистической, а не христианской культуре, занимает существенное место в социальном учении. Источник кризиса видится в неверном понимании сущности человека в отрыве от Бога. Построение мира без Бога обращается против человека, поскольку последний оказывается в духовном вакууме. Учение развивалось в последующих церковных документах2, наиболее известным из них стало окружное послание II Ватиканского собора “Gaudum et Spes” (Радость и надежда, 1965).

Учение представляет собой совокупность общественно-политических, экономических и этических концепций. Окружное послание “Радость и надежда” утверждало независимость церкви, которая не связывает себя ни с одной из существующих политических, экономических и социальных систем. Одновременно церковь настаивала на своем праве вмешиваться в мирские дела, давая им нравственную оценку, основанную на евангельском учении. Церковь должна судить о том, согласуются ли основы конкретного социального строя, формирования или организации с Евангелием. Под “социальным” понимаются все сферы человеческой деятельности: семья, экономика, политика, право, культура.

Церковь как собрание верующих должна быть независимой от государства, но она не должна быть от него отделена, поскольку отделение несовместимо с сотрудничеством. Обе структуры — автономны. Социальная доктрина не является политической программой, не дает конкретных технических ответов на проблемы общественной жизни, но указывает принципы общежития:

1. Принцип единства и нерасторжимости брака.

2. Принцип неприкосновенности права на жизнь.

3. Принцип первенства человека над обществом.

4. Принцип природного равенства всех людей.

5. Принцип национальной и международной солидарности.

6. Принцип необходимости и законности частной собственности.

7. Принцип солидарности между социальными слоями (например, работником и работодателем).

Первенствующая роль в жизни общества отводится мирянам. Миряне имеют специфическое божественное поручение в созидании общества. Они не должны противопоставлять религиозную, профессиональную и социальную сферы деятельности. Они обязаны участвовать в делах общества и осознавать свою ответственность в процессе его преобразования.

Развиваясь, социальное учение Католической церкви оказывало на протяжении всего XX века колоссальное влияние на формирование политической мысли. Христиане получили нравственную основу, утвержденную церковным документом, для активного участия в политической жизни государства. После Первой мировой войны в Европе начали появляться христианско-демократические партии; они полагали в основу своей программы принципы социальной доктрины, интеллектуальный потенциал которой начинал действовать помимо воли своих создателей. Одной из первых (1919) стала Итальянская народная партия, основанная священником Луиджи Стурцо.

После Второй мировой войны христианская демократия достигла больших успехов, особенно в Германии, и завоевала значительную часть не только католического, но и протестантского электората3. Опираясь на принцип международной солидарности, заложенный в социальной доктрине, идеологи Христианско-демократического союза (ХДС) Германии выработали концепцию христианского интернационализма, и в 1961 году возник Всемирный христианско-демократический союз, переименованный позже в Интернационал христианской демократии (ИХД). В 1990-е годы эта организация играла заметную роль в жизни христианских партий в России <…>

Отношения между Католической церковью и христианскими демократами не были простыми. Церковь не поощряла прямого прихода христиан в политику, призывая ограничиваться социальной сферой4. Процесс политического созревания приводил христианских демократов к нарушению церковного запрета. В дальнейшем многие христианско-демократические партии предпочли дистанцироваться от католической церкви, порой исключая из названия слово “христианский” и сохраняя лишь христианский дух в своих программах. Чаще всего они называли себя “народными партиями”, демонстрируя историческую преемственность с партией Луиджи Стурцо.

Политическая идеология христианской демократии формировалась внутри единого христианского мышления, стремясь перешагнуть узкие конфессиональные границы. Тем не менее, необходимо различать католические и протестантские влияния.

Параллельно католическому социальному учению, вышедшему из Европы, в Соединенных Штатах, где преобладает протестантизм, развивалось свое понимание социальной активности христиан. К началу XX века в США возникло движение социального евангелизма, основоположником которого стал баптистский священник Уолтер Раушенбуш (1861-1918)5. <…> Будучи молодым священником, У. Раушенбуш проповедовал в трущобах Нью-Йорка и столкнулся с нищетой и тяготами жизни низшего сословия. На фоне всеобщего обострения политических конфликтов социальная несправедливость вызывала в душе священника страстное сопротивление. Размышляя о путях преодоления социального зла, он пришел к выводу, что победить его можно лишь построением на земле Царства Божьего. Раушенбуш писал: Главная цель христианства состоит в том, чтобы преобразовать человеческое общество в Царство Божье путем восстановления всех человеческих отношений и преобразования их в соответствии с волей Бога 6. Раушенбуш рассматривал возможность преодоления пороков общества не с помощью прямого вмешательства христиан в общественную жизнь, а через самосовершенствование человека: чистый сердцем христианин, соблюдающий евангельские заповеди, преобразится сам и преобразит окружающих, а через них и весь мир. Отсюда вытекала мысль, что социальное зло можно искоренить миссионерской деятельностью. Постепенная евангелизация, по мнению Раушенбуша, будет формировать общественное мнение, которое в свою очередь положительно повлияет на политиков, бизнесменов и общество в целом. Идеи социальной евангелизации получили широкое распространение и, как отмечает Л. Н. Митрохин, оказали едва ли не решающее влияние на либерально-буржуазное крыло российских баптистов 7.

В начале XX века в России функционировали два крупных религиозных объединения баптистского направления: Союз русских баптистов и Всероссийский союз евангельских христиан. Обе церкви поддерживали тесные отношения с баптистскими церквами Германии, Англии, США. Оба союза входили во Всемирный союз баптистов. Во Всемирных конгрессах баптистов в Лондоне (1905) и Филадельфии (1911) активное участие принимали русские делегации, а лидер евангельских христиан И. С. Проханов был избран вице-президентом Всемирного союза баптистов. Русские баптисты были знакомы с организационной структурой западных протестантских церквей, получали от них финансовую поддержку и следили за развитием протестантской мысли8.

В 1905 году по инициативе одного из лидеров русских меннонитов П. М. Фризена возникла политическая организация — Союз свободы, правды и миролюбия, в которую помимо меннонитской вошли баптистская и евангельско-христианская церкви. В Центральное бюро Союза вошли такие видные деятели баптизма, как И. С. Проханов, Н. В. Одинцов, И. М. Староверов. Союз свободы, правды и миролюбия явился первой в России конфессиональной партией, которая ставила перед собой конкретную политическую цель — вхождение во властные структуры через участие в предстоящих думских выборах. Исследователь христианских политических организаций России начала XX века А. И. Клибанов <…> характеризует Союз свободы, правды и миролюбия как партию конституционно-демократической ориентации с религиозно-нравственной и социальной окраской и прямо называет ее “социально-христианской”9. Партия Фризена выступала за конституционную монархию, отстаивала всеобщее избирательное право, всеобщее и бесплатное обучение детей, отмену государственной опеки и субсидирования всех исповеданий , воскресный отдых и узаконение сотрудничества между рабочими (служащими) и работодателями 10.

Союз свободы, правды и миролюбия просуществовал недолго, распавшись в 1906 году вследствие внутренних противоречий. Организованную политическую деятельность протестантов в течение многих лет возглавлял основатель Всероссийского союза евангельских христиан И. С. Проханов. В 1908 году он создает Русский евангельский союз, в документах которого последовательно проводилась мысль о необходимости обновления церкви и религиозной “реформации”. В Русский евангельский союз, так же как и в Союз свободы П. Фризена, входили разные протестантские церкви, что свидетельствует о его политических задачах. Вслед за Прохановым они утверждали, что “социальные свободы принесет России не политическая революция, а религиозная реформация”11. Один из лидеров русских баптистов В. Г. Павлов писал: “Мы должны повторить нашу весть об обновлении человечества посредством принятия Евангелия; мы должны говорить людям, что новый век может наступить лишь чрез возрожденных людей”12. Преемственность идей Раушенбуша очевидна.

После Февральской революции и падения российской монархии, в марте 1917 года Иван Проханов создает Христианско-демократическую партию “Воскресение”, продолжая развивать идеи “социальной евангелизации” и формулировать их применительно к российским условиям:

— установление демократической республики какw наиболее совершенного образа правления для государства и наиболее отвечающего учению Христа;

полная свобода веры, слова, печати, обществ, союзов, собраний и народностей;

— устранение всех сословных и всяких других ограничений, осуществление равноправия женщин;

— социально-экономическое законодательство на основе полной справедливости к трудящимся классам;

— отчуждение в пользу народа удельных иw монастырских земель за вознаграждение, определяемое законодательными учреждениями;

— преобразование России в Союз автономныхw областей под наименованием Соединенные Штаты Российской Республики; объединение всех государств в один “Всемирный Союз государств”;

— отделение церкви от государства; равенствоw всех религиозных общин, церквей и исповеданий перед законом, а также и вневероисповедного состояния;

— полная свобода религиозной проповеди;

— пересоздание церкви на началах Евангелия по образу церкви времени Христа и Его апостолов, описанной в Новом Завете;

— упразднение иерархии и восстановлениеw равенства всех членов церкви; в церкви могут быть только служители, свободно избираемые и поставляемые церковью из достойных лиц;

— введение в богослужение народного языка вместо малопонятных языков; активное участие в богослужении членов церкви.

Программные установки партии “Воскресение”13, впервые в России назвавшей себя “христианско-демократической”, показывают, что И. Проханов пытался учитывать современные российские условия: социальную напряженность и падение авторитета Российской православной церкви. Основные положения данной программы касались социальной справедливости и были не только тесно связаны с идеей реформации религиозной жизни, но прямо из этой идеи вытекали.

В том же 1917 году Проханов основал газету “Утренняя звезда” — для выражения евангельской точки зрения на религиозные, политические, общественные, экономические, научные и литературные вопросы . Программу “Воскресения” он комментирует так: Все пункты религиозной программы могут быть осуществлены только частью законодательным путем, но главным образом при посредстве свободного религиозного творчества, путем убеждения и вдохновенного слова проповеди 14.

Официальная церковь опасалась новых идей, но принципы “социальной евангелизации” находили отклик в интеллектуальном слое православной общественности. Закрепощенность Православной церкви государством, которое понуждало ее к выполнению порой полицейских функций, церковный бюрократизм и сервилизм по отношению к власти провоцировали в православной мыслящей среде стремление к религиозной реформации. Между официальными представителями церкви и обществом росла стена непонимания. Русский философ С. Н. Булгаков (1871-1944), совершивший эволюцию от марксизма к христианству, знавший и церковь, и освободительное движение, считал необходимым вести одновременную борьбу как с пороками внутри церкви, так и с безрелигиозностью революционеров. В 1905 году он основал партию “Союз христианской политики”, программа которой сформулирована в его статье “Неотложная задача” (1905).

Булгаков считает, что социалистическая идея преследует благородные цели установления социальной справедливости, но невозможность ее реализации заключается в том, что она базируется на философской почве атеистического гуманизма, на “религии человечества, но без Бога и против Бога”15. Государственную церковь, равнодушную к социальному злу и отталкивающую тем самым народ от христианства, Булгаков обвиняет в распространении безбожия. Он видит задачу христианской политики в христианизации социалистических идей: христианин не может и не должен быть индифферентен к задачам политики и общественности, выдвигаемым современностью 16. Определяющее направление христианской политике дают заповеди Христа. Учение о Богосыновстве, говорит автор “Неотложной задачи”, утверждает абсолютное достоинство человеческой личности как образа Божьего. Он подчеркивает, что непоколебимые основы всякого освободительного движения — идеал свободы личности 17. Однако укоренению нравственной основы в освободительном движении мешает поврежденность человеческой природы, следовательно, с исправления этой природы и следует начинать.

Авторитарному государственному устройству Булгаков противопоставляет свободный союз самоуправляющихся общин и видит идеальное будущее устройство мира в организации “Всемирных Соединенных Штатов”. Спустя двенадцать лет эту идею почти слово в слово повторит И. С. Проханов в программе партии “Воскресение”. Христовы заповеди одеть и накормить нуждающегося в настоящее время, по мнению Булгакова, можно выполнить только посредством сложной социальной техники 18. Он добавляет: Все это совестно и скучно говорить и доказывать, и было бы совершенно излишне на Западе и в Америке, где движение так называемого христианского социализма давно не новость, но, к сожалению, приходится у нас 19. Здесь автор прямо указывает интеллектуальный источник создаваемого им Союза христианской политики.

Союз христианской политики не обрел организационной формы и вошел в историю только как памятник философской мысли. Во II Государственную думу Булгаков баллотировался как беспартийный кандидат, был избран от Орловщины и стал одним из деятельных депутатов. Позже С. Н. Булгаков вовсе откажется от идеи христианского партийного строительства, бросив в 1917 году знаменитую фразу: Нередко высказывается пожелание о том, чтобы у нас возникла самостоятельная партия христианских социалистов. Однако едва ли можно разделить это пожелание. Пусть социалисты делаются христианами, а через то христианизируется и их социализм, но выступать с проповедью особой партии христианского социализма — это значит принижать вселенские глаголы христианства 20. Но и здесь Булгаков, которого по праву можно назвать одним из предтечей современной русской христианской демократии, остается верным идее социальной евангелизации.

Из энциклики папы Иоанна Павла II “Сотый год” (Centesimus annus) (1991)

Глава V. Государство и культура

46. Церковь ценит демократическую систему в той мере, в какой система эта обеспечивает гражданам право политического выбора, гарантирует им возможность избирать и контролировать правителей или, если понадобится, менять их мирным путем. Тем самым она не станет потворствовать образованию небольших правящих группировок, которые узурпируют государственную власть в своих интересах или в идеологических целях.

Подлинная демократия возможна лишь в правовом государстве и на основе правильного представления о человеке. Для нее нужны условия, при которых индивидуум мог бы развиваться, получая образование и истинные идеалы, а общество становилось “личностным”, создавая структуры, где люди работают вместе и вместе несут ответственность. Теперь нередко говорят, что демократическая форма политической жизни хорошо уживается с агностицизмом и релятивизмом в философии. Тех, кто убежден, что знает истину и твердо ее держится, считают ненадежными с демократической точки зрения, ибо они не верят, что истину определяет большинство или что она меняется вместе с политическим равновесием. Надо заметить в связи с этим, что, если вообще нет окончательной истины, которая руководила бы политической деятельностью, очень легко манипулировать идеями и убеждениями в интересах власти. История показывает, что демократия без прочных ценностей скатывается к открытому или слегка прикрытому тоталитаризму.

Церковь не закрывает глаза и на опасность фанатизма и фундаментализма среди тех, кто во имя идеологии, претендующей на научную или религиозную значимость, полагает, что вправе навязывать другим свое понимание истины и добра. Xристианская истина — не такая. Вера наша — не идеология, а потому не тщится загнать в строгую схему изменчивые политические реальности и признает, что жизнь человеческая осуществляется в истории по-разному, всегда несовершенно. Более того, Церковь неизменно почитает свободу, постоянно настаивая на богоданном достоинстве личности.

Однако свобода достигнет полноты, только если примет истину. В мире, где истины нет, свобода теряет самые свои основания; человек открыт разгулу страстей, игре явных или тайных обстоятельств. Христианин жив свободой, он ей служит, непрестанно предлагая другим известную ему истину в силу своего миссионерского призвания (см.: Ин 8:31-32). Он чуток ко всякой крупице правды, какую только увидит в жизни и культуре людей и народов, но, беседуя с другими, всегда утверждает то, что сообщили ему вера и здравое владение разумом.

47. Теперь, когда рухнул и коммунистический тоталитаризм, и многие другие режимы “национальной безопасности”, мы видим, что — конечно, не без конфликтов — в мире распространяется демократический идеал и большая забота, большее внимание к правам человека. Но именно поэтому нужно, чтобы, перестраивая свои системы, народы подвели под демократию подлинное, прочное основание, открыто признав эти права. Среди самых важных — право на жизнь, включающее право ребенка развиваться в материнской утробе с момента зачатия; право жить в единой семье и в атмосфере, способствующей развитию личности; право развивать разум и свободу в поисках и познании истины; право участвовать в разумном использовании материальных ресурсов земли и зарабатывать этим трудом на жизнь себе и своим близким; право свободно создавать семью, иметь и воспитывать детей, ответственно используя свою воспроизводительную силу. В определенном смысле источник и синтез этих прав — религиозная свобода, то есть право жить по истине своей веры, согласно с богоданным достоинством своей личности.

Даже в странах с демократическим правлением права эти не всегда уважают в полной мере. Мы говорим не только о соблазне абортов, но и о разных срывах внутри демократий, которые иногда словно бы теряют способность принимать решения, направленные к общему благу. То, чего требует общество, не всегда рассматривают по справедливости, нравственно; в игру вступает скорее политическая и финансовая мощь тех, кто эти требования поддерживает. Такое падение политических нравов порождает в конце концов апатию и недоверие; чувствуя, что их обманули, люди разочаровываются и все меньше участвуют в общественной жизни. Из-за этого труднее сообразовывать частные интересы с общим благом. Ведь общее благо — не просто совокупность интересов; интересы эти надо согласовать на основе уравновешенных, иерархических ценностей. В конечном счете это невозможно, если неправильно понимают достоинство и права личности.

Церковь уважает законную автономию демократического строя, не предпочитая тех или иных учреждений или уложений. В политическую сферу она вносит одно: глубокое почтение к достоинству личности, явленному во всей полноте в тайне Воплощенного Слова. <…>54.

В наши дни социальное учение Церкви уделяет особое внимание человеку, включенному в сложную сеть отношений современного общества. Гуманитарные науки и философия помогают понять, что человек занимает в обществе центральное место, а ему самому — осознать себя как “социальное существо”. Однако только в вере открывается ему, кто он такой, и только от нее исходит социальное учение Церкви. Черпая из сокровищниц науки и философии, оно должно, прежде всего, вести человека к спасению…

Из книги Сергея Мезенцева “Международное христианско-демократическое движение. Теория и практика” 21

II. Принципы христианской демократии

Философы Маритен и Мунье — классики христианской демократии — выступили, во-первых, за социальное христианство и повышение духовной роли церкви в жизни политического общества; во-вторых, за четкое разделение функций и установление гармоничных отношений между церковью и государством; в-третьих, за формирование в недрах капитализма христианского общества и государства, которые стояли бы на службе обеспечения и защиты личности и ее прав и обязанностей…

В маритеновском социальном персонализме, целиком базирующемся на философии томизма, особо выделяется концепция общего блага. Анализ общего блага привел Маритена к выводу, что оно не только не противоречит благу личности, но, напротив, наиболее полно согласуется с ним.

Общее благо предполагает перераспределение: оно должно быть как бы “роздано” между членами сообщества… оно должно содействовать развитию всех. Общее благо требует существования общественной власти, которая устанавливала бы обязанности и бдительно следила за честным его распределением. Нельзя говорить об общем благе, если оно не отвечает требованиям справедливости и не несет в себе нравственного начала.

Творчество Маритена, Мунье и других христианских мыслителей и политическая деятельность Л. Стурцо, А. Де Гаспери, К. Аденауэра и др. внесли существенный вклад в развитие теории международного христианско-демократического движения. В итоге это привело после окончания Второй мировой войны к образованию массовых христианско-демократических партий в ряде стран мира.

С 1970-х годов теоретический кризис христианской демократии становится все более явным. Вот что об этом пишет Р. Папини: Эволюция теории, философии, естественных и социальных наук, научное и технологическое развитие, изменение форм жизни, социальные мутации изменили мир и терминологию, к которой привыкла христианская демократия в течение десятилетий 22. Иначе говоря, томизм и персонализм, положившие начало послевоенному ренессансу международного христианско-демократического движения, в современных условиях демонстрируют свою неэффективность. Совершенно очевидна необходимость выработки новых теоретических подходов, способных придать ему “второе дыхание”, а именно: выход социально-философской мысли христианско-демократической направленности за рамки христианских конфессий, использование теоретических разработок, осуществленных светскими социальными, политическими и экономическими науками.

Основные положения христианско-демократической теории:

— Подчинение материального духовному.

— Христианская этика, имеющая, согласно христианскому вероучению, божественное, внеисторическое происхождение.

— “Волновая” направленность историческогоw процесса, то есть колебания исторического вокруг логического как прямого пути к Богу.

— Двойственная концепция “социального”, учитывающая в сущем и конфликт, и солидарность между людьми.

— Христианское понимание человека и общества, включающее в себя интерпретацию социального мира [в смысле мира-покоя] как одного из своих моментов.

— Сочетание “государствоцентрического”, “социоцентрического”, “наднационального” и “антропоцентрического” видения.

— Изначальное единство человечества, в котором процесс глобализации выступает как окончательное его оформление.

— Превращение должного в сущее, нормативного в позитивное.

Составными частями христианско-демократической теории являются христианская демократия, христианский социализм и христианская политика.

Христианская демократия — это философско-культурное посредничество христианского направления, выраженное в “сообщественном” персонализме, политическое и социальное движение, автономное по отношению к церковным организациям, но объединяющее в своих рядах как верующих — католиков, протестантов, православных, так и неверующих.

Христианский социализм — это многочисленные течения в современном христианстве, обосновывающие социалистическую идеологию и практику положениями евангельского учения, исходящие из того, что все вопросы, вызванные промышленным развитием общества, и прежде всего противоречия между трудом и капиталом, возможно разрешить на основе христианских принципов, посредством сотрудничества и морально-религиозного усовершенствования людей.

Христианская политика — это посредствующий переход от “дурной” действительности к Царству Божию (Богочеловечеству) как конечной цели земной жизни людей; по сути, это определение имеет широкий смысл и охватывает “все виды их деятельности по самостоятельному руководству ” (Вебер М. Политика как призвание и профессия).

[Вывод:] …до сих пор отсутствует единое понимание христианской демократии, христианского социализма и христианской политики. Иными словами, процесс формирования теории международного христианско-демократического движения еще не завершен.

Теория христианской демократии выражает особый тип мировоззрения, миросозерцания, способ мышления, образ жизни. Положения о том, что распространение духовных ценностей является первейшим условием социально-экономического развития и что воспитание нового человека должно предшествовать общественным преобразованиям, представляются типичными для теории христианской демократии. Эта теория исполняет глубоко идеалистическую миссию, помогая сохранить главное — достоинство человеческой личности, создавая условия, при которых она могла бы полностью развиться духовно и материально, посредством гармонического сотрудничества с другими людьми 23.

Если Библия является первоисточником теории христианской демократии, то ее основанием 1) христианская философия, в первую очередь концепция интегрального гуманизма Ж. Маритена, 2) теория социального конфликта Р. Дарендорфа и Л. Козера и 3) социальный католицизм, главным образом социальное учение Католической церкви. Кроме того, теория христианской демократии является “золотой серединой”, по одну сторону которой располагаются теории научного коммунизма, научного социализма и социал-демократии, а по другую — теории консерватизма, либерализма и национализма.

Основными принципами христианской демократии являются: свобода личности, общее благо, субсидиарность, солидарность, социальная рыночная экономика.

Принцип субсидиарности 24есть принцип свободы социальных общин и гарант личной свободы каждого их члена.

Принцип субсидиарности как правовой принцип . Речь идет о защите отдельного человека или малых групп от опеки со стороны вышестоящих инстанций. Здесь принцип обеспечивает право на собственную экономическую, политическую и художественно-интеллектуальную инициативу и тем самым на собственную ответственность за свои действия. Это относится не только к личности, но и к малым общинам (семья, приход, соседи и объединения). Важной темой при этом становится коммунальное самоуправление, тарифная автономия и свобода объединения.

Субсидиарность как социальный принцип. Под этим имеется в виду, что вышестоящая инстанция или организация может вмешаться только в том случае, если отдельная или малая община по какой-то причине не в состоянии длительное время выполнять свою задачу. Возникшая трудность может иметь длительный или всего лишь временный характер. В последнем случае вышестоящая инстанция должна сразу же отходить на второй план, если нижестоящая опять в состоянии функционировать. Это можно назвать помощью для самопомощи. Как социальный принцип субсидиарность переплетается с понятием солидарности и помогает пониманию смысла и задачи любой общины: создавать условия для того, чтобы в рамках общественной задачи ее члены развивали свою личность и вели по-человечески богатую жизни.

Принцип субсидиарности ставит человеческую личность в центр процесса принятия каждого решения, в результате чего община становится ближе к человеку и его проблемам и тем самым заявляет о приоритете малых жизненных кругов перед анонимными крупными общинами.

Социальное рыночное хозяйство 25 противопоставляет коллективизму — персонализм, концентрации власти — свободу, централизму — децентрализм, организации — самопроизвольность и т. п.

Эта теория призвана примирить различные виды мировоззрений, идеологий и вероисповеданий, являясь той основой, на которой могут быть объединены католическая, протестантская и православная социальные доктрины, переработанные элементы социализма и лучшие традиции либерализма.

Именно в синтезе принципов свободы рынка и социального выравнивания заключается смысл социального рыночного хозяйства.

Взаимная зависимость между экономическим, государственным и общественным строем ставит социальное рыночное хозяйство в параллель к демократии правового государства … Взаимозависимость экономического и политического порядков включает в себя, разумеется, возможность для установления широких рамок, внутри которых собственность, конкуренция, свобода договоров, свобода производства и потребления представляют собой основные гарантированные в конституционно-правовом отношении краеугольные камни 26.

Из книги Норберта Нойхауса “Ценности христианской демократии” 27

Социальная рыночная экономика — это прежде всего философия порядка, которая ставит человека в центр внимания. Она есть экономический порядок свободного общества или, лучше сказать, свободный общественный и экономический порядок.

Это общественная философия порядка, в которой либеральная традиция рыночной экономики сочетается с принципами христианского социального учения о личности и обществе.

Экономическая и общественная политика, ориентированная на общее благо, должна иметь в виду ценности духовного и нравственного содержания жизненного устройства. Экономическая политика не может рассматриваться изолированно как чистая политика, но она является частью всеобъемлющей общественной политики.

Социальная рыночная экономика уважает и поддерживает принцип свободного развития и самоопределения личности. Свобода потребления, выбора рабочего места, собственной экономической деятельности — таковы существенные составные элементы человеческих прав. Рынок есть место, где эта свобода может осуществляться. Рынок есть живая демократия.

Социальная рыночная экономика не низводит государство до положения ночного сторожа, как при либеральном капитализме, но предусматривает сильное, самосознательное государство, которое заботится об общем благе и обеспечивает экономическую и социальную функцию конкуренции… Она исходит из того, что индивидуальное благо и общее благо в принципе не противоречат друг другу и даже обусловливают друг друга.

III. Сравнительная характеристика христианской демократии

Из статьи в Википедии (пер. с англ.) 28

Идеологически христианская демократия включает многие взгляды, которых придерживаются либералы, консерваторы и социалисты в более широких рамках моральных и христианских принципов (Geoffrey K. Roberts and Patricia Hogwood).

— Вместе с либерализмом — акцент на правах человека и индивидуальной инициативе.

— В противовес либерализму — отвержение лаицизма и акцент на том факте, что индивид является частью сообщества и имеет обязанности перед ним.

— Вместе с консерватизмом — консервативныеw моральные ценности (по вопросам брака, развода, абортов и проч.), приверженность эволюционному развитию общества, акцент на законе и порядке и отвержение коммунизма.

— В противовес консерватизму — открытость кw изменениям (например, в структуре общества) и не обязательно поддержка социального статус-кво.

— Вместе с социализмом — сильный акцент наw социальной солидарности (государство благоденствия, борьба с бедностью, высокие налоги на богатство и проч.) и стремление к ограничению стихии рынка.

— В противовес социализму — поддержка капитализма и рыночной экономики и неприятие идеи классовой борьбы.

IV. Исторические периоды и партии29

В своем политическом измерении международное ХДД прошло три этапа: конфессиональный, неконфессиональный и межконфессиональный (народный).

Для первого этапа характерно существование католических партий (в XIX — начале XX века во Франции, Италии, Германии и др.), которые стремились защитить интересы прежде всего Католической церкви.

Второй этап — этап перехода от католических партий к народным (межвоенный период). На этом этапе “внутри католического движения появляются новые формы христианской демократии — народные партии, существование которых, хотя и недолгое, окажет большое влияние на христианский мир и демократию. Эти партии не конфессиональные, хотя и христианского направления, менее прямолинейные в защите религиозных интересов, что было присуще старым католическим партиям, и более связаны с защитой демократических свобод” (Р. Папини): Народная партия Италии (“Пополяри”), Народно-социальная партия Испании, Народная партия Чили, немецкая партия Центра позднего периода и др.

Межконфессиональный (народный) этап в развитии международного христианско-демократического движения начался в ходе Второй мировой войны: создание Христианско-демократической партии Италии, христианско-демократического союза Германии и многих других подобных партий. Преследования и притеснения, которым подвергались христиане в период фашизма, участие католиков и протестантов “плечом к плечу” в Сопротивлении, неприятие ими коммунизма и опасения, что их страны могут стать социалистическими, сблизили представителей обоих вероисповеданий и создали возможность политического союза между ними.

В 1976 году была создана Европейская народная партия (ЕНП), центристская, в основу идеологии которой были положены принципы персонализма, солидарности и субсидиарности, христианская концепция личности и теория социального рыночного хозяйства. ЕНП имеет крупнейшую фракцию в Европарламенте (в коалиции с европейскими демократами).

В политическом измерении христианские демократы занимают промежуточную позицию между социал-демократами и либералами: они не являются ни поборниками широкого присутствия государства во всех сферах общественной жизни, ни сторонниками “свободной игры сил”. При этом различие между христианскими демократами, социал-демократами и либералами в значительной степени утратило свою социальную основу.

* * *

В современной России, в конце 1980-х — начале 1990-х годов, возникли и действовали (как в столицах, так и в некоторых региональных центрах) несколько мелких политических партий и организаций христианско-демократической направленности. Ни одна из них не стала парламентской партией, и большинство прекратило свое существование.

Информацию о “Союзе христианских демократов России” (СХДР) вплоть до 2002 года можно найти на Интернет-сайте партии: http://www. shdr.ru/.

Подробнее об истории христианско-демократического движения в постсоветской России см. в книге А. Щипкова “Христианская демократия в России”, доступной в Интернете: http://religare.ru/book11.htm.

Сноски:

1 Щипков А. Христианская демократия в России. М., 2004.

2 Пий XI . Quadragessimo Anno (Сороковой год), 1931; Иоанн XXIII , Mater et Magistra (Мать и наставница), 1961; Pacem in Terris (Мир на земле), 1963; Павел VI . Octogesima advenies (Восьмидесятая годовщина), 1971; Иоанн Павел II , Laborem exercens (Занимаясь трудом), 1981; Sollicitudo rei socialis (Забота о социальной действительности), 1987; Centesimus annus (Сотый год), 1991.

3 См.: Папини Р. Интернационал христианской демократии. СПб., 1992. С. 8.

4 Энциклика Льва XIII “Graves et Communi” (1901) формально ограничивала деятельность христианской демократии социальными проблемами. Подробнее об этом см.: Папини Р. Указ. соч.

5 Это движение протестантской мысли подробно проанализировано в книге: Митрохин Л. Баптизм: история и современность. СПб., 1997. С. 269-290.

6 Rauschenbusch W. Christianity and Social Crisis. New York , 1912. P. 13. Цит. по: Митрохин Л . Указ. соч. С. 284.

7 Митрохин Л. Указ. соч. С. 270.

8 См.: Клибанов А. История религиозного сектантства в России. М., 1965. С. 238.

9 Там же. С. 262.

10 Там же. С. 262.

11 Там же. С. 265.

12 Там же.

13 Полный текст см.: Утренняя звезда. 1917. № 1. С. 7.

14 Утренняя звезда. 1917. № 1. С. 8.

15 Булгаков С. Неотложная задача (О Союзе христианской политики) // Булгаков С. Христианский социализм. Новосибирск, 1991. С. 6.

16 Там же. С. 31.

17 Там же. С. 32.

18 Там же. С. 36.

19 Там же. С. 37.

20 Булгаков С. Христианский социализм. С. 228.

21 Мезенцев С. Международное христианско-демократическое движение. Теорияипрактика. М., 2004.

22 Папини Р . Указсоч. С. 136.

23 Clemens C. Christian democracy: The different dimensions of a modern movement. Brussels, 1989. P. 10.

24 Нойхаус Н. Ценности христианской демократии. М., 2005. С. 49-51.

25 Мезенцев С. Указ. соч. С. 268, 275.

26 Шлехт О. Этическое содержание социального рыночного хозяйства. — Цит. по: Мезенцев С. Указ. соч. С. 285.

27 Нойхаус Н. Указ. соч. С. 114-125.

28 http://en.wikipedia.org/wiki/Christian_democracy

29 Мезенцев С. Указ. соч. С. 236-237, 249.

Христианская демократия в России не только возможна, но необходима, иначе страну ждут большие потрясения.

Возможна ли христианская демократия в России? Хотелось бы думать, что возможна. Во всяком случае, крайне желательна. Христианско-демократические идеи возникли в XIX веке, но реальной движущей силой истории христианская демократия стала только после Второй мировой войны и то только в нескольких странах: в Германии, Италии, Бельгии, некоторых других (но меньше). Там она пустила глубокие корни, хотя в Италии в последние годы в политическом отношении от христианской демократии мало что осталось.

Что вообще такое христианская демократия? Когда с определенного момента в Европе началась секуляризация, общество стало уходить от теоцентричности, то есть вышло из стадии, когда религия определяла всё - экономику, политику, быт, право, размышления человека, - и вступило в противоречие с Церковью, с христианским миропониманием. Долгие годы, столетия шла борьба между мыслящей частью европейского общества и Церковью. Все помнят слова Вольтера: «Раздавите гадину!». Он имел в виду Католическую Церковь.

Так вот, в течение XIX и в начале XX столетия это новое современное западное общество, общество во многом атеистическое, стало изменяться по отношению к вере, к Католической Церкви и протестантским Церквям. И Церковь стала меняться, адаптироваться к изменяющимся обстоятельствам. Речь идет и о Католической Церкви, и о различных протестантских Церквях.

Постепенно в католицизме и протестантизме стала возникать «идеология» - сознательно беру это слово в кавычки - пересмотра отношения к окружающему миру. В качестве примера могу привести папскую энциклику 1931 года, которая в основном написана крупнейшим теологом и христианским социальным мыслителем, иезуитом Освальдом фон Нель-Бройнингом - немцем. Попутно скажу, что орден иезуитов, который в России, как правило, представляется группой коварных заговорщиков, в ХХ веке был одним из передовых в католической мысли и сделал очень много полезного в области восприятия и понимания современного мира.

Так вот, в энциклике 1931 года «Quadragesimo Anno» - «В год сороковой» - Римская Католическая Церковь приняла тот мир, который есть. Что это значит? Католическая Церковь отрицательно относилась к демократии как политической системе - в этой энциклике очевиден поворот к принятию демократических институтов. Католическая Церковь отрицательно относилась к рыночной экономике или капитализму (это примерно одно и то же), а здесь она принимает. Не то чтобы соглашается, поддерживает, но понимает, что это реальность, с которой надо работать.

Так постепенно вызревает то, что после войны станет христианской демократией - готовность идти в этот обезбоженный мир, мир страшный, переживший две мировые войны, попытаться его как-то улучшить с христианской точки зрения. И это удается, в частности, в Германии. Дело в том, что после войны там были разгромлены практически все старые общественные институты, политические партии. Нацизм там, как коммунизм в России, уничтожил всё.

Церковь, прежде всего, Католическая, была чуть ли не единственной организацией, которая выжила, которая сопротивлялась, которой было что сказать. И священники пошли на заводы, на фабрики, на стройки - пошли, говоря по-русски, в народ. Послевоенный подъем, восстановление Западной Германии - во многом заслуга Церкви. Немцы даже говорили, что хотя Федеративная Республика Германия родилась в Бонне, зачата она была в Риме. Они имели в виду огромную роль Католической Церкви.

При формировании христианской демократии удалось примирить католиков и протестантов, а ведь противоречие между ними в Германии было не менее острым, чем в России между Русской Православной Церковью и старообрядцами. Это противоречие, кстати, стало одной из причин нацизма. И вот после войны его удалось преодолеть, был создан Христианско-демократический союз, в который входили и католики, и протестанты. Они отринули свои фундаментальные противоречия и стали работать вместе. В эту партию пришло огромное количество простых людей, рабочих, а христианские политики, общественные деятели, священники, как уже говорилось, пошли к простым людям, и они все вместе восстанавливали Германию.

В результате была создана удивительная страна, которая во многом сумела преодолеть зло нацизма, нацистских преступлений, и здесь громадна роль Христианско-демократического союза. Лидеры партии, ее теоретики понимали, что работают в либеральном, буржуазном, во многом атеистическом мире, и отказались от претензий вернуться в былые времена - к сакральному социальному порядку, к тотальной церковности.

Но принимая современное им общество как данность, они стали бороться с органическими недостатками западной либеральной цивилизации. Например, сверхиндивидуализму они противопоставили солидаризм, то есть идею, согласно которой человек человеку не волк, а все люди - одна семья, они должны любить друг друга. Думаю, эти солидаристские идеи во многом характерны и для русской православной традиции.

Другая тема христианской демократии - субсидиарность. Она означает, что сильные должны помогать слабым, влиятельные - людям, не имеющим в обществе никакого веса. Это целенаправленная помощь: и индивидуальная, и коллективная, и организационная - какая угодно. Помощь, которой так не хватало западному обществу.

Характерны для христианской демократии и идеи социальной ответственности, участия людей в управлении обществом. Рабочие должны как-то соучаствовать в управлении предприятием, студенты - университетами, родители и старшеклассники - школами. И Католическая Церковь, и протестантские, и Христианско-демократический союз, и их сторонники боролись за идею участия людей в управлении страной. Они понимали, что одной политической демократии - парламента, выборов - мало, а нужно массовое участие людей в решении общественных проблем.

Христианской демократии в Германии, Италии, Бельгии было сложно еще и потому, что на Западе из политики изгнаны главные вопросы бытия. Например, религиозные - о душе, о бессмертии - там не обсуждаются. То есть политика - сфера, где принимаются решения по конкретным политическим, экономическим, организационным вопросам, но не обсуждаются те главные темы, которые и есть темы Церкви.

И вот христианские демократы стали работать в том политическом мире, где главные для них вопросы обсуждать не принято. Надо сказать, что опыт христианской демократии был удачным. Люди верующие смогли работать в мире, в котором, по словам Ницще, Бог умер. Как человек, который это не просто исследовал, но видел, бывая в тех странах, я всё время думал: а у нас возможно такое явление?

В нашей стране тоталитаризм за 70 лет растоптал практически всё. У нас тоже нет партий, профсоюзов, организаций. Шла борьба с Церковью, но Церковь выжила. Где России найти резерв, чтобы выйти из нынешнего страшного посткоммунистического кризиса? Конечно, я очень надеялся, что в нашем обществе тоже возникнут какие-то христианско-демократические идеи, может быть, организации. Пока этого не произошло, но определенные традиции у России есть.

Напомню хотя бы об отце Сергии Булгакове, одном из известнейших русских богословов XX столетия, который начинал как марксист, потом был либералом, и постепенно пришел в лоно Православной Церкви и во время революции принял сан. Отец Сергий писал не только богословские работы, он был ученый-экономист, и в работах о хозяйственных укладах я находил много созвучного тому, что потом читал у немецких, австрийских, итальянских, испанских, бельгийских авторов. То есть в работах отца Сергия Булгакова уже видна определенная идея христианско-демократического типа.
Как ни парадоксально, в некоторых работах близкого друга отца Сергия, но человека совершенно других политических взглядов, отца Павла Флоренского, тоже можно найти вещи, связанные с этим.

Я долгие годы занимался персонажем русской истории, о котором все слышали, но по существу мало знают. Имею в виду Михаила Михайловича Сперанского, известнейшего русского реформатора начала XIX века. Он был сыном священника, закончил Главную Петербургскую духовную семинарию - так тогда называлась Петербургская духовная академия, — на него возлагали большие надежды как на будущего выдающегося служителя Церкви, но он выбрал карьеру государственного деятеля, юриста, реформатора. Между прочим, сегодняшняя Российская конституция, которой исполняется 20 лет, имеет своим истоком проект Сперанского. И Пушкин, можно сказать, дитя Сперанского, потому что именно Михаил Михайлович создал Царскосельский лицей.

Так вот, в свое время Михаил Михайлович Сперанский был глубоким богословом, а потом про это все забыли. Во время первой русской революции отец Павел Флоренский и его друг Александр Ельчанинов хотели издать богословские работы Сперанского, которые хранились в архиве Духовной академии (Сергиева Лавра). Появилось несколько статей, в которых рассказывалось о богословских идеях Сперанского. Уже интересуясь христианской демократией, я поразился, как этот гениальный человек, один из глубочайших русских умов, еще в тридцатые годы XIX столетия предугадал развитие христианско-демократической мысли. Он писал о необходимости того, что называется солидаризм, о необходимости преобразования становящегося либерально-плюралистического общества, его как бы повторной, уже социальной христианизации, он говорил о необходимости вмешательства Церкви и верующих - вмешательства в лучшем смысле слова - в экономические, политические отношения.

То есть корни того, что может стать русской христианской демократической традицией, уходят в XIX век, а люди более образованные, чем я, возможно, найдут их еще глубже. Но очевидно, что уже в творчестве Сперанского - не Сперанского-юриста, а Сперанского-богослова и социального мыслителя, - мы можем их обнаружить.

Христианско-демократическая традиция, безусловно, пронизывает и творчество славянофилов. Я в свое время занимался Юрием Федоровичем Самариным - человеком, которому должны стоять памятники по всей Русской земле, потому что именно на основании его концепции крестьяне были освобождены от крепостного права. Он освободил большую часть русского народа (в том числе и моих предков по отцовской линии, которые были крепостными крестьянами).

И в творчестве Юрия Самарина, и в творчестве его однокурсника, еще более известного славянофила Константина Аксакова, мы, безусловно, можем найти идеи социального христианства, социального делания демократически настроенных верующих людей. «Демократически» - слово заезженное, но после тоталитарного опыта XX столетия очевидно, что тоталитаризму последовательно противостоят именно либерально-демократические идеи. Только их нельзя оставлять без христианского наполнения, без милосердия, любви, солидарности, субсидиарности.

Опыт успешных европейских стран показывает, что это работает. Русская традиция есть, но опыта мало. Были попытки создать христианско-демократические партии, но это только названия, как и либерально-демократическая партия Жириновского, которая, конечно, не имеет никакого отношения ни к либерализму, ни к демократии. Христианско-демократических движений по существу у нас нет, но потребность в этих движениях в обществе есть. Я не вижу для России альтернативы выработке нового, еще не бывшего в русской истории подхода к социальному, политическому, правовому решению современных проблем.

Нужно новое мировоззрение - не идеология, а именно мировоззрение, - в котором христианские идеи уживаются с либеральными, социал-демократическими. Должен сказать, что в других странах среди членов социал-демократических, социалистических, рабочих партий много верующих. Так называемые левые партии в течение XX века примирились с религией, с Церковью. Не только Церковь приспосабливалась, но и к Церкви приспосабливались, и не только демократы. Даже итальянская коммунистическая партия - сейчас ее уже практически нет - начинала искать согласие с Церковью. То есть было осознано, что общество не может быть разорвано, что даже если мы атеисты, мы не можем отрицать христианские ценности, поскольку это основа современной культуры, цивилизации.

И я думаю, что будущее России, если оно есть - синтетическое мировоззрение, где русская православная традиция переплетется с идеями социальной эволюции, самостоятельности человека, гражданского общества. В этом направлении, кстати, шла первая русская эмиграция. Если мы откроем лучший эмигрантский, а, может быть, и лучший в истории русской культуры журнал «Современные записки», который издавался в Париже с 1920 по 1940 год - вышло около 70 номеров, там печатались лучшие писатели, поэты, историки, философы, богословы, политологи, - увидим, что там бывшие социалисты искали диалога с людьми Церкви.

В результате, скажем, появился такой феномен как Георгий Федотов, который был одновременно глубоко верующий человек, христианский философ, историк Церкви и социалист, говоривший о необходимости социалистических преобразований в экономике. Думаю, на этих путях Россия сможет выйти из того кошмарного кризиса, в котором она находится в своей посткоммунистической истории. Конечно, здесь огромная ответственность ложится на нашу Церковь, на ее духовных лидеров.

Говорю об этом смиренно, как член Русской Православной Церкви, но как историк я понимаю, что Церковь должна повернуться лицом к современному миру, и это, по-моему, уже и происходит благодаря Святейшему Патриарху. Речь идет не о заигрывании с отжившими политическими формами и социальными отношениями, но о понимании, что устроение России возможно лишь на путях создания солидарного и справедливого гражданского общества, правовой государственности, и здесь христианские ценности должны корректировать бездушное лицо государства, бездушные законы.

На Западе католические и протестантские мыслители сыграли огромную роль в христианизации права. Ведь все общества в истории человечества знали только два способа регулирования: религиозный либо правовой. Идеологические тоталитарные регулирования держатся 15, 50, 70 лет, но в итоге все эти попытки проваливаются. Выбирать можно только между религиозным и правовым. Католическая и протестантские Церкви решили, что религиозное регулирование сегодня невозможно. Значит надо христианизировать право, создавать христианское естественное право - синтез веры и юридических институтов.

Кстати, самый знаменитый в мировой истории процесс - Нюрнбергский - проходил на основании норм естественного права. То есть на нем апеллировали не к позитивно-правовым нормам, а к высшей справедливости, к трансцендентным ценностям. Повторю, когда речь пошла о таких зверских преступлениях как нацистские, даже в юридическом процессе пришлось обращаться к Высшему (Божественному праву).

И для России я вижу выход не на путях бездушного либерализма, современного дикого капитализма, не в реставрации коммунистического тоталитаризма, не в использовании православных лозунгов для тоталитарных целей, а только в синтезе либерально-демократических, социал-демократических и православных идей. Необходимы взаимные уступки, понимание, что возможно, а что нет.

И, конечно, люди веры должны идти в народ. Есть замечательные журналы, сайты, телевизионные программы, и это прекрасно. Но надо и идти к простым людям, сделать то, что сделали немецкие священники, немецкие верующие. Убежден: Россия способна на это. Думаю - уже повторяюсь, - что или Россия встанет на христианско-демократический путь (и социал-демократический, и либеральный), или ее ждут страшные потрясения.

1.Природа и происхождение социалдемократии

2.Христианская демократия как политическое движение: основные идейные положения

3.Христианская демократия Беларуси: исторические и политологические аспекты

Список использованной литературы

1. Природа и происхождение социалдемократии

К идее социального государства на протяжении ХХ в. эволюционировала и социал-демократическая идеология. Истоки ее формировались еще во второй половине XIX в. в русле марксистской теории .

Ключевыми компонентами классического марксизма стали анализ экономической системы капитализма, как негуманной по отношению к человеку, основанной на частной собственности системы эксплуатации, философская теория исторического материализма с ее итоговым выводом об обреченности господства буржуазии и исторической роли ее могильщика - пролетариата. Марксизм являлся революционной теорией, ориентированной на слом изжившей себя капиталистической общественной системы и глубинное преобразование всех сторон общественной жизни на стадии социализма - перехода к коммунистической формации. Однако, несмотря на пафос антагонистического классового противостояния, марксизм генетически был связан именно с той общественной системой, которую принципиально отрицал .

При всей противоположности классического либерализма и классического марксизма между двумя этими доктринами имелось немало общего в функциональном отношении. В обоих случаях отстаивалась определенная модель глобального переустройства мира, идея всеобщей социальной, духовой, мировоззренческой революции в сочетании с экономическим детерминизмом предстоящих изменений. Обе теории, единые в ощущении исторического оптимизма, отличались крайней безапелляционностью, бескомпромиссностью, жесткостью в решении вопроса о социальных издержках реализуемого проекта. Такой максимализм обосновывался ссылками на объективность, научность предлагаемых теорий, их универсальным характером, соответствием естественному порядку вещей, природе человеческой личности. Отстаивая идею демократии как справедливого общественного устройства, обе теории фактически приносили ее в жертву другой базовой ценностной категории - идее свободы. Свобода трактовалась как безусловное общее благо, а освобождение - как основной ориентир общественного прогресса. Демократия рассматривалась как политический и правовой строй, призванный гарантировать защищенность и дееспособность основного субъекта свободы - личности для либерализма и народа в целом (точнее, трудового народа) для марксизма.

Все схожие черты классических вариантов либеральной и марксистской идеологии являлись результатом общности их происхождения - обе концепции отражали специфику процесса становления индустриального общества, ментальные особенности его двух основных классов. И по мере истощения позитивного потенциала этой общественной системы, по мере нарастания деструктивных, антагонистических тенденций обе оказывались перед общей дилеммой - сохранение, консервация классической доктрины или попытка ее модификации применительно к новым социальным условиям. Творческая ревизия либерализма по пути его «социализации» началась на рубеже XIX-XX вв. Схожую динамику имело и развитие марксистской традиции .

Инициатором ревизии марксистской идеологии и родоначальником социал-реформизма являлся Э. Бернштейн. Признавая гениальность многих идей Маркса и Энгельса, он считал необходимым вычленить и подвергнуть критике те положения классической доктрины, которые не соответствуют современным условиям развития западного общества, в том числе вводу всеобщего избирательного права, смягчению трудовых конфликтов, росту уровня жизни рабочих. По мысли Бернштейна, переход к социализму более не требует радикальной ломки всего общественного механизма, а может совершиться за счет эволюционного развития существующего социального порядка. Таким образом, отвергалась революционная тактика классического марксизма, но не его стратегия. Конечные цели пролетарского движения по прежнему связывались с обобществлением средств производства, преодолением эксплуататорской сущности капитализма и переходом к социалистическому типу общественного развития .

Вслед за классиками марксизма Бернштейн утверждал, что общество не может быть объектом социальных экспериментов, а социализм не следует представлять в качестве результата неких целенаправленных реформ. Но если Маркс и Энгельс при этом ратовали за революционный переход к социализму и установление диктатуры пролетариата, то Бернштейн видел путь к социализму в трансформации самого капитализма. Он предполагал, что внедрение в капиталистическую экономику принципов социальной справедливости (через изменение длительности рабочего дня, величины заработной платы, рост социальных гарантий и т.п.) и солидарности (развитие рабочих ассоциаций, кооперативного движения, профсоюзного движения) изменит классовый характер этой экономической модели. Залогом прочности и эффективности реформ должна была стать последовательная демократизация общественно-политической жизни. Бернштейн доказывал, что диктатура пролетариата является мифом, так как неизбежно породит диктатуру «клубных ораторов», поддерживаемую исключительно насилием. Демократия, по его мнению, является единственно приемлемой для большинства населения формой правления, при условии действительно равного доступа к рычагам власти, исключения любых форм элитарности и привилегированности, окончательного перехода к главенству права взамен прямого политического насилия .

После первой мировой войны рабочее движение в большинстве стран Европы окончательно перешло на позиции социал-реформизма. В 1919 г. партии подобной ориентации воссоздали II Интернационал, на основе которого в 1923 г. был создан Рабочий Социалистический интернационал. Идеологической платформой нового международного объединения стала концепция демократического социализма, которая исходила из признания классовых интересов пролетариата, социалистического характера рабочего движения, но решительно отвергала любые варианты революционной стратегии, идею диктатуры пролетариата, обобществления производства. Основными целями социал-демократического движения объявлялась борьба за демократизацию политической системы, улучшение условий труда, решение национального вопроса, противоборство с любым политическим экстремизмом, укрепление международной безопасности. Концепция демократического социализма отличалась большой тактической гибкостью, принципиальным отказом от выдвижения какой-либо универсальной программы деятельности социалистических партий. Вместе с тем сторонники демократического социализма резко негативно относились к деятельности большевистской партии в России и всего коммунистического движения в целом .

После второй мировой войны идеологическая программа социал-демократии была подвергнута определенной корректировке. Лидеры воссозданного в 1951 г. Социалистического интернационала были чрезвычайно зависимы от политической философии эпохи «холодной войны». К тому же на ведущих позициях в национальных социал-демократических партиях находились политические деятели правого толка - К. Бевин, К. Шумахер, К. Реннер, Дж. Сарагат. Под их влиянием идеологическая платформа Социнтерна была сформирована на основе наиболее умеренной версии концепции демократического социализма. Отвергались не только идеи диктатуры пролетариата и революционного пути ликвидации капитализма, но и представление о классовой борьбе как основе общественного развития. По сути, такой вариант социал-демократической идеологии уже мало отличался от неолиберальных теорий институционализма. Эпицентр политической активности социалистов сместился в область антимонополистической борьбы, защиты конституционно-правовых гарантий граждан, расширение государственного регулирования в экономической сфере. Сам Социнтерн, как и его предшественник РСИ, был весьма децентрализован в организационном отношении. Он создавался как «ассоциация партий» и был призван служить основой для развертывания свободных идеологических дискуссий, но не прямой политической консолидации. Выработке какой-либо централизованной линии действий на мировой арене не придавалось большого значения .

Существенно изменился Социнтерн в 70-80 гг., когда в его руководстве закрепилось новое поколение политиков - В. Брандт, У. Пальме, Б. Крайский, Ф. Миттеран, Ф. Гонсалес. Общая идеологическая платформа Социнтерна не стала более радикальной, но новые лидеры мировой социал-демократии сделали выбор в пользу обеспечения наибольшей гибкости идейно-политических и организационных форм деятельности Социнтерна. Существенно укрепились связи Социнтерна с радикальными демократическими и национально-освободительными движения в странах «третьего мира». Расширились и его контакты с ООН, ЮНЕСКО и другими международными организациями. Это стало следствием возросшего внимания Социнтерна к глобальным проблемам - разоружению, экологии, взаимоотношениям Севера и Юга, региональным конфликтам. Эта линия закрепилась и в 90 гг. с приходом на пост первого секретаря Социнтерна П. Моруа .

Наряду с социал-демократией, в послевоенный период в странах Западной Европы и США бурно развивалось альтернативное течение марксистской общественной мысли, получившее название «новые левые». К нему относились такие известные мыслители и идеологи, как Т. Адорно, Г. Маркузе, М. Хоркхаймер. Они подвергли жесткой критике тотальность, «одномерность» индустриального общества. Европейская цивилизация, по их мнению, основывалась на абсолютизации рационализма, на принципе господства над природой, что неизбежно направляло ее как против природы, так и против человека. Европейский человек копирует природный принцип господства и с помощью техники направляет его против самой природы. Знание превращается в насилие. Оно не только дает человеку инструменты власти над природой, но и гипертрофирует саму его волю к власти. Индустриальное общество, создавая высокий жизненный уровень, подавляет любые оппозиционные силы, приносит их в жертву общей цели. В этом обществе происходит не только технико-технологическая, но и духовная нивелировка. Возникает новая социальная реальность - общество потребителей. Оно конформично в своей основе, состоит из манипуляторов и манипулируемых. Господство потребительских стандартов, искусственных критериев благополучия делает людей одномерными в действиях, поступках, мышлении .

«Новые левые» призывали к разрушению «одномерного общества». Но они выдели выход не в организованном политическом сопротивлении, а духовной революции. Возрождение естественной человеческой сущности в мире товарного фетишизма и добровольного самоотчуждения практически невозможно. Есть лишь способы уйти из одномерной реальности. Наиболее радикальные сторонники «новых левых» видели их в рок-музыке, наркотиках, сексе, которые призваны помочь понять хаос бытия и иллюзорность «общества благосостояния». Встать на этот путь освобождения под силу немногим - молодежи, «людям гетто» (маргиналам).

В спонтанных, наивно-романтических воззрениях «новых левых» отразились вполне реальные проблемы и социальные конфликты, обострившиеся в западном обществе в 60 гг. Бунтарство левых радикалов способствовало возрождению оппозиционной социально-политической идеологии, переживавшей спад в предшествующее десятилетие. «Новые левые» обратили внимание и на ряд глобальных проблем - дискриминационный характер взаимоотношений со странами «третьего мира», необходимость направленной экологической политики, важность «нерепрессивной культуры». Они выступили за дальнейшее развитие принципов партиципационной демократии, основанной на осмысленном волеизъявлении каждого индивида и свободном выборе им форм самовыражения. Демократия истолковывалась «новыми левыми» уже не столько в контексте политических отношений, сколько в качестве способа гармонизации межличностных отношений .

Таким образом, социал-демократия ведет свои корни от марксизма, но как самостоятельное политическое течение выдвигается в качестве альтернативы радикальному социализму и коммунизму. Социал-демократия предусматривает взаимное стремление граждан и государства к прогрессу и развитию, при высоком уровне социальных гарантий государства и социально-ориентированную внутреннюю политику. Личность человека и его неповторимость, значимость жизни человека играют ключевую роль в идеологии социал-демократии.

2. Христианская демократия как политическое движение: основные идейные положения

Христианская демократия - автономное от церкви политическое движение, выступающее за решение социальных и экономических проблем при соблюдении христианских принципов.

Исторически ведущим идеологом была Римско-католическая церковь. Основные цели движения состояли в том, чтобы религиозное сообщество стало организованным, защитило свою идентичность, завоевало территорию в общественном пространстве и вырвалось в лидеры. Согласно изначальной доктрине, христианская демократия призывала к гармонии между взаимопомощью и требованием справедливости, избегая крайностей как индивидуализма, так и коммунизма. В дальнейшем сторонники движения добавили в его идеологию ряд новых концепций: субсидиарность, персонализм, солидаризм, популяризм, социально-ориентированная рыночная экономика .

В послевоенные годы движение сыграло важную роль в распространении в Западной Европе взгляда на либеральную демократию как единственно легитимную политическую систему. Христианско-демократические партии пришли к власти на смену диктаторским режимам в Италии и Германии, а впоследствии также в ряде стран Восточной Европы и в Чили. В настоящее время христиано-демократы проявляют консерватизм в нравственных понятиях и приверженность принципам правового государства. Они рассматривают частную собственность как одну из основ общества, но полагают, что собственность должна использоваться этически приемлемым образом. Они также выступают за социальное государство при условии сохранения автономии личности и общественных организаций.

Сторонники христианской демократии полагают, что ни индивидуализм, характерный для либерализма и либерального консерватизма, ни технократичная социал-демократия не могут решить насущные проблемы общества. С их точки зрения, политические реалии изменчивы, жизнь несовершенна, и общественных конфликтов избежать принципиально невозможно. Поэтому политика должна быть основана на принципах интегрального гуманизма, чтобы способствовать усилению солидарности и ответственности за благополучие народа .

Идеология современной христианской демократии включает следующие положения:

Популяризм. Чтобы интересы различных сегментов общества могли быть согласованы, необходимо цельное видение общества. Проводимая политика должна охватывать интересы как можно более широкого круга людей, что как правило предполагает центризм.

Персонализм. У человека есть данное ему свыше предназначение, следствием которого являются его достоинство и его права - политические, гражданские и социальные. У человека также есть потребности - материальные и духовные. Жизнь включает как то, что дано человеку от природы, так и взаимоотношения с другими людьми. Поэтому для своей полноценной реализации ему нужны свобода и вовлечённость в сообщество. Залогом здорового общества является культура взаимного уважения и взаимной ответственности .

Коммунитаризм. Земная миссия человека состоит не в личной конкуренции с другими людьми или в исполнении механической функции под наблюдением всевластного государства, а в том, чтобы реализовать себя как члена естественных ячеек общества: семьи, профессии, района. К ним также относятся органы, объединяющие представителей работников и собственников частных предприятий (корпоратизм). Эти ячейки способствуют развитию горизонтальных связей между людьми и росту их осведомлённости о жизни общества. Необходимо защищать свободу, автономию и целостность этих образований (социальный плюрализм). Они категорически не должны становиться инструментами государственного контроля.

Общее благо. Общее благо является целью политической системы, государственной власти и практического применения своих прав каждым человеком. Оно предполагает справедливое перераспределение во имя всеобщего развития.

Солидаризм. Для достижения интеграции и координации действий в обществе необходима готовность любых людей, групп и классов проявить уступчивость. Это стремление к согласию мотивируется уважением друг к другу и взаимной зависимостью. Меры подавления должны применяться только для предотвращения конкретных случаев насилия, а не системно. Солидарность необходима как на общенациональном, так и международном уровне .

Единство человечества. Христианская демократия выступает за честную международную торговлю, за справедливый мир и за сохранение окружающей среды. Земля является общественным достоянием. Путь к согласию в мире лежит через международное сотрудничество в рамках транснациональных организаций (как, например, Европейское сообщество).

Субсидиарность. Власть должна быть как можно ближе к гражданам: к ответственности структур верхнего уровня должны относиться только те вопросы, которые невозможно решить на более нижнем уровне. Общество и государство должны брать на себя решение только тех вопросов, с которыми отдельный человек справиться не в состоянии. Этот принцип относится ко всем власть имущим: правительствам, партиям, корпорациям, профсоюзам, лидерам политических блоков, крупным собственникам и финансистам. В частности, транснациональные органы должны уважать суверенитет отдельных государств.

Пределы власти государства. Государство не вправе накладывать ограничения на справедливые требования личности, однако оно должно защищать одних членов общества от вреда, связанного с частными интересами других. Оно может использовать свою власть только в той мере, в какой это необходимо для общего блага. Оно также не должно решать задачи, ответственность за решение которых лежит на семье, церковном приходе и других общественных структурах .

Демократия. Граждане должны иметь возможность сменить власть правовым путём и оказывать влияние на процесс принятия политических решений. Для этого необходимы выборы в представительные органы власти, полноценный надзор одних ветвей власти над другими, политические партии, общественные дискуссии и действующая в русле закона оппозиция. На сегодняшний день наиболее предпочитаемой политической системой является либеральная демократия.

Социальная справедливость. Все люди от природы равны и поэтому имеют равное право на уважение и на участие в жизни общества. Особое внимание должно уделяться тем, кто страдает и бессилен: малоимущим, беженцам, инвалидам. Чрезмерная эксплуатация недопустима. Христианские демократы выступают за социальное государство. Однако они против длительных пособий по безработице и считают, что люди обязаны вносить, по мере их возможностей, вклад в экономику .

Социально-рыночная экономика. Частная собственность необходима и должна охраняться законом. Полноценное развитие личности невозможно без свободы выбора рабочего места и свободы предпринимательской деятельности. Однако ни государство, ни частный бизнес не вправе иметь полный контроль над экономикой. Экономическая деятельность должна служить людям, а не подчинять их. Демократическое требование подотчётности распространяется на частных лиц, которые сконцентрировали в своих руках власть и богатство. В обязанности государства входит развитие чувства взаимной ответственности всех участников на рынке (в том числе, перед будущим поколением) и корректировка несправедливых тенденций в торговле, конкуренции и распределении.

Христианство как одна из основ политического порядка. Религия так или иначе касается всех сторон жизни, включая политику. Христианство лежит в фундаменте западной цивилизации, оно дало начало стремлению к справедливости и свободе. Хотя Библия не содержит политической программы, она даёт представление об основах справедливого правления.

Христианская этика. Стремление к согласию, смирение, покаяние, терпимость и прощение являются не только личными, но и политическими ценностями. Общественным преобразованиям должно предшествовать нравственное усовершенствование людей. В частности, христианское понимание любви предполагает не только отстранённое сочувствие к бедам других, но и великодушную щедрость .

Неприемлемость фундаментализма в вопросах веры. Христианские демократы осуждают лаицизм и посягательства секуляризма на статус общественной идеологии. Однако они также не стремятся к тому, чтобы какая-то одна церковь стала играть руководящую роль в государстве. Государство должно защищать свободу вероисповедания и уважать права культурных меньшинств.

Наряду с перечисленными основными положениями, региональные течения христианской демократии могут включать и другие принципы. Например, христиано-демократы часто выступают против абортов и эвтаназии, обосновывая это неприкосновенностью права на жизнь. В силу их взгляда на семью как на угловой камень общества, они негативно рассматривают любые нетрадиционные формы брачных и родительских отношений. Они также настаивают, что государство не должно лишать детей возможности получить религиозное воспитание в школах, если этого желают их родители.

Христианские демократы разделяют ряд ценностей консерватизма: уважение к традициям, признание несовершенства человека и общества, сильную власть, частную собственность, акцент на законе и порядке. В последнее время экономическая политика христиано-демократов стала проявлять элементы неолиберализма. Однако они часто расходятся с консерваторами по таким вопросам, как национализм, социальное государство, возможность структурных изменений в обществе .

Христиано-демократы также сходятся с социалистами в отношении необходимости социального государства и ограничения стихии рынка, однако они поддерживают капитализм и не приемлют идею классовой борьбы.

Таким образом, христианская демократия являет собой политическую идеологию, построенную на базе умеренного социализма с существенным добавлением традиционных христианских ценностных взглядов и ориентиров. Христианской демократии чужд крайний индивидуализм консерваторов и коммунизм социалистов, в тоже время, она взяла идею блага сохранения традиционных ценностей из первого и теорию социальной заботы о гражданах из второго. Кроме того, отличительной чертой этой идеологии является пропаганда присущих христианству ценностей - высокая значимость семьи, критика абортов и эвтаназии, забота о распространении СПИДА и наркомании, традиционной христианской этики и организации общества и т.д.

3. Христианская демократия Беларуси: исторические и политологические аспекты

христианский демократия идеология субсидиарность

В ХХ веке развивается христианско-демократическая идеология, и таким образом, христианские ценности начинают иметь идеологический характер, а церковь и церковные организации - стараются сохранить или приобрести влияние на жизнь общества, утраченные в результате секуляризации. В конце же ХХ века, когда наступает так называемый «конец истории», точнее, когда конфликты строятся не по идеологическому принципу, а по цивилизационному или культурному, «христианские ценности» начинают презентовать главным образом определенные идентичности, определенные культурные образцы, однако в рамках «христианских ценностей» такие идентичности и образцы множественны, а часто и противоречивы. В данном докладе будет дан обзор белорусского контекста функционирования этого понятия в Беларуси, а также стратегии его наполнения и использования разными акторами, главным образом, государством и Белорусской христианской демократией.

Идеология Белорусской Христианской Демократии и христианские ценности

Недавно в Беларуси произошло довольно интересное политическое событие, которое косвенно затронуло все христианские церкви - министерство юстиции отказало регистрации новой христианско-демократической партии «Беларуская хрысціянская дэмакратыя». Интересное оно не потому, что эта партия включает в себя христиан из разных христианских церквей и социальная база которой - это, в основном, неопротестантские и другие христианские верующие. Дело в том, какая претензия была высказана со стороны министерства юстиции инициативной группе по созданию партии - употребление в уставных документах понятия «христианские ценности» без его экспликации .

Хотя это понятие довольно общеизвестно, но спешить с утверждением про его общепонятность не стоит.

Белорусская христианская демократия, главным образом, существует в рамках проектов и кампаний, таких, как, например, кампания в защиту свободы совести (при этом, связанная с БХД правозащитная инициатива «Христианский правозащитный дом» в своем мониторинге нарушений прав человека в области религии вводит такое понятие как «права христиан», не предлагая рефлексии над тем, что же такое «свобода совести» и «права человека», данная проблема рассматривалась мной ранее в статье «Права человека и права христиан»; а также одной из кампаний БХД являлось обращение против рекламы магии и оккультизма в средствах массовой информации), проект «Покаяние», приуроченный к 90-летию Октябрьской революции и 70-летию пика сталинских репрессий в Беларуси, кампания «Святыни» - работа по возвращению культовых зданий православной и католической церкви, кампания в защиту семьи и против абортов .

В идеологии белорусской государственности христианским ценностям отводилось не последнее место. Во-первых, что касается собственно религиозного поля, то Белорусской Православной Церкви была отведена приоритетная роль. Главным образом, это было связано с лояльностью БПЦ в отношении существующего политического режима. С Православной Церковью был заключен конкордат, а также ряд соглашений в отдельных сферах. Именно Православная Церковь, и в меньшей степени Католическая признавались носителями христианских ценностей, ценностей традиционных для белорусского народа, в то время как неопротестантские церкви всяческим образом прессинговались и объявлялись носителями чуждых ценностей. Таким образом, очевидно проводилось разграничение между «православными», традиционными христианскими ценностями и протестантскими нетрадиционными .

Во-вторых, само содержание христианских ценностей в контексте идеологии белорусской государственности имело определенное наполнение. Такими ценностями становился патриотизм, лояльность к государственной власти, эстетические ценности, и, как ни странно, на одном из первых мест, как показывает заключенное недавно соглашение между христианскими конфессиями, - борьба с ВИЧ/СПИД. Сама же православная церковь, говоря о христианских ценностях, часто поддерживает «патерналистские модели управления обществом, и даже необходимость существования государственной «воспитательной идеологии».

В-третьих, «православно-христианские ценности» позволяют выработать определенное отношение к политической деятельности - когда политическая деятельность делится на «хорошую» (деятельность государства) и «плохую» (политическая борьба), таким образом, ещё и в деятельностном плане здесь поддерживается существующий режим .

Следует отметить, что как раз в третьем аспекте - апологии политической деятельности для христиан как таковой - наиболее чувствуются усилия деятелей Белорусской христианской демократии, что, видимо, связано, главным образом, с необходимостью объяснения своей позиции на стыке религии и политики - как своим религиозным общинам, так и другим политическим силам.

В качестве такой концепции выступает концепция «призвания» к политической деятельности. По словам одного из лидеров БХД, А. Шеина, направлением развития партии должно стать расширение социальной базы, которая на данный момент состоит из верующих, в основном протестантских деноминаций, главным образом, известных своей политической активностью христиан полного Евангелия, которые, к тому же, претерпевают постоянное давление со стороны государства: «Мы видим две основные группы людей. Это верующие, которые уже присоединяются к деятельности христианской демократии. Во-первых, это верующие разных христианских общин, которые раньше никогда не занимались общественной деятельностью и не участвовали в политической жизни. Вторая группа - это молодые люди, которые сейчас находятся в стадии жизненного поиска». Для привлечения людей первой категории, Белорусской христианской демократией видится презентация «политической активности» как христианской ценности. Именно для этого была разработана так называемое «теологическое обоснование участия христиан в активной общественной жизни», которое состоит из трёх основных положений: во-первых, «Церковь как столп и утверждение истины», во-вторых, верующие должны исполнять только те законы, которые не противоречат божественным принципам, в-третьих, верующие должны знать и отстаивать свои гражданские права. Т.е. фактически, мы видим, что это теологическое обоснование обращено прежде всего на легитимацию протестной позиции по отношению к существующему режиму, которую и отстаивает БХД .

Таким образом, перспективы развития христианской демократии в Беларуси и возможность обретения более-менее реального влияния на политическую жизнь, неопределенны. Это можно объяснить как отсутствием широкого интереса в обществе к ценностям христианской демократии, так и спецификой политической жизни современной Беларуси, в которой главная роль принадлежит не политическим партиям, а государству и его институтам.

Список использованной литературы

1.Забелин П.В. Политология: учебное пособие / П.В. Забелин, Л.А Дрягилев, В.Г. Федцов. - М.: 2002. - 350 с.

2.Пугачев В., Соловьев А. Введение в политологию: учебное пособие / В. Пугачев, А. Соловьев. - М.: 2004. - 410 с.

.Макеев А.В. Политология: учебное пособие / А.В. Макеев.- М.: 2000. - 380 с.

.Мезенцев С. Международное христианско-демократическое движение. Теория и практика / С. Мезенцев. - М.: 2004. - 120 с.

.Булгаков С. Христианский социализм / С. Булгаков. - Новосибирск: 1991. - 26 с.

.Клибанов А. История религиозного сектантства в России / А. Клибанов. - М.: 2005. - 396 с.

.Нойхаус Н. Ценности христианской демократии / Н. Нойхаус. - М.: 2005. - 59 с.

.Шеин А. Белорусская христианская демократия / Шеин А. [Электронный ресурс] (http://ru.wikipedia.org/Wiki/ Белорусская христианская демократия)

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.