В книге Сергея Марнова «Дар Божий, или опыт православного усыновления» повествуется о трудностях и счастье быть приемными родителями.

В современной России огромное количество брошенных детей, и эта проблема принимает характер национального бедствия. Какие бы условия ни создавались государством, какие бы средства ни вкладывались в интернаты, приюты, всё равно семьи это не заменит. В «казённом доме» человеку можно дать профессию, знания, но, к сожалению, вместе с ними часто приобретается и опыт недоброй жизни. Только в семье ребёнок научается любить и жить для других.

В этой книге на основе личного опыта автора рассказывается о трудностях, с которыми сталкивается усыновитель, о проблемах семьи, где есть усыновлённые дети, даются полезные (или просто утешительные) советы людям, решившимся взять в семью чужого ребёнка.

А какая, спросите вы, разница? Православное усыновление, неправославное — главное, чтобы ребёнок попал в хорошую семью. Разве не так? Конечно же, так, только...

Те, кто не сталкивался с проблемой, не представляют себе её масштабов. Дети «окамененного нечувствия», никому не нужные, брошенные дети, сколько же их! Когда от решившегося на усыновление слышишь, что трудно отыскать «хорошего» ребёнка, что «злобные» работники детских домов таких прячут (обязательно с целью продать за границу!), хочется спросить: «А зачем тебе ребёнок, человек? Тебе собачку надо или морскую свинку... Зоомагазин на соседней улице — удачной покупки!» Это закон такой: если усыновитель в океане неизбывной детской беды ищет себе «хорошего», значит, он ищет исключительно СЕБЕ. Выберет по цвету глаз, проконсультируется с врачами, изучит (насколько возможно!) генетические линии—и через некоторое время, разочаровавшись, от него откажется. Винить в неудаче будет, естественно, биологических родителей и всё тех же «злобных» работников детских домов, которые скрыли страшные и неизлечимые заболевания ребёнка; и простенькая, но беспощадная мысль даже не придёт в голову: «А если бы кровный ребёнок родился больным? Куда его сдавать?!»

Одна актриса (без имён!) усыновила годовалого мальчика, а в девять лет сдала его в психиатрическую больницу с клеймом социально опасного. Эту историю она сама подробно расписала в прессе, так что деликатность и такт можно оставить.

Первое, что бросается в глаза любому читателю этой «исповеди», - лейтмотив: «Ах, как же я, бедная, страдала!» Мальчик всего лишь повод для трагического заламывания рук и благородного гнева: «Я бы своими руками убила эту наркоманку, его биологическую мать!» Между тем достаточно непредвзятого педагогического анализа ситуации, чтобы понять: несчастная (скорее всего, давно уже мёртвая) «био» (простите, внутренний жаргон усыновителей) совершенно ни при чём.

Актриса из года в год предавала ребёнка, сначала сделав из него «диковинку» для театра, а затем (в четыре года!) потащив его к психиатрам лечить от клептомании и повышенной агрессивности. Из больницы мальчик возвращался каждый раз всё более и более неуправляемым; ну и в девять лет - всё... Человечек сдан в госучреждение на предмет изготовления из него овоща.

А теперь представьте себе, как не хотел мальчик в больницу, как цеплялся за мать, что думал о ней, не защитившей его от извергов, лежа на холодной больничной койке? Возвращаясь домой после «лечения», он и мстил матери, и старался привлечь к себе её внимание, и упрашивал показать, как она его любит, - напрасно! Сдала, а после этого, по её собственному выражению, «ушла в ра-боту» и забылась.

Зададим себе вопрос: а что важнее - ребёнок или игра (допустим, почему бы и нет, что даже очень талантливая!) на сцене? Ответ, который мы получим, как раз и покажет разницу между православным и неправославным усыновлением.

Для человека воцерковленного выбора никакого нет — ребёнок, конечно, а карьера и так называемое творчество не то чтобы вторичны, нет - просто несопоставимы.

Любой грамотный психиатр знает, что сумеречные состояния у ребёнка не лечатся, они купируются, причём только ситуативно — любовью и заботой. Любой верующий человек знает, что для Бога нет ничего невозможного, неизлечимого, — надо только верить! Хорошо также чуть-чуть (совсем немного, поверьте!) постараться стать достойным Чуда — всё остальное сделает Господь.

Как ребёнок пришёл в семью, для христианина не имеет значения: Бог дал, и всё. Больной, неуравновешенный, даже слабоумный - таким мог родиться и кровный, и что же? Кого винить? Только себя, всегда себя - и это ещё одно отличие православного усыновителя. Его чувства к биологической матери приёмыша имеют оттенок благодарности с некоторой примесью жалости: выносила, родила, не убила, а ведь могла! А наследственность... Что же, она есть, никуда от неё не денешься, но только этика по наследству не передаётся. Не существует генов злобы, подлости, предательства. Всё это - наше и от нас. Нам и отвечать.

Я вовсе не хочу сказать, что православные усыновители - люди все понимающие, благостные, крылышки приделать - и полетят ангелочками. Ничего подобного -люди как люди. Встречаются и глупые, тупо-упрямые, раздражительные, эгоистичные, тщеславные, причём ничуть не меньше, чем далёкие от Церкви. Отличает их только одно - вера и рождённое верой стремление измениться к лучшему.

Откуда берётся Любовь, как удерживается, чем возрастает? Да-да, от Бога берётся, Им удерживается, Им возрастает, знаем, знаем... Но не устаём благоговейно изумляться Чуду.

Живут на свете двое - он и она. Судьбы изломаны, жизнь успела и в грязи извалять, и не раз крепко лицом об асфальт приложить. Встретились, полюбили друг друга... Это просто написать, а понять? Легко было Ромео и Джульетте: оба молоды, красивы, идеально подходят друг другу. А тут?.. У него - вредные привычки с избытком, у неё - жуткий нрав.

Но Господь дал им Любовь, как спасательный круг, и они вцепились в него не на смерть, а на жизнь. Есть такое выражение «свет очей» - это когда двое не могут друг без друга ни минуты, это когда они постоянно ищут глазами свою половинку, даже точно зная, что её нет рядом. Они свет очей друг друга, но как же трудно им было поначалу! Вытерпеть «фокусы» любимого человека можно день, неделю, месяц... Но ведь жизнь немножко длиннее, не так ли?

Божий Дар Любви оказался настолько силён, что породил страх - не за себя, а друг за друга: любимый человек погибает, надо немедленно его спасать! Так и получилось, что привели друг друга в Церковь и вымаливали у Господа - друг друга, не себя. И Господь благословил их - детишками и нищетой. До воцерковления муж хорошо зарабатывал, но его занятие было, мягко говоря, неблагочестивым. Бросил, стали жить на копейки, но не роптали... ну, почти не роптали.

Надо сказать, что характер у жены был (и остаётся поныне!) на редкость вздорным. Она тиранила подруг, изощрённо пилила мужа, доводя его до неконтролируемых вспышек гнева, а когда случалась семейная неприятность, ядовито шипела: «У нас всё отец решает, мы должны его слушаться!» Муж ложился на диван лицом к стене и закрывал голову подушкой. Короче говоря, жена являла собой образ классической, рафинированной мегеры. Тигр не может не есть мяса, мегера не может не пилить мужа... Любящая женщина не может не осознавать, что творит, поэтому все эти скандалы заканчивались слезами и покаянием.

Жизнь постепенно налаживалась, снова появился достаток, честный и прочный. А вместе с ним вернулся страх... Взять чужого ребёнка в дом, защититься им от сонного благополучия решила, естественно, жена. Муж поворчал-поворчал, но согласился: знал, что садик Любви, который они выращивают, требует ухода, полива и новых посадок.

Как она выбирала ребёнка? А никак! Случайно увидела фотографию страшноватой девочки с одутловатым лицом и решила брать. Поехала в детский дом и повергла в шок весь персонал. Там привыкли, что детей долго выбирают, ждут, когда «сердце ёкнет», а тут «марш-марш, справа по трое заезжай, сабли наголо!!!» Ну, не совсем так, конечно, только решение взять ребёнка, причём в ближайшее время, женщина объявила сразу, с порога. Главный врач учреждения решила, что перед ней, мягко говоря, не совсем адекватный человек, и принялась всячески отговаривать. Показала медицинскую карту, доказывала, что у девочки впереди практически неизбежная олигофрения — всё бесполезно! Девочка была взята с боя, и теперь это настоящая красавица, любимица семьи, весёлая хулиганка и умница. Личиком она, как это всегда бывает при усыновлениях «по любви», с каждым днём всё больше становится похожа на трёх братиков и маму с папой.

Прошло время. Жена «случайно» узнала о брошенном в роддоме мальчике и решительно заявила мужу, что всё будет так, как он скажет, и она из его воли не выйдет. Муж слегка побледнел, но решил (ещё бы!) правильно, «как учили». А потом взглянул на фотографию и позволил себе небольшую истерику. Никакого профиля, глаз-ки-щёлочки, чёрные волосики — мальчик был чистейший, без малейших примесей киргиз.

(Для тех, кто решился на усыновление: в Москве сейчас очень много брошенных детей из Средней Азии, вполне здоровых и красивых. Берите! Повесите такому Чин-гисхану крестик на шейку, и будет он русский, и будет православный, и будет он ваш. А каких внуков он вам принесёт! Дети от смешанных браков рождаются — загляденье!)

Истерика прошла, а мальчик теперь крещён, живёт в семье — крепкий, красивый, очень сильный... Понимаете? Нас больше стало!

Очень хотелось бы написать, что женщина стала мягче нравом, приветливее с мужем, только это была бы неправда. Что же изменилось? Многое. Прибавилось количество Любви, повысился уровень Счастья. Впрочем, это всё у них и так было. И ещё... Один очень умный священник сказал: «Когда в семью Господь посылает чужих детей, вечные вопросы о смысле жизни начинают восприни-маться как праздные, надуманные».

Вера, живущая в этих людях, позволила им услышать Приказ и дала несказанное счастье его выполнить. Как он звучит, Приказ этот? По-разному. Иногда это просто мимолётная мысль: «А почему бы и нет?..» Иногда - конкретный ребёнок, который появился на пути, вместе с осознанием своей ответственности за него перед Богом. И, как только мелькнула мысль, как только услышан Приказ, знайте: отступать нельзя...

Мы пытались взять благословение на усыновление, батюшка сказал, что не нужно (это зависит от батюшки, скорее всего), а потом я все-таки получила благословение. По поводу крещения - нам не разрешили быть кресными наших детей. По поводу инфы о крещении - не всегда есть точная информация, и, если вы не уверены, скажите батюшке, он отслужит особую службу при крещении (даже если ребенок был крещен, то можно отслужить службу, чтобы были кресные родители от вашей семьи). И вот еще кое-что:

Священник Константин ПАРХОМЕНКО, клирик Свято-Троицкого Измайловского собора, Санкт-Петербург

В семье ничего скрываемого быть не должно
Думаю, что в семье, в которой все живут в любви и взаимопонимании, никаких тайн, ничего недосказанного, скрываемого - быть не должно. Когда семья живет в любви и мире, то никаких секретов, "тайн" у родителей от детей (и наоборот) нет. Но это не значит, что родители обязаны все до конца рассказать малышу, если он приемный, про то, как он к ним попал. Этот вопрос нельзя механически подводить под категорию: честно-нечестно. Поясню, что имею в виду. Я считаю, что усыновление - это акт принятия ребенка в семью. Все. Теперь он навсегда - сын или дочь. Без каких бы то ни было оговорок. И если его не выносила мама, если его забрали не из роддома, а из детдома в возрасте нескольких месяцев, что из того? Он настоящий сын, настоящая дочь... И родители так и должны, как о своем настоящем ребенке, всегда говорить о приемном. И радоваться, если им говорят не знающие их ситуации: какой у вас замечательный малыш, как он на вас похож. Тогда у ребенка, если он с младенчества знает, что он - сын или дочь своих родителей, не будет никаких вопросов. И подозрений. Он может спросить: "А вы меня ждали?" Ответ будет совершенно честным: "Да, любимый, ждали, молились, чтобы Господь подарил нам малыша. И вот он у нас появился."

Говорить или не говорить про усыновление?..
Все очень индивидуально, но рассмотрю два самые распространенные ситуации. Если ребенок попал в семью в младенчестве, не знает, что он приемный, а думает, что родной, подозрений таких у него не возникает, то устраивать искусственно ситуацию обсуждения появления ребенка в семье, сажать малыша на диван и начинать рассказывать ему "правду" - не стоит. Если вдруг в какой-то момент тайна усыновления открывается для ребенка, он подходит и спрашивает у родителей, то надо спокойно к этому отнестись, сказать: для нас нет никакой разницы, мы любим тебя как родного сына или дочь, поэтому мы тебе и не рассказывали. В детстве у меня был период, когда я думал: настоящий ли я сын своих родителей. Потом я решил, что мои мама и папа меня любят - а остальное для меня не важно.

Если ребенок принят в семью в сознательном возрасте, то родители не должны мифологизировать историю его происхождения: "Мы тебя родили, потом потеряли, а вот теперь ты вернулся..." Вот это уже вранье, это лишнее. Но и возвращаться к этому вопросу, если сам ребенок его не поднимет, не надо. Просто считать: "Господь нам подарил замечательного сына (дочь). И мы Ему за это благодарны". Если подросток начнет выяснять детали, в краткий период (который мы все проходим) подросткового отторжения от родителей, можно объяснить честно и правдиво его историю. Почему он попал в детдом. Может быть, родители погибли, а, может быть, мама просто пила и отдала его, потому что не могла воспитать. Мне кажется, что если все это объяснение происходит спокойно, оно будет спокойно и воспринято.

Если подросток, когда родители не разрешают ему после одиннадцати вечера громко включать музыку и оставаться ночевать у друга (подружки), начнет скандалить, требуя координат своих кровных родителей, считая, что они его любят и не такие, как приемные... то родители могут мягко (всегда без истерик) сказать: "Cынок, когда ты вырастишь, если захочешь, разыщешь людей, которые тебя родили. Но сейчас, пока ты живешь с нами, в нашей семье этого делать не нужно". Главное, объяснить ребенку, что родители - это те, кто воспитал, а не родил физически. И вообще это какое-то странное слово - родители. Слово, делающее акцент на функции деторождения. Хуже может быть только советское школьно-казенное: родительница. Правильнее говорить: папа, мама (отец, мать).

Моя мама рассказывала, что с ней в школе училась девочка, которая не знала, что она приемная. Жила себе и жила. Но родители одного ее одноклассника знали об этом и рассказали сыну. И вот как-то сын, то ли в ссоре, то ли наоборот, от доброты душевной, рассказал все той девочке. Она - побежала к родителям. Родители - все отрицают. Потом сознались. Скандал! Нашли того мальчика, его родителей. Скандалили с ними так, что вся улица сбежалась. Наутро вся школа это происшествие обсуждала. Девочка пыталась повеситься... Список нелепостей, устроенных этими людьми, можно продолжать. А все могло быть куда проще: ну узнала дочь о том, что она приемная. Ну и Бог с этим. Обнять. Прижать к себе и сказать: "Разве мы тебя от этого меньше любим? Мы, милая, забыли об этом, совсем не думаем. Ты для нас любимая, настоящая, родная". И больше не возвращаться к этому вопросу. И никакого шока для девочки не было бы. Священник Игорь ГОЛУНОВ, клирик храма во имя Коневской иконы Божией Матери при Санкт-Петербургском подворье Коневского Рождество-Богородичного мужского монастыря

Усыновление - это родство душ
В требнике есть последование сыноположения, то есть усыновления. Совершается эта молитва, когда ребенок достигнет отроческого возраста - семи лет. До семи лет ребенок не ходит на исповедь, потому что считается, что он не может адекватно отвечать за свои поступки. Если по достижении семи лет ребенок хочет стать сыном или дочерью своих приемных родителей, то его приводят в Церковь, и совершается этот специальный чин. Священник читает молитву, в которой просит Господа сделать, чтобы этот человек стал отроку отцом (матерью), а отрок стал ему сыном (дочерью). То есть священник просит, чтобы Господь совершил невидимо, таинственно рождение не по плоти, а по душе: "Сие Сам во отца и сына соедини Святым Твоим Духом, утверди их в любви Твоей, свяжи их благословением твоим". В этом последовании предполагается волеизъявление будущего сына или дочери. И таков опыт Церкви, которая не предполагает наличия в семье тайны усыновления. Церковь конкретно говорит, что ребенок должен знать, что с ним происходит. Осознанно понимать, что это теперь его родители, совершилось духовное усыновление по его желанию, желанию его приемных родителей и с Божией помощью. Важно рассматривать усыновление с точки зрения родства душ. Даже в народе говорится, что не тот отец или мать, кто родил, а тот - кто воспитал. Родителям могу посоветовать молиться, и Господь Сам подскажет их сердцу, когда и как сказать ребенку, Он вручил им детскую душу, и только Он один знает, что лучше для нее.

Сироту пристроить, что храм построить, – говорит народ. Первый случай опеки над ребенком, упоминавшийся в летописи, относится к 879 году. Воспитанников брали под своё крыло крестьянские, купеческие, дворянские семьи. И в наши дни многие сограждане готовы приютить ребёнка, оставшегося без родителей.

Но время наложило свой отпечаток на нравы детей и взрослых. Современный сирота мало походит на благочестивого малютку дореволюционной поры. Да и усыновители не всегда безупречны. Поэтому Русская Православная Церковь практикует взвешенный подход к этой проблеме.

Бог позволяет выбирать

Не раз на форумах усыновителей я встречала мнение, что нельзя выбирать детей, как товар – по определённым параметрам, цвету волос и глаз, национальности, характеру и талантам. Многие эмоционально заявляли, что надо действовать по велению сердца, следуя порыву. Увидел ребёнка и вдруг понял: это мой! И потом пусть не остановят тебя никакие препятствия. Но кто знает, вдруг эта встреча не от Бога, а от его извечного оппонента? Знаю такую историю.

В соседнем селе жили священник со своей матушкой. Обоим за тридцать. Симпатичные, образованные, бездетные. Отсутствие детей, видимо, тяготило матушку, и она взяла под свою опеку девочку из неблагополучной семьи. Мать и отец этого подростка, переселенцы из Средней Азии, постоянно уезжали в другие регионы, но вряд ли на заработки – скорее, на поиски лёгких денег. Девочка лет тринадцати оставалась одна, сиротой при живых родителях. Матушка взялась наряжать её, кормить, привечать у себя.

Надо отметить, что многие провинциальные девочки к такому возрасту и самогон успевают попробовать и с мальчиками на сеннике побывать. «Сиротка» выглядела вполне зрелой девицей с пышными формами, пухлыми вишнёвыми губами и блудливым взглядом. Но матушка видела в ней покинутого ребёнка. Девочка освоилась в семье опекунов и стала строить глазки батюшке. Вряд ли он вообще обратил внимание на её происки, да и матушка долго не замечала неуклюжее кокетство сельской Лолиты. Но та болтала с подружками о своём увлечении, по селу поползли сплетни и чета была вынуждена отвадить девочку от дома. Впрочем, к тому времени её родители вернулись из очередного вояжа.

Кстати, многие в этом краю знали: батюшку и матушку благословил жить как брата и сестру – без супружеских отношений, некий старец. Озабоченная «сиротка» в контексте ситуации явилась дьявольским искушением, а не божьим даром.

В 2016 году в российских приемных семьях воспитывалось более 148 тысяч детей. Но по статистике, более 5000 воспитанников ежегодно возвращаются под надзор государства.

Тому есть причины. Многие приютские дети имеют опыт бродяжничества, наркомании, проституции. Они неспособны к привязанности, поскольку выросли, окружённые чужими людьми. Кстати, привязанность к матери формируется до шести лет.

Есть и другой аспект – детдома крупных городов, где сироты, в отличие от провинции, снабжаются лучше, учат воспитанников потребительскому отношению к жизни. Их кормят, одевают, за ними убирают комнаты, к ним приходят спонсоры с подарками. В личных делах многих детей старше десяти лет лежит их отказ от усыновления во все города, кроме Москвы. Насмотревшись телевизора, они ждут богатых опекунов!

Какое разочарование ждёт родителей, узнавших, что их новое чадо ворует в школе, настраивает против них кровного ребёнка, доводит бабушку до сердечного приступа.

В итоге усыновители и усыновленные расстаются в обиде друг на друга, а в интернете появляются откровения на тему: «Приёмный ребёнок разрушил мою семью».

Чтобы такого не случилось, священники советуют подходить к усыновлению без экзальтации, здраво оценивая свои возможности и характер ребёнка. Бог дал человеку возможность выбирать и различать для того, чтобы мы имели возможность обрести лучшее и не в ущерб своей душе.

Священники – за и против

Святейший Патриарх Кирилл в одной из проповедей отмечает: “

Важно, чтобы наш народ с радостью, с особым чувством благодарности Богу принимал в свои семьи сирот, давая им не только кров и воспитание, но и отдавая им свою любовь”.

Но единой точки зрения на усыновление у церкви нет – каждый священник имеет своё мнение, и каждый случай рассматривается особо.

На форумах, посвящённых семье, встречается немало жалоб на случаи, когда духовник отказался благословить на усыновление. Этому найдётся немало объяснений. Кому как ни батюшке, которому исповедуются усыновители, известны их достоинства и недостатки. Возможно, духовник усмотрел эгоистичные мотивы для усыновления. В частности, гордыню – стремление продемонстрировать окружающим свой гуманизм. Или попытку с помощью ребёнка сохранить семейный очаг, что редко удаётся. Священник знает, насколько адекватны и добры его прихожане, или, напротив, агрессивны и непоследовательны.

Архимандрит Иоанн Крестьянкин смотрел на усыновление как на проблему религиозно-философскую и в своих письмах к усыновителям рассуждал так:

“Спорить с Богом – дело опасное. В моей практике духовнической есть много примеров, когда дети, появившиеся в семьях вопреки воле Божией, становились для родителей бичом на всю оставшуюся жизнь, даже и до смерти преждевременной. Поэтому я бы не советовал вам брать ребенка из детского дома. Вы смогли бы это сделать только в том случае, если знаете семью, из которой берете ребенка». «Вот вы справедливо жалуетесь на себя, видя в родном чаде свои грехи, и промахи, и собственное неумение любить собственного сына. А что о чужом скажем? О чужом, который принесет в вашу семью грехи, и какие грехи? – своих родителей и своего рода».

О грехах рода упоминают и некоторые другие пастыри. Можно было бы счесть это мистикой, но если понимать под грехами рода дурные склонности родителей, которые унаследовал ребёнок, то всё верно и с научной точки зрения.

Но в целом большинство священников относится к усыновлению положительно и показывают пример обществу, создавая семейные приюты – у себя дома или при храме.

Священник из Пермского края Борис Кицко за 16 лет дал кров 160 воспитанникам в приюте при Лазаревском монастыре. Первыми нянечками стали бабушки-прихожанки, потом приехали монахини.

Священник из Забайкалья Александр Тылькевич усыновил 10 детей.

Священник Николай Стремской усыновил 70 детей, сейчас некоторые уже выросли и создали свои семьи, учатся, работают.

В России много таких примеров.

Основы православной педагогики

Опыт православных семейных приютов показывает, что их педагогический подход отличают общие особенности:

• Забота , но не потакающая прихотям, а воспитывающая ответственность домочадцев друг за друга. Обычно старшие дети опекают младших. Все учатся уступать и делиться, помогать.
• Труд , обычно на семейной ферме и приусадебном участке. Натуральные продукты пополняют семейный рацион.
• Религиозность , не изнуряющая фанатизмом, а естественная, напоминающая атмосферу в крепких дореволюционных семьях.
• Досуг, связанный с религией . Православные праздники, которые отмечают все вместе. Паломнические поездки.
• Отсутствие телевизора или контроль за информацией, которая поступает детям – прежде всего это касается фильмов.
• Режим , который упорядочивает детскую жизнь и учит дисциплине. Это особенно важно для трудных подростков.

Православный психолог Людмила Ермакова отмечает как важно регламентировать жизнь приютского ребёнка и приучить его к порядку. В казённом учреждении он может вместо уроков смотреть телевизор или рубиться в компьютерные игры – воспитатели рады, что хотя бы не хулиганит. Но после выпуска из интерната разболтанный и неорганизованный молодой человек не сможет никуда поступить, организовать свой быт, недаром многие сразу скатываются на дно.

Священник Александр Зелененко пишет:

“Православная педагогика сильна именно тем, что имеет простирающуюся в вечность цель – спасение; строит свое здание на незыблемом основании – “Камне-Христе”, в лице которого имеет непреложный духовно-нравственный идеал и несомненную истину, ориентируется на неизменный авторитет Священного Писания и учения Церкви”.

Светские родители могут иметь самые причудливое понятие о морали, вплоть до симпатии к сексменьшинствам, но верующие знают , на которых держится мировая цивилизация. Это привносит в жизнь закон и порядок.