Пост и супружеские отношения

СУПРУЖЕСКИЕ ИЗМЕНЫ Истероид обожает флирт, кокетство, легкую интригу. Летает воланчик светской беседы, звучат двусмысленности и рискованные замечания. Однако это лишь игра, которая тешит его эгоцентризм.Страсть или стремление к сексуальному разнообразию неведомы

СУПРУЖЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ Еще недавно нам вдвоем Так хорошо и складно пелось. Но вот гляжу в лицо твое И думаю: Куда все делось? Но память прошлое хранит, Душа моя к тебе стремится… В. Федоров «Больше всего в жизни я не люблю беспорядок. Но если мою требовательность к себе и

Церковный пост Истинно, истинно говорю вам: вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились. Старайтесь не о пище тленной, но о пище, пребывающей в жизнь вечную, которую даст вам Сын Человеческий, ибо на Нем положил печать Отец, Бог. Еванг. от

Глава 3. Мастера пост-искусства В этом очерке речь пойдет о сборнике рассказов Франца Кафки «Мастер пост-арта. Четыре истории». Это последний подготовленный самим автором сборник рассказов, вышедший в берлинском издательстве «Die Schmiede» в 1924 году, уже после смерти писателя.

Пост-модернизм и социальный конструктивизм В течение нескольких последних десятилетий в социальных науках произошел революционный переворот, получивший название терминологического (языкового) переворота в философии, пост – модернизма в искусстве и конструктивизма в

Мы уже говорили, что никогда в каноническом праве Церковь не касалась этого сугубо интимного вопроса, оставляя его на решение супругов. Ни одно каноническое или авторитетное в каноническом отношении правило не приравнивает супружеский пост к телесному посту и не говорит о грехе в случае супружеских отношений в пост. Единственное исключение – супружеский пост перед причастием (5-е правило Тимофея Александрийского). Но и оно понималось всегда лишь как некоторая аскетическая рекомендация, не предполагающая за нарушение никаких прещений или наказаний. Некоторые древние христиане даже выступали против подобных рекомендаций. В подтверждение этого можно привести выдержки из уже приводимых «Апостольских постановлений», достаточно ригористичного по отношению к «сластолюбию» документу:

«Если же кто наблюдает и исполняет обряды иудейские относительно извержения семени, течения семени во сне, соитий законных, те пусть скажут нам, перестают ли они в те часы и дни, когда подвергаются чему-либо такому, молиться или касаться книг, или причащаться Евхаристии? Если скажут, что перестают, то явно, что они не имеют в себе Духа Святого… Ибо ни законное совокупление, ни роды, ни течение кровей, ни течение семени во сне не могут осквернить естество человека или отлучить от него Духа Святого, но одно нечестие и беззаконная деятельность».

Таким образом, составители Апостольских постановлений не считали основанием для непричащения, а следовательно, и ни в какой степени греховными «законные соития», ибо: «Равно и вы, мужья, любите жен своих, как члены свои, как общниц жизни и споспешниц к рождению детей… Любите их, говорим, как члены свои, как тела свои; ибо написано так: «Бог засвидетельствовал между тобою и между женою юности твоей, и она – общница твоя; не сотворил тебя одного, но в ней – остаток духа твоего; и храните дух ваш, и жены юности твоей не оставляй».

Итак, муж и жена, совокупляясь по законному браку и вставая с общего ложа, пусть молятся, ничего не наблюдая: они чисты, хотя бы и не омылись. Но кто растлит и осквернит чужую жену или осквернится с любодейцей, тот, встав от нее, хотя бы вылил на себя целое море или все реки, не может быть чистым».

Можно заметить, что подобной позиции придерживался и святитель Иоанн Златоуст в комментарии на слова апостола Павла: «Что это значит? Жена не должна, говорит, воздерживаться против воли мужа, и муж не должен воздерживаться против воли жены. Почему? Потому что от этого воздержания происходит великое зло; от этого часто бывали прелюбодеяния, блудодеяния и домашнее расстройство. Ибо если иные, имея своих жен, предаются прелюбодеянию, то тем более будут предаваться ему, если лишить их этого утешения. Хорошо сказал: не лишайте себя; ибо воздерживаться одному против воли другого значит лишать, а по воле – нет. Так, если ты возьмешь у меня что-нибудь с моего согласия, это не будет для меня лишением; лишает тот, кто берет против воли и насильно. Это делают многие жены, нарушая справедливость и тем подавая мужьям повод к распутству и все приводя к расстройству. Всему должно предпочитать единодушие; оно всего важнее. Если хочешь, докажем это опытом. Пусть из двух супругов жена воздерживается, тогда как муж не хочет этого. Что будет? Не станет ли он предаваться прелюбодеянию, или, если не станет прелюбодействовать, то не будет ли скорбеть, беспокоиться, раздражаться, гневаться и причинять жене множество неприятностей? Какая польза от поста и воздержания, когда нарушается любовь? Никакой. Сколько неизбежно произойдет отсюда огорчений, сколько хлопот, сколько раздоров! Если в доме муж и жена не согласны между собою, то их дом не лучше обуреваемого волнами корабля, на котором кормчий не согласен с правителем руля. Посему апостол и говорит: не лишайте себе друг друга, точию по согласию до времени, да пребывайте в посте и молитве. Здесь он разумеет молитву, совершаемую с особенным тщанием, ибо если бы совокупляющимся он запретил молиться, то как можно было бы исполнять заповедь о непрестанной молитве? Следовательно, можно и с женою совокупляться и молиться: но при воздержании молитва бывает совершеннее. Не просто сказать: да молитеся, но: да пребывайте в молитве, потому что брачное дело только отвлекает от этого, а не производит осквернения. И паки вкупе собирайтеся, да не искушает вас сатана. Дабы не подумали, что это – закон, присоединяет и причину. Какую? Да не искушает вас сатана. А дабы знали, что не диавол только бывает виновником прелюбодеяния, прибавляет: «невоздержанием вашим» (Беседа 19 на 1 Kop.7:1–2).

Думается, что каноническую позицию Церкви можно выразить так: хорошо и полезно для души воздерживаться от супружеского общения во дни постов, но это не должно быть против воли одного из супругов. Насколько долго должно длиться это воздержание, решать не может никто, кроме собственной совести супругов. Единственное церковное ограничение – это рекомендация на воздержание от плотского общения супругов в ночь перед причастием.

Затронутый нами вопрос разобрал протодьякон Андрей Кураев в своей интернет-публикации «Постового устава супружеских отношений не существует» (http://diak-kuraev.livejournal.com/I4764.html). Приведем основные тезисы.

Отец Андрей говорит о том, что известное всем высказывание апостола Павла (l Кор. 7:3–5) в греческом оригинале звучит несколько иначе, чем в русском переводе. На основании этого он предлагает читателям некоторые выводы.

Во-первых, слова «должное благорасположение» – это «попытка не-перевода ныне и так общеизвестного выражения «супружеский долг». Буквально: «муж жене должное пусть отдает». По-латыни именно так это и звучит: «uxori (жене) vir (муж) debitum (должное) reddat (воздает)».

Во-вторых, в словах «Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве» слов «в посте» в древнейших рукописях нет. «Авторитетный современный текстолог-библеист Мецгер говорит, что это добавлено в аскетических целях (см. Metzger В. A textual commentary on the greek New Testament. Stuttgart, 1994, p. 488). «Прибавка «для поста» имеется только в очень малом количестве рукописей» (Толковая Библия. Т. 11, Спб., 1913, с. 48). Ни латинский, ни древнеармянский тексты Нового Завета этой вставки не знают».

В-третьих, слово «упражнение» в оригинале «shole» обозначает дословно «досуг», занятие в свободные часы, чтение. «Значит, отказ от половой близости для апостола Павла – это форма отдыха друг от друга. Отдых – молитва. Половая близость – долг».

В-четвертых, апостол Павел смягчил иудейские религиозные ограничения, налагаемые на супружескую жизнь. «Но последующая церковная практика еще более ужесточила иудейские ограничения».

В-пятых, предписание требника: «От жен воздержатися весь святый Великий пост. Аще ли падется с женою во святой пост, весь пост обезчествова» (Требник. Гл.26) – «это поздняя и чисто русская вставка, сделанная митр. Петром Могилой в третьем киевском издании Номоканона (Павлов А. Номоканон при Большом Требнике. Москва, 1897, с. 166–167)».

В-шестых, русские канонисты Средних веков колебались относительно этого вопроса. Так, новгородский епископ Нифонт (XII век) говорил: «Что вы учите воздерживаться от жен в говенье? Грех вам за это» (Вопрошения Кирика, 57 // Смирнов С. Древнерусский духовник. Исследование из истории церковного быта. М., 1914, с. 113–114). А митрополит Георгий был более строг: «В говение добро бы блюстися жены своея, но аще не может то первую неделю и последнюю да соблюдется» (Написание митрополита Георгия русского и Феодоса // Материалы для истории древнерусской покаянной дисциплины. (Тексты и заметки) // Смирнов С. Древнерусский духовник. Исследование из истории церковного быта. М., 1914, с. 40). Соловецкая кормчая 1493 года указывает, что во всю Федорову неделю по вечерни и по литургии «ясть бельцем хлеб с капустою, редька, горох пряженый, а пития едина чаша мала квасу. А болши мзда от Бога кто не пил бы все говение и жен своих отнюдь воздержатися, а в субботу и в неделю рыбы ясти дважды днем».

Добавим к сказанному, что совершенно неоправданна позиция тех, кто утверждает, будто супружеские отношения возможны лишь тогда, когда разрешены венчания в церковном календаре. По объяснению известного авторитетного канониста прошлого св. Симеона Солунского (+1429), запрет на венчания связан с тем, что из-за постов или наступающих праздничных служб не может совершиться брачное пиршество, а вовсе не с тем, что в эти дни запрещено супружеское общение. Можно подойти и от обратного. Если ввести запрет на супружеские отношения в пост, праздники и другие важные церковные даты, это приводит к тому, что таких дней оказывается в году немногим больше 100, что приводит к «механизации» супружеской жизни, подталкивает людей к изменам и создает проблемы, ведущие к разрушению брака.

Необходимо также остановиться на популярной в наше время точке зрения об ущербности детей, зачатых в пост. Это утверждение ни на чем не основано, кроме как на «бабьих баснях». По учению Церкви, дети не несут вины отцов. А все запугивания в корне противоречат самому духу евангельской свободы, советующей и рекомендующей, но не навязывающей.

Кстати, и в древнерусской Церкви ясно оспаривалось суеверное представление о том, что дети, зачатые в пост, станут проклятыми. Протодьякон Андрей Кураев в уже цитированной статье приводит ответ епископа Нифонта, в котором он предлагает сжигать те книги, в которых говорится, что если ребенок будет зачат в пост или под праздник, то будет он либо вор, либо блудник, либо разбойник.

Таким образом, «при наличии ясных и мягких апостольских слов, при отсутствии древних канонических и святоотеческих запретов на супружеское общение в пост и при том, что в позднее Средневековье дискуссия по этому сюжету велась веками, вывод может быть лишь один: если супруги хотят воздерживаться, то это их подвиг (хотя иногда он может оказаться неразумным). Но если по желанию одного или тем более обоих супругов они в постное время «отдают друг другу должное», то это никак не может быть поводом для наложения на них епитимьи».

О контрацепции

Одним из важнейших в практической жизни современных православных семей является вопрос о допустимости неабортивной контрацепции. Нам не удалось найти сколько-нибудь пространных рассуждений православных авторов на эту тему, кроме доклада Антона Гелясова, опубликованного им в сети Интернет.

Тезисно представим его позицию. В социальной концепции Русской Православной Церкви контрацептивы разделены на обладающие абортивным действием, и на иные, не связанные с пресечением уже зачавшейся жизни (неабортивные, или барьерные). Использование первых однозначно приравнивается к аборту. «Относительно же барьерных средств контрацепции, честно говоря, остается больше вопросов, нежели ответов».

Сторонники полного запрета неабортивных противозачаточных средств не могут привести правила, утвержденные авторитетом Вселенских соборов, и, как правило, приводят цитаты из Номоканона при Большом Требнике. «В данном случае мы имеем дело с «сектантским» подходом, когда какая-то фраза вырывается из контекста и должным образом не исследуется. Даже при беглом чтении этих норм мы увидим, что в них говорится именно об убийстве, а не о каких-либо барьерных средствах контрацепции! Хочу заметить, что для противников противозачаточных средств данная часть Номоканона является главным доказательством их правоты. Создается впечатление, что люди, которые таким образом упорно отстаивают свою точку зрения, просто не умеют и не хотят читать и анализировать. А. Павлов, написавший монографию по исследованию Номоканона, отмечает, что эти вопросы женщине в чинопоследовании исповеди составлены применительно к 69–74-й (в некоторых изданиях отличается нумерация и эти статьи оказываются 68–73) статьям второй части Номоканона, т. е. последние являются определяющими, а вопросы из чинопоследования – производными, хотя и стоят выше. Обратившись к этим статьям, мы увидим, что в них говорится именно об убийстве, и нет ни единого намека на средства, которые могут служить барьером, препятствующим оплодотворению».

Также можно обнаружить точку зрения, по которой использование неабортивной контрацепции приравнивается ко греху Онана (Быт. 38: 8–10) и к онанизму. А. Гелясов поясняет, что грех Онана совсем не то, что принято называть онанизмом. По обычаям древних израильтян, если женатый мужчина умирал бездетным, то брат усопшего должен был жить с его вдовой и восстановить потомство покойного. При этом дети от такого брака считались родными детьми умершего. «Таким образом, грех Онана состоял в непослушании и нарушении правил левитарного брака, и никакого отношения к греху онанизма его действия не имеют. Приравнивание барьерной контрацепции к одному из этих грехов является достаточно неграмотной выдумкой, не имеющей под собой никаких оснований».

Барьерные противозачаточные средства известны с глубокой древности, но Церковь на протяжении всей своей истории не выносила осуждающих решений относительно их использования. Кроме того, во многих случаях сегодня контрацепция требуется по медицинским показаниям.

В заключение своей работы А. Гелясов предлагает читателю свой вывод: «Семейным парам не стоит бояться контрацепции, однако они должны понимать и четко осознавать, к чему может привести использование или неиспользование ими противозачаточных средств».

Мы считаем, что логика и аргументы Антона Гелясова перекликаются с рассуждениями протоиерея Иоанна Мейендорфа на эту тему и вполне себя оправдывают. Со своей стороны, мы считаем, что использование неабортивных контрацептивов не может быть однозначно одобрено Церковью, но при этом не может быть и однозначно осуждено. Представляется, что свободное решение этого вопроса необходимо оставить на решение самой супружеской паре.

Заключение

Свое исследование мы начали с примера, иллюстрирующего крайнюю необходимость подробной разработки темы сексуальных отношений с точки зрения православного мировоззрения. Современная православная молодежь дезориентирована в вопросах половых отношений, что зачастую является серьезным препятствием при создании семьи и создает трудности на первых этапах семейной жизни.

Мы говорили, что секс занимает чрезвычайно большое и важное место в культуре межполовых отношений и вообще в современной культуре. В частности, это связано с фактически равным социальным статусом женщин и мужчин; высоким уровнем гигиены; доступными, безопасными и дешевыми противозачаточными средствами; доступностью информации, начиная с уроков в школе по биологии; потребительской направленностью всей современной жизни; исследованиями и популяризацией результатов о внутреннем психологическом мире мужчин и женщин, об их взаимоотношениях, о месте секса в них; достаточно большой степенью свободы современной молодежи.

Со стороны православной общественности в ответ на сложившуюся ситуацию представлено большей частью молчание, иногда нарушаемое «сексофобией» и сведением секса, по сути, к «племенному скотоводству». Сегодня очень часто неофиты не могут получить в церкви ответы на те вопросы, которые перед ними ставит жизнь. Для авторов очевидно, что той информации о сексе (сексологической, психологической, канонической, богословской и т. д.), которой располагают православные, часто не хватает для решения личных трудностей в вопросе выстраивания отношений с противоположным полом.

Первый раздел мы посвятили раскрытию этой темы и с помощью мнений разных авторов показали необходимость разработки православного подхода к половому просвещению. Примеры подобной работы исламских, католических, протестантских и еврейских авторов красноречиво говорят о крайне запоздалой реакции русскоязычного православного сообщества на «сексуальную революцию». По нашему мнению, воспитание правильного устроения жизни пола у подрастающего поколения является задачей, мимо которой невозможно пройти на современном этапе. Это нужно твердо помнить и не относиться к теме пола легкомысленно, отвечая молчанием на жизненно важные для современных людей вопросы. Напомним, что протоиерей Василий Зеньковский был глубоко убежден в возможности такой духовной установки молодежи. Она, не подавляя и не уродуя ни одного естественного движения, может вместе с тем обеспечить здоровое развитие всех сил в человеке и организовать внутреннее равновесие в его душе.

Во втором разделе мы постарались показать, каким образом компетентные светские авторы подходят к пониманию сексуальной жизни в супружестве. Мы увидели, что основой для их рассуждений является такая антропология, в которой человек признается свободным существом, призванным к ответственности за свою жизнь. Никакие инстинкты, в том числе родовой, не могут определять человека полностью. Это дало авторам право утверждать, что сексуальные отношения в браке являются не столько удовлетворением полового влечения, сколько проявлением человеческой любви. Любовь ищет формы своего воплощения и в психической, и в телесной областях. Более того, люди не только способны, но по-другому и не умеют воспринимать любовь друг друга. Инструменты для передачи и принятия любви – это наша психика и наше тело. Человеческая любовь между мужчинами и женщинами – это очень важное, основополагающее для семьи сложное явление, выражающееся во всех сферах жизни человека, в том числе в сексуальной. Секс, таким образом, призван быть не более чем выражением и не менее чем венцом любви, его нельзя оторвать от любви, а значит, и от ответственности, и от жертвенности, и от доверия.

В третьем разделе мы постарались показать, что тема сексуальных отношений беспокоит православных авторов, прежде всего в контексте некоторых церковных вопросов. Это не дает возможности разобраться в православном взгляде с желаемой полнотой. Творческое христианское осмысление того, что составляет семейную жизнь, крайне необходимо. Люди должны иметь возможность услышать не только канонические правила и высокие богословские истины, но и рассуждения о простых, обыденных вещах, которые наполняют их жизнь и быт. Понять место секса в человеческой жизни, понять основные принципы межполовых взаимоотношений, увидеть в любви не только красивую философию о самоотдаче и жертве, но и узнать ее в своих чувствах, переживаниях и опыте, отличить любовь от увлеченности, понять, что семейная жизнь требует поддержки и не развивается сама собой – крайне важная задача.

Наиболее важной и нерешенной с достаточной авторитетностью темой является вопрос о сексуальных отношениях супругов вне мотивации зачатия детей и о соотношении секса и супружеской любви. Приведенные нами мысли и рассуждения некоторых современных авторов показывают, что православная мысль склоняется скорее к тому взгляду, который выше представлен светской мыслью.

Очень интересные мысли, на наш взгляд, представляет протоиерей Василий Зеньковский. Он настаивает на том, что тему сексуальной жизни возможно раскрыть и понять только в контексте супружеской любви. Сущность половых отношений как раз и состоит в искании любви, что есть центр и основа того огня, который горит в человеке. Сексуальность же есть только выражение этих внутренних движений в сфере телесной. Как тело вообще есть инструмент души, так и сексуальность лишь передает и выражает то, что загорается в душе. Тело подобно музыкальному инструменту, который своими звучаниями передает мелодию, разыгрываемую на нем душой. Мы думаем, что именно в этом ключе стоит развивать православную философскую и психологическую мысль в вопросах половых отношений.

Большое значение для современного православного подхода к теме сексуальных отношений имеют разные дисциплинарные и канонические вопросы. Краткому обзору их посвящен соответствующий раздел. К сожалению, обилие нерешенных и даже публично не обсуждаемых практических вопросов применимости канонического права приводит к тому, что священники вынужденно пользуются «тайным знанием» в руководстве людьми. Часто такая практика в области интимных отношений супругов приводит к негативным последствиям.

Важной темой в каноническо-дисциплинарном учении церкви и пастырстве стоит устроение интимной жизни семьи. Своего решения ждут такие темы, как интимные отношения и участие супругов в богослужении и таинствах, форма и мера супружеских постов, необходимость исповедывать и открывать на исповеди интимные подробности и сам факт интимной близости супругов. На основании доступных нам источников можно сделать вывод о том, что канонической регламентации сексуальной жизни супругов не существует, что эта сфера полностью отдана на усмотрение семьи.

Количество молодых людей, не умеющих разрешить для себя вопросы половых отношений, растет с каждым годом. Это в равной степени касается и юношей, и девушек. Достаточно вспомнить представленную вначале историю знакомой авторам девушки.

В завершение попробуем сформулировать некоторые практические выводы.

Во-первых, крайне желательно сформулировать минимально необходимые знания из области православного понимания сексуальных отношений. Они сводятся к двум темам: а) почему до брака интимные связи недопустимы, каковы могут быть отношения полов до брака, как развивать отношения с противоположным полом и как можно подготовиться к браку? б) что такое супружеская жизнь, каково место сексуальных отношений в браке, кем и как могут регулироваться сексуальные отношения супругов, что недопустимо для христиан в супружеской постели?

Во-вторых, желательно сформировать некоторый минимум тем и авторов, имеющих современный позитивный и несоблазнительный взгляд на интимные отношения, отраженный в исследованиях о различии мужского и женского миров, о сексуальных отношениях как одной из форм проявления человеческой любви.

В-третьих, для решивших создать семью желательно разработать достаточно пространные практические рекомендации о том, как выстраивать отношения с противоположным полом, как уметь отказывать в сексе до брака и в то же время как «проверить» партнера, испытать его до брака, а самое главное, принять решение о вступлении в брак.

В-четвертых, желательно разработать достаточно пространные рекомендации о построении семейной жизни и, в частности, сексуальной жизни семейных христиан.

Отметим, что важно помочь молодежи правильно относиться к своим ошибкам. Дело в том, что чувство вины может очень легко превратиться в разрушающую силу. Ошибки и грехи необходимо осознавать и признавать, но это должно помогать выстраиванию дальнейшей жизни, не разрушая ее.

Указанные рекомендации важно готовить с учетом разных подходов и современных точек зрения: религиозных, психологических, педагогических, медицинских и социальных. Думается, что нижеприведенный список использованной нами литературы может лечь в основу разработки темы православного подхода к сексуальным отношениям супругов.

Приложение 1

Можно ли женщинам во время месячных ходить в храм и причащаться?

I. Вопрос, заявленный в названии, в последнее время приобрел большую актуальность. На многих интернет-форумах опубликованы недоуменные вопросы женщин к священнослужителям, которые сводятся к следующему: на каком богословском основании в известные периоды жизни их отлучают от причастия, а часто даже и просто от хождения в Церковь?

Проиллюстрируем несколько подобных вопросов. Например, вопрос Натальи (в сокращении) на сайте orto-rus.ru:

2. Так что же разрешается православной женщине делать в критические дни (и чем опять же это установлено)? Я встречала как мнения о том, что нельзя ходить в храм (и такое мнение бытует у многих), так и мнения следующие: нельзя причащаться, прикладываться к иконам, зажигать свечу. Почему? Объясните мне толково, это меня и многих очень смущает. Ведь никакая нечистота не может осквернить святую икону. Я сталкивалась и с мнением православного священника о том, что можно переставлять иконы, брать в руки свечи, но нельзя прикладываться и зажигать свечу. Это уже чистый бред.

Итак, помимо общей просьбы обосновать эти требования, прошу точно ответить, можно ли помазать в эти дни святым маслом, скажем, голову, если она нестерпимо болит, а я верю в то, что именно масло, а не эфералган принесет облегчение? Можно ли в эти дни выпить святой воды, если высокая температура? Ну, а если у женщины дети и она каждый день дает им натощак по глотку святой воды и по кусочку просфоры? Ей делать это или нет? А можно ли читать Евангелие? В общем, думаю, вы поняли мое смущение. Лично у меня не получается жить полной православной жизнью 21 день в месяц, и ситуация эта, как мне думается, нелогична. Я знаю, каковы истоки понятия женской нечистоты в Православии. Поскольку христианство было соблазном для иудеев, соблюдавших законы, то надо же было им хоть что-то оставить из этих законов. Досталось робкой и молчаливой женщине. А вот апостол Павел, которого так любят цитировать, когда речь идет о женщинах, говорил: «А если законом оправдание, то Христос напрасно умер» (Гал. 2:21, но вообще 16–21 стихи). Уважаемый о. Андрей! Я буду очень признательна, если вы наконец полно и осмысленно ответите на этот вопрос. И многие женщины будут вам благодарны. Наталия».

Вот мнение еще одной женщины с того же сайта, в котором косвенно уже сквозит недовольство ответами священников:

«Я не верю в то, что после Иисуса Христа можно говорить вообще о каких-либо ограничениях для женщин в критические дни при молитвах и во время посещения храма.

Та женщина из Евангелия совершала огромный грех, прикасаясь (не к иконе, не к святой воде!) к самому Спасителю! И она была безусловно осуждаема всеми. Но Христос не оттолкнул ее в гневе, а, наоборот, ободрил, исцелил и сказал, что каждому так воздастся по вере его. И не могло быть иначе. Потому что Бог – это любовь. Ко всем без исключения.

Явись Христос сейчас, женщину с надеждой и верой, желающую прикоснуться к Нему, тоже безусловно осудили бы, – и в первую очередь священники. Как будто и не сказал Он нам все 2000 лет назад».

Можно также привести вопросы с сайта http://dobroeslovo.ru:

Анна: «Почему во время критических дней нельзя исповедоваться? Девушки, я перерыла множество «вопросов священнику» и тем, посвященных женскому вопросу! На разных сайтах. Хорошо, пусть нельзя причащаться, дотрагиваться до икон, напрестольных предметов. Но если мне хочется исповедать тяготящий меня грех, почему нужно ждать столько дней?? А спрашивать у священника можно сейчас или нельзя, я не пойду, мне неудобно со слов «у меня сейчас месячные» разговор начинать О. Павел, а к напрестольным предметам прикладываться в эти дни можно или нельзя? Или это зависит от уровня моего благоговения перед ними? И кто определил, что вот к иконам можно, а к напрестольным предметам – нельзя? А можно мне перед таинствами благоговеть внутренне и при этом участвовать в них? Почему нужно благоговеть именно таким образом?»

Евгения: «Девушки… я из новоначальных, многого не знаю, сегодня исповедовалась, причащалась, к кресту прикладывалась, к иконам… В критические дни нельзя? Я просто плохо понимаю, ведь Господь нечистое очистил, как показывал Петру в видении… и женщина с истечением к краю Его одежды прикасалась, исцелела… НЕЛЬЗЯ? Или я чего-то недопонимаю? Надеюсь, Господь меня простит… еще шла, сомневалась, можно или нельзя».

К сожалению, существующие ответы на этот вопрос редко могут удовлетворить кого-либо из вопрошающих женщин. Покажем для примера несколько наиболее развернутых из этих ответов:

Татьяна: «Почему девушкам нельзя входить в храм Божий во время критических дней?»

Священник Александр: «Дорогая Татьяна! В храм ходить можно, можно ставить свечи, прикладываться к иконам, нельзя только участвовать в Таинствах – исповедаться, причащаться, прикладываться к Евангелию и Кресту. Объяснить это можно так: возьмем мальчиков и девочек 8 лет – они одинаковые сорванцы. Представим себе, что женщины были бы такими же, как и мужчины, тогда бы жизнь наша стала невыносимой. Господь даровал женщине удивительный дар – дар смирения, в этом состоит ее глубокое отличие от мужчины. Именно для укрепления смирения в Церкви есть такое установление. С уважением, священник Александр».

Священник Андрей: «Уважаемая Наталия! Я не могу исчерпывающе ответить на Ваш вопрос. Происхождение запретов о нечистоте после истечений, как Вы знаете, лежит в ветхозаветной эпохе, и в Православии этих запретов никто не вводил – они просто не были отменены. Более того, в канонах православной Церкви они нашли свое подтверждение, хотя богословского объяснения и обоснования никто не давал. Вероятно, никого не затронул этот вопрос. Однако запреты касаются не только женщин, но и мужчин, хотя к мужской нечистоте они значительно менее строги. Мое личное мнение вряд ли кого-нибудь устроит, ибо не отвечает на главный мучающий многих женщин вопрос – что можно, а что нельзя? Мое рассуждение касается богословской причины нечистоты от месячного кровотечения. Ведь очевидно, как нам с Вами, так и предкам Моисея, что месячные кровотечения являются следствием несостоявшейся беременности. Женщина, не зачавшая ребенка, вольно или невольно, перед Богом несет ответственность. Все в ее теле настраивается на зачатие, а оно не происходит. Значит, жизнь женщины глубинным образом не соответствует ее природе, что оборачивается смертью «клетки жизни» (яйцеклетки), а за нею и смертью всего слоя новой жизни в матке. Если это так, то истечение с кровью всего этого слоя из матки есть очищение от мертвой ткани, не могущей жить без плода. Как говорят медики, яйцеклетка неоплодотворенная не может прожить более суток. Месячные есть, таким образом, очищение матки от омертвевшей ткани, очищение матки для нового витка ожидания, надежды на новую жизнь, на зачатие. Всякое пролитие крови есть призрак смерти, ибо в крови жизнь (в Ветхом Завете даже более – «душа человека в крови его»). Но менструальная кровь – это вдвойне смерть, ибо она не только кровь, но и умершие ткани матки. Освобождаясь от них, женщина очищается. Таково мое понимание происхождения понятия нечистоты женских месячных. Понятно, что это не личный грех женщин, но грех, лежащий на всем человечестве. Остальное – дело традиции, канонов и правил».

Для полноты картины приведем фрагменты развернувшейся дискуссии по этому ответу:

Наталья: «Уважаемый отец Андрей! Я благодарю Вас за то, что Вы нашли время ответить на вопрос, однако мне показалось, что Вы не сказали важного: как Вы решали эту проблему со своими прихожанами? Есть ли у Вас единообразие требований по этому поводу? Это и в самом деле очень интересно, поскольку, если мы не сможем разобраться в вопросе хотя бы насколько-то, тысячи женщин будут впадать месяц за месяцем в смущение и ложное самоуничижение и даже испытывать унижение от тех людей, которые ни разу по-настоящему над этим вопросом не думали. Если уж выдвигаются требования, то они должны быть, наконец, кем-то обоснованы, упорядочены и осмыслены. Чтобы не зависело все от нашептываний малограмотных бабушек, так запросто смущающих любую и каждую. Если есть требования, они никого не должны смущать: ведь в требованиях Церкви не может быть никакого лукавства, даже и в таком, как мужчинам может казаться, тонком вопросе.

Далее. Отец Андрей, говоря об устройстве женского организма, Вы склоняетесь к позиции индусов, которые считают, что девочку необходимо выдавать замуж, как только у нее начались менструации (а это часто происходит в 10 лет), иначе весь «грех», что она не рожает, ляжет на отца. Думаю, христианская позиция совсем иная: брак заключается по любви, а не оттого, что в течение десяти-пятнадцати лет не должны пропадать яйцеклетки. Думаю, Господь не планировал также и оплодотворение каждый месяц. А что касается абсолютного большинства требований иудейских законов, то ведь, если вдуматься, совершенно очевидно, что их целью было увеличивать на земле народ Божий. Почему нельзя прикасаться к женщине во время месячных? Чтобы мужчина не желал с ней полового общения, следствием какого неизменно в этот период будут гинекологические заболевания и длительная неспособность рожать. Почему надо было заключать завет с Богом под видом обрезания? Известно, что после обрезания мужчина меньше страдает от мочеполовых заболеваний, следовательно, может иметь общение с женщиной и производить потомство. Почему мужчина после истечения нечист? Чтобы семя не пропадало даром. Так что иудейский закон преследовал одну-единственную и, возможно, священную для него цель – увеличение народа Израиля. Я, конечно, понимаю, что увеличение народа и для нас сейчас актуально, но ветхозаветный закон тут неактуален. Не так ли?

В состоянии ли современный человек в своих супружеских отношениях выполнять разнообразные и многочисленные церковные предписания плотских воздержаний?

Почему же нет? Две тысячи лет православные люди стараются их выполнять. И среди них немало таких, которым это удается. По сути, все плотские ограничения были предписаны верующему человеку еще с ветхозаветных времен, и их можно свести к словесной формуле: ничего слишком. То есть Церковь просто призывает нас ничего не делать против естества.

- Однако в Евангелии нигде не говорится о воздержании мужа и жены от интимной близости во время поста?

Все Евангелие и вся традиция церковная, с апостольских времен идущая, говорят о земной жизни как о приготовлении к вечности, об умеренности, воздержании и трезвении как о внутренней норме христианской жизни. И любой знает, что ничто так не захватывает, не увлекает и не связывает человека, как половая область его бытия, особенно если он выпускает ее из-под внутреннего контроля и не желает сохранять трезвенность. И ничто так не опустошает, если радость бытия вместе с любимым человеком не сочетается с некоторым воздержанием.

Разумно апеллировать к многовековому опыту бытия церковной семьи, значительно более крепкой, чем семья светская. Ничто так не сохраняет взаимного устремления мужа и жены друг к другу, как необходимость по временам воздерживаться от супружеской близости. И ничто так не убивает, не превращает ее в занятие любовью (не случайно это слово возникло по аналогии с занятием спортом), как отсутствие ограничений.

- Насколько тяжело для семьи, особенно молодой, такого рода воздержание?

Это зависит от того, как люди шли к супружеству. Не случайно прежде была не только общественно-дисциплинарная норма, а и церковная мудрость, что девица и юноша до брака воздерживались от близости. И даже когда они обручались и уже были связаны между собой духовно, физической близости между ними еще не было. Конечно, дело здесь не в том, что то, что до венчания было, безусловно, греховным, после совершения Таинства становится нейтральным или даже позитивным. А в том, что необходимость воздержания жениха и невесты до брака, при любви и взаимном влечении друг к другу, дает им очень важный опыт - умение воздерживаться тогда, когда это необходимо по естественному течению семейной жизни, например, во время беременности жены или в первые месяцы после рождения ребенка, когда чаще всего ее устремления обращены не к физической близости с мужем, а к попечению о младенце, да и просто физически она к этому не очень-то способна. Те, кто в период жениховства и чистого прохождения девичества до брака приготовили себя к этому, много существенного приобрели для дальнейшей супружеской жизни. Я знаю в нашем приходе таких молодых людей, которые в силу разных обстоятельств - необходимость окончить вуз, получить родительское согласие, обрести какой-то социальный статус - проходили до брака период длиной в год, два, даже три. К примеру, полюбили друг друга на первом курсе университета: понятно, что создать семью в полном смысле слова они еще не могут, тем не менее, в течение такого большого отрезка времени проходят рука об руку в чистоте свой путь как жених и невеста. После этого им легче будет воздерживаться от интимной близости, когда это окажется необходимым. А если семейный путь начинается, как, увы, это нынче бывает даже в семьях церковных, с блудных отношений, то потом периоды вынужденного воздержания без скорбей не проходят, пока муж и жена не научатся любить друг друга без телесной близости и без подпорок, которые она дает. Но учиться этому необходимо.

Почему апостол Павел говорит, что в браке люди будут иметь "скорби по плоти" (1 Кор. 7:28)? Но разве у одиноких и монашествующих нет скорбей по плоти? И какие конкретно скорби имеются в виду?

У монашествующих, особенно новоначальных, скорби, большей частью душевные, сопровождающие их подвиг, связаны с унынием, с отчаянием, с сомнениями о том, верный ли путь они избрали. У одиноких в миру - это недоумение о необходимости принятия воли Божией: почему все мои сверстники уже колясочки катают, а иные уже и внуков воспитывают, а я все одна и одна или один и один? Это не столько плотские, сколько душевные скорби. Человек, живущий одинокой мирской жизнью, с определенного возраста приходит к тому, что плоть его утихает, умиряется, если он ее сам принудительно не распаляет через чтение и смотрение чего-то непотребного. А у людей, живущих в браке, действительно бывают "скорби по плоти". Если они не готовы к неминуемому воздержанию, то им приходится очень непросто. Поэтому многие современные семьи распадаются во время ожидания первого младенца или сразу после его рождения. Ведь, не пройдя периода чистого воздержания перед браком, когда оно достигалось исключительно добровольным подвигом, они не умеют любить друг друга воздержанно, когда это приходится делать помимо их воли. Хочешь - не хочешь, а жене не до желания мужа в определенные периоды беременности и первые месяцы воспитания младенца. Тут-то он и начинает на сторону смотреть, а она на него злобиться. И не умеют они безболезненно миновать этот период, ибо не позаботились об этом до замужества. Ведь понятно, что для молодого человека это определенного рода скорбь, тягота - воздерживаться рядом с любимой, молодой, красивой женой, матерью его сына или дочери. И в каком-то смысле труднее, чем монашество. Пройти несколько месяцев воздержания от телесной близости совсем не просто, но возможно, и апостол об этом предупреждает. Не только в XX веке, но и иным его современникам, многие из которых были из язычников, семейная жизнь, особенно в самом ее начале, рисовалась как некая цепь сплошных приятностей, хотя это далеко не так.

Нужно ли стараться соблюдать пост в супружеских отношениях, если один из супругов невоцерковлен и не готов к воздержанию?

Это серьезный вопрос. И, видимо, для того, чтобы правильно на него ответить, нужно подумать о нем в контексте более широкой и более существенной проблемы брака, в котором один из членов семьи пока не является вполне православным человеком. В отличие от прежних времен, когда все супруги на протяжении долгих веков были венчаны, так как общество в целом до конца XIX- начала XX века было христианским, мы живем совсем в другие времена, к которым как никогда применимы слова апостола Павла, что "неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим" (1 Кор. 7,14). И воздерживаться друг от друга необходимо только по взаимному согласию, то есть таким образом, чтобы это воздержание в супружеских отношениях не приводило к еще большему расколу и разделению в семье. Тут ни в коем случае нельзя настаивать, тем более выдвигать какие-то ультиматумы. Верующий член семьи должен постепенно подводить своего спутника или спутницу жизни к тому, чтобы они когда-нибудь вместе и сознательно пришли к воздержанию. Все это невозможно без серьезного и ответственного воцерковления всей семьи. А когда это произойдет, тогда и эта сторона семейного бытия станет на свое естественное место.

В Евангелии говорится, что "жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена" (1 Кор. 7:4). В связи с этим, если во время поста один из православных и воцерковленных супругов настаивает на интимной близости, или даже не настаивает, а просто всячески тяготеет к ней, а другой хотел бы сохранить чистоту до конца, но идет на уступки, то надо ли ему в этом каяться, как в сознательном и вольном грехе?

Непростая это ситуация, и, конечно же, рассматриваться она должна применительно к разным состояниям и даже к разным возрастам людей. Верно, что не всякие молодожены, венчавшиеся перед масленицей, смогут пройти в полном воздержании Великий пост. Тем более держать и все другие многодневные посты. И если молодой и горячий супруг не справляется со своей телесной страстностью, то, конечно, руководствуясь словами апостола Павла, лучше молодой супруге быть вместе с ним, чем давать ему возможность "разжигаться". Тот или та, кто более умерен, воздержан, более умеет с собой справляться, иногда поступится своим собственным стремлением к чистоте ради того, чтобы, во-первых, чего худшего, происходящего из-за телесной страстности не вошло в жизнь другого супруга, во-вторых, для того, чтобы не породить расколов, разделений и тем самым не поставить само семейное единство под угрозу. Но, впрочем, будет помнить о том, что нельзя искать и быстрого удовлетворения в собственной уступчивости, и в глубине души радоваться неизбежности нынешней ситуации. Есть такой анекдот, в котором дается, прямо скажем, далекий от целомудрия совет женщине, подвергающейся насилию: во-первых, расслабиться и, во-вторых, получать удовольствие. И в данном случае ведь так легко сказать: "Что же мне делать, если муж (реже жена) у меня такой горячий?" Одно дело, когда женщина идет навстречу тому, кто пока не может понести с верой бремя воздержания, а другое дело, когда, разведя руками, - ну раз иначе не выходит - самой не отставать от своего супруга. Уступая ему, нужно осознавать меру принятой на себя ответственности.

Если приходится мужу или жене для того, чтобы в остальном было мирно, иногда и уступить немоществующему телесным устремлением супругу, это не значит, что нужно во все тяжкие пуститься и вовсе отказаться для себя от такого рода поста. Надо находить ту меру, которую теперь вы вместе можете вместить. И, конечно, ведущим здесь должен быть тот, кто более воздержан. Он должен брать на себя обязанности мудрого выстраивания телесных отношений. Не могут молодые держать все посты - значит, пусть воздерживаются какой-то достаточно ощутимый период: перед исповедью, перед причастием. Не могут весь Великий пост, то хотя бы первую, четвертую, седьмую недели, пусть другие какие-то ограничения накладывают: накануне среды, пятницы, воскресного дня, чтобы так или иначе их жизнь была жестче, чем в обычное время. Иначе вовсе не будет ощущения поста. Потому что какой тогда смысл поститься в плане еды, если куда как более сильны эмоциональные, душевные и телесные чувства, вследствие того, что происходит с мужем и женой во время супружеской близости.

Но, впрочем, конечно же, всему свое время и сроки. Если муж и жена живут вместе десять, двадцать лет, ходят в церковь и при этом ничего не меняется, то здесь нужно более сознательному члену семьи шаг за шагом проявлять настойчивость, вплоть до требований того, чтобы хоть теперь, когда они до седых волос дожили, детей вырастили, скоро уже внуки появятся, некую меру воздержания Богу принести. Ведь в Царствие Небесное мы принесем то, что нас соединяет. Однако там соединять нас будет не плотская близость, ибо мы знаем по Евангелию, что "когда из мертвых воскреснут, тогда не будут ни жениться, ни замуж выходить, но будут, как Ангелы на небесах" (Мк. 12, 25), а то, что удалось взрастить во время семейной жизни. Да, сначала - с подпорками, каковыми и является телесная близость, открывающая людей друг другу, делающая их ближе, помогающая забыть какие-то обиды. Но со временем эти подпорки, необходимые, когда выстраивается здание супружеских отношений, должны отпадать, не становясь лесами, из-за которых и самого здания-то не видно и на которых все держится, так что, если их снять, оно развалится.

Что конкретно говорится в церковных канонах по поводу того, в какое время супругам надо воздерживаться от телесной близости, а в какое - нет?

Существуют некоторые идеальные требования Церковного Устава, которые должны определять конкретный путь, стоящий перед каждой христианской семьей, чтобы их неформально исполнять. Устав предполагает воздержание от супружеской близости накануне воскресного дня (то есть вечер субботы), накануне торжества двунадесятого праздника и постных среды и пятницы (то есть вечер вторника и вечер четверга), а также во время многодневных постов и дней говения - подготовки к принятию Святых Христовых Таин. Это идеальная норма. Но в каждом конкретном случае мужу и жене необходимо руководствоваться словами апостола Павла: "Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим. Впрочем, это сказано мною как позволение, а не как повеление" (1 Kop. 7:5-6). Это значит, что семья должна дорастать до такого дня, когда принятая супругами мера воздержания от телесной близости никак не будет вредить и уменьшать их любви и когда вся полнота семейного единения будет сохраняться и без подпорок телесности. И именно эта целостность духовного единства может быть продолжена в Царствии Небесном. Ведь из земной жизни человека будет продолжено то, что к вечности причастно. Понятно, что в отношениях мужа и жены к вечности причастна не плотская близость, а то, чему она служит подспорьем. В светской, мирской семье, как правило, происходит катастрофическая смена ориентиров, которую нельзя допустить в семье церковной, когда эти подпорки становятся краеугольными.

Путь к такому возрастанию должен быть, во-первых, взаимным, а во-вторых, без перепрыгивания ступенек. Конечно же, не каждым супругам, особенно на первом году совместной жизни, можно будет сказать, что они должны весь Рождественский пост пройти в воздержании друг от друга. Кто сможет вместить это по согласию и умеренности, тот явит глубокую меру духовной мудрости. А на того, кто еще не готов, полагать бремена неудобоносимые со стороны более воздержанного и умеренного супруга было бы неблагоразумно. Но ведь семейная жизнь нам дана во временной протяженности, поэтому, начав с малой меры воздержания, надо постепенно наращивать ее. Хотя некую меру воздержания друг от друга "для упражнения в посте и молитве" семья должна иметь с самого начала.

Например, каждую седмицу накануне воскресного дня муж и жена уклоняются от супружеской близости не по усталости или занятости, а ради большего и высшего в общении с Богом и друг с другом. И Великий пост нужно с самого начала супружества, кроме каких-то совершенно особенных ситуаций, стремиться проходить в воздержании, как самый ответственный период церковной жизни. Даже в законном браке плотские отношения в это время оставляют недобрый, греховный осадок и не приносят той радости, какая должна быть от супружеской близости, и во всем остальном умаляют само прохождение поприща поста. В любом случае такого рода ограничения должны быть с первых дней супружеской жизни, а дальше их необходимо расширять по мере взросления и возрастания семьи.

Регламентирует ли Церковь способы сексуального контакта между венчанными мужем и женой, и если да, то на каком основании и где конкретно об этом говорится?

Наверное, отвечая на этот вопрос, разумнее сначала сказать о некоторых принципах и общих посылках, а потом уже опереться на некоторые канонические тексты. Конечно же, освящая брак Таинством венчания, Церковь освящает всецелый союз мужчины и женщины - и духовный, и телесный. И никакой ханжеской интенции, пренебрежительной по отношению к телесной составляющей супружеского союза, в трезвом церковном мировоззрении нет. Такого рода пренебрежение, умаление именно физической стороны брака, низведение ее на уровень того, что лишь попускается, но чем, по большому счету, нужно гнушаться, свойственно сознанию сектантскому, раскольническому или внецерковному, а если и церковному, то только болезненному. Это нужно очень четко определить и понять. Уже в IV-VI веках в постановлениях церковных соборов сказано, что один из супругов, уклоняющийся от телесной близости с другим по причине гнушения браком, подлежит отлучению от Причастия, если же это не мирянин, а клирик, то низвержению из сана. То есть гнушение всей полнотой брака даже в канонах церковных однозначно определяется как недолжное. Кроме того, в этих же канонах говорится, что если кто-то отказывается признавать действительность Таинств, совершаемых женатым священнослужителем, то таковой тоже подлежит тем же наказаниям и соответственно отлучению от принятия Святых Христовых Таин, если он мирянин, или лишению сана, если он клирик. Вот как высоко церковное сознание, запечатленное в канонах, вошедших в канонический свод, по которому верующие должны жить, ставит телесную сторону христианского брака.

С другой стороны, церковное освящение супружеского союза - это не санкция на непотребство. Как благословение трапезы и молитва перед едой - это не санкция на чревоугодие, на объядение и тем более на опивство вином, также и благословение брака - это никоим образом не санкция на вседозволенность и пиршество тела - мол, делай все, что хочешь, в каких угодно количествах и в какие угодно сроки. Безусловно, трезвому церковному сознанию, опирающемуся на Священное Писание и Священное Предание, всегда свойственно понимание того, что в жизни семьи - как и вообще в человеческой жизни - существует иерархия: духовное должно главенствовать над телесным, душа быть выше тела. И когда в семье телесное начинает занимать первое место, а духовному или даже душевному отводятся только те небольшие очаги или участочки, которые остаются от плотского, то это приводит к дисгармонии, к духовным поражениям и большим жизненным кризисам. По отношению к этому посылу не нужно приводить специальных текстов, потому что, открывая Послание апостола Павла или творения святителя Иоанна Златоуста, святителя Льва Великого, святого блаженного Августина - любого из отцов Церкви, мы найдем сколько угодно подтверждений этой мысли. Понятно, что канонически она сама по себе не фиксировалась.

Конечно, совокупность всех телесных ограничений для современного человека может показаться достаточно тяжкой, но в церковных канонах нам указывается та мера воздержания, к которой христианин должен прийти. И если в нашей жизни есть несоответствие этой норме - как и другим каноническим требованиям Церкви, мы, по крайней мере, не должны считать себя покойными и благополучными. И не быть уверены, что если мы воздерживаемся в Великий пост, то все у нас хорошо и на все другое можно не взирать. И что если супружеское воздержание имеет место во время говения и накануне воскресного дня, то можно забывать о канунах постных дней, к которым тоже хорошо бы в результате прийти. Но путь этот индивидуальный, который, конечно же, должен определяться по согласию супругов и по разумному совету с духовником. Однако то, что путь этот ведет к воздержанности и умеренности, в церковном сознании определяется как безусловная норма по отношению к устроению супружеской жизни.

Что касается интимной стороны брачных отношений, то здесь, хотя и не все имеет смысл обсуждать публично на страницах книги, важно не забывать, что для христианина приемлемы те формы супружеской близости, которые не противоречат главной ее цели, а именно - деторождению. То есть такого рода соединение мужчины и женщины, которое не имеет ничего общего с теми грехами, за которые были наказаны Содом и Гоморра: когда телесная близость совершается в той извращенной форме, при которой никак и никогда деторождение произойти не может. Об этом также было сказано в достаточно большом количестве текстов, которые мы называем "правильниками" или "канонниками", то есть недопустимость такого рода извращенных форм супружеского общения была зафиксирована в Правилах святых отцов и отчасти в церковных канонах в уже более позднюю эпоху средневековья, после Вселенских Соборов.

Но повторю, так как это очень важно, сами по себе плотские отношения мужа и жены греховными не являются и как таковые церковным сознанием не рассматриваются. Ибо Таинство венчания не есть санкция на грех или на некоторую безнаказанность по отношению к нему. В Таинстве не может быть освящено то, что греховно, напротив, то, что само по себе добро и естественно, возводится в степень совершенную и как бы вышеестественную.

Постулировав это положение, можно привести такую аналогию: человек, много поработавший, должно сделавший свой труд - не важно, физический или интеллектуальный: жнец, кузнец или же душ ловец, - придя домой, безусловно, имеет право на то, чтобы ожидать от любящей жены вкусного обеда, и если день не скоромный, то это могут быть и наваристый мясной суп, и отбивная с гарниром. Не будет греха и в том, чтобы после трудов праведных, ежели сильно проголодался, и добавки попросить, и бокал хорошего вина выпить. Это и есть теплая семейная трапеза, взирая на которую, Господь будет радоваться и которую Церковь благословит. Но как это разительно отличается от тех сложившихся в семье отношений, когда муж и жена предпочитают вместо этого пойти куда-то на светский раут, где один деликатес сменяет другой, где рыба сделана так, чтобы иметь вкус птицы, а птица - вкус авокадо, и чтобы она даже не напомнила о своих природных свойствах, где гости, уже пресытившись разнообразными яствами, начинают перекатывать зернышки икры по небу, чтобы получить добавочное гурманское удовольствие, а из предложенных горами блюд выбирается когда устрица, когда ножка лягушки, чтобы еще как-то пощекотать свои притупившиеся вкусовые рецепторы иными чувственными ощущениями, а потом - как это уже с античных времен практикуется (что очень характерно описано в пире Тримальхиона в "Сатириконе" Петрония) -привычно вызвав рвотный рефлекс, освободить желудок для того, чтобы не испортить себе фигуру и суметь побаловаться еще и десертом. Такого рода услаждение себя пищей - чревоугодие и грех во многих отношениях, в том числе и по отношению к собственному естеству.

Эту аналогию можно перенести и на супружеские отношения. То, что является естественным продолжением жизни, то добро, и в этом нет ничего скверного и нечистого. А то, что ведет к поиску все новых и новых услаждений, еще одной, другой, третьей, десятой точки, чтобы из своего тела выжать некоторые дополнительные чувственные реакции, -это, конечо, есть недолжное и греховное и то, что не может входить в жизнь православной семьи.

Что допустимо в сексуальной жизни, а что нет, и как устанавливается этот критерий допустимости? Почему оральный секс считается порочным и противоестественным, ведь у высокоразвитых млекопитающих, ведущих сложную социальную жизнь, такого рода сексуальные отношения в природе вещей?

Сама по себе постановка вопроса подразумевает засоренность современного сознания подобной информацией, которую лучше бы и не знать. В прежние, в этом смысле более благополучные, времена детей в период случки животных на скотный двор не пускали, чтобы у них аномальных интересов не развилось. И если представить себе ситуацию, даже не говорю столетней, а пятидесятилетней давности, могли бы мы найти хотя бы одного на тысячу людей, кто был бы в курсе того, что обезьяны занимаются оральным сексом? Тем более, сумел бы об этом спросить в какой-то приемлемой словесной форме? Я думаю, что черпать из жизни млекопитающих знание именно об этой составляющей их существования, по крайней мере, однобоко. В таком случае, естественной нормой для нашего бытия надо было бы считать и полигамию, свойственную высшим млекопитающим, и смену регулярных половых партнеров, а если доводить логический ряд до финала, то и изгнание самца-оплодотворителя, когда его может заместить более молодой и физически крепкий. Так что те, кто хочет позаимствовать формы организации человеческой жизни у высших млекопитающих, должны быть готовы заимствовать их до конца, а не выборочно. Ведь сведение нас до уровня обезьяньего стада, даже самого высокоразвитого, подразумевает то, что более сильный вытеснит более слабого, в том числе и в половом отношении. В отличие от тех, кто готов рассматривать конечную меру человеческого бытия как единую с той, которая естественна для высших млекопитающих, христиане, не отрицая соприродности человека с иным тварным миром, не сводят его на уровень высокоорганизованного животного, а мыслят как существо высшее.

О тех или иных функциях детородных органов не принято открыто говорить, в отличие от других физиологических функций человеческого организма, например еды, сна и так далее. Эта сфера жизнедеятельности особенно уязвима, множество психических расстройств связано именно с ней. Объясняется ли это первородным грехом после грехопадения? Если да, то почему, ведь первородный грех не являлся блудным, а был грехом непослушания Творцу?

Да, конечно же, первородный грех преимущественно состоял в непослушании и нарушении заповеди Божией, а также в непокаянии, нераскаянности. И эта совокупность непослушания и нераскаянности и привела к отпадению первых людей от Бога, невозможности их дальнейшего пребывания в раю и всех тех последствий грехопадения, которые вошли в человеческую природу и которые в Священном Писании символически именуются одеванием "кожаных риз" (Быт. 3:21). Святыми отцами это толкуется как обретение человеческой природой дебелости, то есть телесной плотяности, утрате многих первоначальных свойств, которые были даны человеку. Болезненность, уставание и многое иное вошло не только в наш душевный, но и в наш телесный состав в связи с грехопадением. В этом смысле открытыми болезням стали и физические органы человека, в том числе и органы, связанные с детородием. Но принцип стыдливости, сокрытия целомудренного, именно целомудренного, а не ханжеско-пуританского умолчания о половой сфере, прежде всего исходит из глубокого благоговения Церкви перед человеком как перед образом и подобием Божиим. Так же, как и невыставление напоказ того, что наиболее уязвимо и что наиболее глубоко связывает двух людей, что делает их единой плотью в Таинстве брака, и дает начало иного, неизмеримо возвышенного соединения и потому является объектом постоянной вражды, козней, искажения со стороны лукавого. Враг рода человеческого в особенности и воюет против того, что, само по себе будучи чистым и прекрасным, так значимо и так важно для внутреннего правильного бытия человека. Понимая всю ответственность и тяжесть этой борьбы, которую ведет человек, Церковь помогает ему через хранение стыдливости, умолчание о том, о чем не должно говорить публично и что так легко исказить и так трудно вернуть, ибо обретенное бесстыдство обратить в целомудрие бесконечно трудно. Утраченное целомудрие и иное знание о себе при всем желании не обратишь в незнание. Поэтому Церковь через сокрытость такого рода знаний и неприкосновенность их душе человека стремится сделать его непричастным к множеству измышленных лукавым извращений и искажений того, что так величественно и благоустроено Спасителем нашим в естестве. Прислушаемся к этой мудрости двухтысячелетнего бытия Церкви. И что бы ни говорили нам культурологи, сексологи, гинекологи, всех видов патологи и прочие фрейдисты, имя же им суть легион, будем помнить, что они говорят ложь о человеке, не видя в нем образа и подобия Божия.

В этом случае чем отличается целомудренное умолчание от ханжеского? Целомудренное умолчание предполагает внутреннее бесстрастие, внутреннюю мирность и преодоленность, то, о чем говорил преподобный Иоанн Дамаскин применительно к Божией Матери, что у Нее было сугубое девство, то есть девство и телом, и душой. Ханжеско-пуританское умолчание предполагает сокрытие того, что самим человеком не преодолено, что в нем кипит и с чем он даже если и борется, то не аскетической победой над собой с помощью Божией, а враждебностью к окружающим, столь легко распространяемой и на других людей, и на какие-то их проявления. В то время, как победа собственным сердцем над тяготением к тому, с чем он борется, еще не достигнута.

Но как объяснить, что в Священном Писании, как и в других церковных текстах, когда воспевается рождество, девство, то прямо, своими именами называются детородные органы: чресла, ложесна, врата девства, и это никак не противоречит стыдливости и целомудрию? А в обычной жизни скажи кто-нибудь подобное вслух, что на старославянском, что на русском языке, это было бы воспринято как неприличие, как нарушение общепринятой нормы.

Это как раз говорит о том, что в Священном Писании, в котором во множестве есть эти слова, они не сопряжены с грехом. Они не ассоциируются ни с чем пошлым, плотски возбуждающим, недостойным христианина именно потому, что в церковных текстах все целомудренно, и иначе быть не может. Для чистого все чисто, говорит нам Слово Божие, а для нечистого и чистое будет нечистым.

Найти ныне такой контекст, в который можно было бы поместить подобного рода лексику и метафорику и не повредить душе читающего, очень непросто. Известно, что самое большое количество метафор телесности и человеческой влюбленности в библейской книге Песнь Песней. Но сегодня мирской разум перестал понимать - и даже не в XXI веке это случилось - повествование о любви Невесты к Жениху, то есть Церкви ко Христу. В различных художественных произведениях аж с века XVIII мы находим плотское устремление девушки к юноше, но по сути это низведение Священного Писания на уровень, в лучшем случае, просто красивой любовной сказки. Хотя не в самые древние времена, а в XVII веке в городе Тутаеве под Ярославлем целый придел храма Воскресения Христова был расписан сюжетами Песни Песней (Фрески эти до сих пор сохранились). И это не единственный пример. Иными словами, еще в XVII веке чистое было чистым для чистых, и это лишнее свидетельство того, как ныне глубоко пал человек.

Говорят: свободная любовь в свободном мире. Почему именно это слово употребляется применительно к тем отношениям, которые в церковном понимании трактуются, как блудные?

Потому что сам смысл слова "свобода" извращен и в него уже давно вкладывают не христианское понимание, некогда доступное столь значительной части человеческого рода, то есть свобода от греха, свобода как несвязанность низким и низменным, свобода как открытость души человека для вечности и для Неба, а вовсе не как его детерминированность своими инстинктами или внешней социальной средой. Такое понимание свободы утрачено, и сегодня под свободой понимается прежде всего своеволие, возможность творить, как говорится, "что хочу, то ворочу". Однако за этим стоит не что иное, как возвращение в область рабства, подчинения своим инстинктам под жалким лозунгом: лови момент, пользуйся жизнью, пока ты молод, срывай все дозволенные и недозволенные плоды! И понятно, что коли любовь в человеческих отношениях является величайшим даром Божиим, то извратить именно любовь, именно в нее внести катастрофические искажения является главной задачей того изначального клеветника и пародиста-извратителя, имя которого известно каждому из читающих эти строки.

Почему так называемые постельные отношения венчанных супругов уже не являются греховными, а те же отношения до заключения брака именуются как "греховное блудное разжжение"?

Есть вещи греховные по своей природе, а есть вещи, которые становятся греховными, вследствие нарушения заповедей. Предположим, греховно убивать, разбойничать, воровать, клеветать - и потому это запрещено заповедями. Но по самой своей природе есть пищу не греховно. Греховно услаждаться ей чрезмерно, поэтому существует пост, те или иные ограничения в еде. То же самое относится и к телесной близости. Будучи законно освященной браком и поставленной в должное русло, она не является греховной, но поскольку она запрещена в ином виде, то при нарушении этого запрета неизбежно обращается в "блудное разжжение".

Из православной литературы следует, что телесная сторона притупляет духовные способности человека. Почему же тогда у нас существует не только черное монашествующее духовенство, но и белое, обязывающее священника состоять в брачном союзе?

Это вопрос, который давно волновал Вселенскую Церковь. Уже в древней Церкви, во II-III веках, возникло мнение, что более правильным путем является путь безбрачной жизни для всего духовенства. Это мнение очень рано возобладало в западной части Церкви, и на Эльвирском Соборе в начале IV века прозвучало в одном из его правил и потом при папе Григории VII Гильдебранде (XI век) стало преобладающим после отпадения Католической Церкви от Церкви Вселенской. Тогда был введен обязательный целибат, то есть обязательное безбрачие духовенства. Восточная Православная Церковь пошла путем, во-первых, более соответствующим Священному Писанию, а во-вторых, более целомудренным: не относясь к семейным отношениям, только как к паллиативу от блуда, способу не разжигаться сверх меры, но руководствуясь словами апостола Павла и рассматривая брак как союз мужчины и женщины во образ союза Христа и Церкви, она первоначально разрешала брак и диаконам, и пресвитерам, и епископам. Впоследствии, начиная с V века, а в VI уже окончательно, Церковь возбранила брак епископам, но не по причине принципиальной недопустимости для них брачного состояния, а по причине того, чтобы епископ не был связан семейными интересами, семейными попечениями, заботами о своем и своих, чтобы его жизнь, связанная со всей епархией, со всей Церковью, была ей целиком отдана. Тем не менее Церковь признала брачное состояние как допустимое для всех остальных клириков и в постановлениях Пятого и Шестого Вселенских Соборов, Гандрского IV века и Трулльского VI века прямо говорится о том, что клирику, уклоняющемуся от брака по причине гнушения, должно быть запрещено служение. Так что, Церковь смотрит на брак клириков, как на брак целомудренный и воздержанный и наиболее соответствующий принципу единобрачия, то есть священник может быть женат только один раз и должен хранить целомудрие и верность своей жене в случае вдовства. То, к чему Церковь относится со снисхождением применительно к брачным отношениям мирян, должно в полноте реализовываться в семьях священников: та же заповедь о чадородии, о приятии всех детей, которых посылает Господь, тот же принцип воздержания, преимущественного уклонения друг от друга для молитвы и поста.

В Православии есть опасность в самой сословности духовенства - в том, что, как правило, священнослужителями становятся дети священников. В католичестве есть своя опасность, так как клир все время набирается со стороны. Однако в том, что любой может стать клириком, есть и плюс, ведь происходит постоянный приток из всех слоев общества. У нас, в России, как и в Византии, долгие века клирики фактически были определенным сословием. Бывали, конечно, случаи вхождения податных крестьян в священство, то есть снизу вверх, или наоборот - представителей высших кругов общества, но тогда уж по большей части в монашество. Однако в принципе это было семейно-сословное дело, и тут были свои изъяны и свои опасности. Главная же неправда западного подхода к безбрачию священства - в самом гнушении браком как состоянием, попустительным для мирян, но нетерпимым для духовенства. В этом главная неправда, а уж общественное устроение -это вопрос тактики, и он может по-разному оцениваться.

В Житиях святых брак, в котором муж и жена живут как брат и сестра, например, как Иоанн Кронштадтский со своей женой, называют чистым. Так что - в остальных случаях брак грязный?

Вполне казуистическая постановка вопроса. Мы ведь и Пресвятую Богородицу называем Пречистой, хотя в собственном смысле от первородного греха чист только Господь. Матерь Божия является Пречистой и Пренепорочной по сравнению со всеми остальными людьми. Так же мы говорим о браке чистом применительно к браку Иоакима и Анны или Захарии и Елизаветы. Зачатие Пресвятой Богородицы, зачатие Иоанна Предтечи тоже иной раз называется непорочным или чистым, и не в том смысле, что они были чужды первородного греха, а в том, что, по сравнению с тем, как это обычно происходит, они были воздержаны и не исполнены чрезмерных плотских устремлений. В этом же смысле говорится о чистоте как о большей мере целомудрия тех особенных призваний, бывших в жизни некоторых святых, примером чего является брак святого праведного отца Иоанна Кронштадского.

- Когда мы говорим о непорочном зачатии Сына Божия, значит ли это, что у обычных людей оно порочно ?

Да, одним из положений православного Предания является то, что бессеменное, то есть непорочное, зачатие Господа нашего Иисуса Христа и произошло именно для того, чтобы воплотившийся Сын Божий был бы непричастен ни к какому греху, ибо момент страстности и тем самым искаженности любви к ближнему неразрывно связан с последствиями грехопадения, в том числе и в родовой области.

- Как должны общаться супруги во время беременности жены?

Всякое воздержание тогда позитивно, тогда будет добрым плодом, когда оно не воспринимается только как отрицание чего бы то ни было, но имеет внутреннее благое наполнение. Если супруги в период беременности жены, отказавшись от телесной близости, начинают меньше друг с другом разговаривать, а больше смотреть телевизор или ругаться, чтобы дать некий выход негативным эмоциям, то это одна ситуация. Иная, если они стараются это время пройти как можно более разумно, усугубляя духовное и молитвенное общение друг с другом. Ведь это же так естественно, когда женщина ждет ребенка, больше молиться ей самой, чтобы избавиться от всех тех страхов, которые беременность сопровождают, и мужу, чтобы жену свою поддержать. Кроме того, нужно больше разговаривать, внимательнее слушать другого, искать разные формы общения, и не только духовного, но и душевного, и интеллектуального, которое располагало бы супругов быть по возможности вместе. Наконец, те формы нежности и ласки, которыми они ограничивали близость своего общения, когда еще были женихом и невестой, и в этот период супружеской жизни не должны приводить к усугублению в их отношениях плотского и телесного.

Известно, что при каких-то болезнях пост в еде либо вовсе отменяется, либо ограничивается, бывают ли такие жизненные ситуации или такие болезни, когда воздержание супругов от интимной близости не благословляется?

Бывают. Только не нужно это понятие очень широко трактовать. Сейчас многие священники слышат от своих прихожан, которые говорят, что мужчинам с простатитом врачи рекомендуют каждый день "любовью заниматься". Простатит - это не самая новая болезнь, но только в наше время семидесятипятилетнему человеку предписывается постоянно упражняться в этой области. И это в такие годы, когда должна достигаться жизненная, житейская и духовная мудрость. Так же, как иные гинекологи даже при далеко некатастрофическом недуге женщины обязательно скажут, что лучше сделать аборт, чем вынашивать ребенка, так и иные сексопатологи советуют, несмотря ни на что, продолжать интимные отношения, даже и не супружеские, то есть нравственно неприемлемые для христианина, но, по мнению специалистов, необходимые для поддержания телесного здоровья. Однако это не значит, что всякий раз таких врачей нужно слушаться. Вообще не нужно слишком доверяться советам только медиков, в особенности в вопросах, связанных с половой сферой, так как, к сожалению, очень часто врачи-сексологи являются откровенными носителями нехристианских мировоззренческих установок.

Совет врача должен сочетаться с советом с духовником, а также с трезвой оценкой собственного телесного здоровья, и самое главное, с внутренней самооценкой - к чему человек готов и к чему он призван. Возможно, стоит задуматься, по полезным ли для человека причинам попущен ему тот или иной телесный недуг. А потом уже принимать решение относительно воздержания от супружеских отношений во время поста.

- Ласка и нежность возможны во время поста и воздержания?

Возможны, но не такие, которые вели бы к телесному восстанию плоти, к разжиганию огня, после чего водичкой костер нужно заливать или холодный душ принимать.

- Некоторые говорят, что православные делают вид, будто секса нет !

Я думаю, что такого рода представление человека внешнего о взгляде Православной Церкви на семейные отношения главным образом объясняется его незнакомством с реальным церковным мировоззрением в этой области, а также однобоким прочтением даже не столько аскетических текстов, в которых об этом почти вовсе не говорится, сколько текстов либо современных околоцерковных публицистов, либо непрославленных подвижников благочестия, либо, что еще чаще бывает, современных носителей секулярного толерантно-либерального сознания, извращающих церковное толкование по этому вопросу в средствах массовой информации.

Теперь подумаем, какой действительный смысл может быть вложен в эту фразу: Церковь делает вид, что секса нет. Что под этим можно понимать? Что Церковь поставляет интимную область жизни на соответствующее ей место? То есть не делает из нее того культа удовольствий, того единственного наполнения бытия, о чем можно прочитать во множестве журналов в блестящих обложках. Так что, оказывается, жизнь человека продолжается постольку, поскольку он является половым партнером, сексуально аттрактивным для лиц противоположного, а теперь уже нередко и того же самого пола. И пока он таковым является и кем-то может быть востребован, есть смысл жить. И все вокруг этого вертится: работа, чтобы заработать на красивого сексуального партнера, одежда, чтобы его привлечь, машина, мебель, аксессуары, чтобы обставить интимную связь необходимым антуражем, и т.д. и т.п. Да, в этом смысле христианство отчетливо утверждает: половая жизнь не есть единственное наполнение человеческого существования, и поставляет ее на адекватное место - как одну из важных, но не единственную и не центральную составляющую человеческого существования. И тогда отказ от половых отношений - и добровольный, ради Бога и благочестия, и вынужденный, в болезни или в старости, - не рассматривается как страшная катастрофа, когда, по мнению многих страждущих, можно только доживать свою жизнь, попивая виски и коньяк и посматривая по телевизору то, что уже сам не можешь реализовать ни в каких формах, но что еще вызывает какие-то импульсы в твоем одряхлевшем теле. По счастью, такого взгляда на семейную жизнь человека у Церкви нет.

С другой стороны, суть заданного вопроса может сопрягаться с тем, что есть определенного рода ограничения, которые предполагается ожидать от людей верующих. Но на самом деле эти ограничения ведут к полноте и глубине брачного союза, в том числе к полноте, глубине и к счастью, радости в интимной жизни, чего не знают люди, меняющие своих спутников с сегодня на завтра, с одной ночной тусовки на другую. И ту целостную полноту отдания себя друг другу, которую знает любящая и верная семейная пара, никогда не узнают коллекционеры сексуальных побед, как бы они не хорохорились на страницах журналов про космополитенных девочек и мужчин с накачанными бицепсами.

- На чем основано категорическое неприятие Церковью сексуальных меньшинств, ее нелюбовь к ним?

Так нельзя сказать: Церковь их не любит... Ее позиция должна быть сформулирована совсем в других терминах. Во-первых, всегда отделяя грех от человека, его совершающего, и не принимая грех - а однополые связи, гомосексуализм, мужеложество, лесбийство греховны в самой основе своей, о чем отчетливо и однозначно говорится еще в Ветхом Завете, - к человеку согрешающему Церковь относится с жалостью, ибо всякий грешник уводит себя от пути спасения до той поры, пока не начинает раскаиваться в собственном грехе, то есть отходить от него. Но что мы не принимаем и, безусловно, со всей мерой жесткости и, если хотите, нетерпимости, против чего восстаем - это то, что те, кто является так называемыми меньшинствами, начинают навязывать (и при этом очень агрессивно) свое отношение к жизни, к окружающей действительности, к нормальному большинству. Правда, есть определенного рода области человеческого существования, где почему-то меньшинства скапливаются до большинства. И поэтому в средствах массовой информации, в целом ряде разделов современного искусства, на телевидении мы то и дело видим, читаем, слышим о тех, кто демонстрирует нам определенные эталоны современного "удачного" существования. Вот такого рода преподнесение греха бедных извращенцев, несчастно обуреваемых им, греха как нормы, на которую нужно равняться и которую, если уж у тебя самого не получается, то, по крайней мере, нужно считать как наиболее прогрессивную и продвинутую, вот такого рода мировоззрение, безусловно, для нас неприемлемо.

Является ли участие женатого мужчины в искусственном оплодотворении посторонней женщины грехом? И приравнивается ли это к прелюбодеянию?

В постановлении юбилейного Архиерейского Собора 2000 года говорится о неприемлемости экстракорпорального оплодотворения тогда, когда речь идет не о самой супружеской паре, не о муже и жене, в силу тех или иных недугов бесплодных, но для которых такого рода оплодотворение может быть выходом. Хотя и тут есть ограничения: в постановлении речь идет только о тех случаях, если ни один из оплодотворенных эмбрионов не отбрасывается как вторичный материал, что пока по большей части невозможно. И потому практически оказывается недопустимо, так как Церковь признает полноценность человеческой жизни с самого момента зачатия - как бы и когда бы оно ни произошло. Вот когда такого рода технологии станут реальностью (сегодня они, видимо, существуют где-то только на самом совершенном уровне медицинского обслуживания), тогда уже не будет абсолютной неприемлемости для верующих людей прибегать к ним.

Что же касается участия мужа в оплодотворении постороннего человека или жены в вынашивании ребенка для некоторого третьего лица, даже без физического участия этого лица в оплодотворении, конечно же, это является грехом по отношению к всецелому единству Таинства брачного союза, результатом которого является совместное рождение детей, ибо Церковь благословляет целомудренный, то есть целостный союз, в котором нет никакого изъяна, нет никакой раздробленности. И что больше может этот брачный союз нарушить, как не то, что у одного из супругов есть продолжение его как личности, как образа и подобия Божия вне этого семейного единства?

Если говорить об экстракорпоральном оплодотворении неженатым мужчиной, то и в этом случае нормой христианской жизни, опять же, является сама суть интимной близости в супружеском союзе. Никто не отменял ту норму церковного сознания, что мужчина и женщина, девушка и юноша должны стремиться сохранить свою телесную чистоту до вступления в брак. И в этом смысле даже подумать невозможно о том, что православный, и значит целомудренный юноша сдавал бы свое семя для того, чтобы оплодотворить некую постороннюю женщину.

А если только что обвенчавшиеся молодожены выясняют, что один из супругов не может жить полноценной половой жизнью?

Если обнаруживается неспособность к брачному сожительству непосредственно после брака, притом это такого рода неспособность, которая вряд ли может быть преодолена, то по церковным канонам она является основанием для развода.

- В случае начавшейся от неизлечимой болезни импотенции одного из супругов как им вести себя друг с другом?

Нужно помнить о том, что за эти годы вас что-то соединило, и это настолько выше и значительнее того малого недуга, который сейчас есть, что, конечно же, никоим образом не должно быть поводом к разрешению себе каких-то вещей. Люди светские допускают такие мысли: ну жить-то мы вместе дальше будем, потому что у нас есть социальные обязательства, а если он (или она) ничего не может, а я все еще могу, то я имею право находить себе удовлетворение на стороне. Понятно, что такая логика абсолютно недопустима в церковном браке, и ее априорно нужно отсекать. Значит, необходимо искать возможности и пути иного наполнения своей супружеской жизни, которая не исключает ласку, нежность, иные проявления расположения друг к другу, но уже без непосредственного супружеского общения.

- Можно ли мужу и жене обращаться к психологам или сексологам, если у них что-то не ладится?

Что касается психологов, то, мне кажется, здесь действует правило более общего характера, а именно: существуют такие жизненные ситуации, когда союз священника и воцерковленного врача очень уместен, то есть когда природа душевного нездоровья тяготеет в обе стороны - и в сторону духовного недуга, и в сторону медицинского. И в этом случае священник и врач (но только врач-христианин) могут оказать действенную помощь как всей семье, так и отдельному ее члену. В случаях же каких-то психологических конфликтов, мне представляется, христианской семье нужно искать пути их решений в самих себе через осознание своей ответственности за происходящие нестроения, через принятие церковных Таинств, в некоторых случаях, быть может, через поддержку или совет священника, разумеется, если есть решимость обеих сторон, и мужа и жены, при несогласии по тому или иному вопросу положиться на священническое благословение. Если есть такого рода единодушие, то это очень помогает. Но бегать к врачу за решением того, что является следствием греховных изломов нашей души, вряд ли плодотворно. Здесь врач не поможет. Что же касается помощи в интимной, половой области соответствующими специалистами, которые подвизаются на этом поприще, то мне представляется, что в случаях либо каких-то физических недостатков либо каких-то психосоматических состояний, которые препятствуют полноценной жизни супругов и нуждаются в медицинском регулировании, необходимо просто обратиться к врачу. Но, впрочем, конечно же, когда сегодня говорят о сексологах и их рекомендациях, то чаще всего речь идет о том, каким образом человеку с помощью тела мужа или жены, любовника или любовницы извлечь как можно больше удовольствия для себя и как настроить свой телесный состав, чтобы мера плотского наслаждения становилась все больше и больше и длилась все дольше и дольше. Понятно, что христианин, знающий, что умеренность во всем - тем более в удовольствиях - есть важная мера нашей жизни, не пойдет с такими вопросами ни к какому врачу.

Но очень трудно найти православного психиатра, тем более сексопатолога. И к тому же, даже если найдешь такого врача, может быть, он только называет себя православным.

Конечно, это должно быть не одно самоназвание, но и некоторое надежное внешнее свидетельство. Здесь неуместно было бы перечислять конкретные имена и организации, но, думаю, что всякий раз, когда речь идет о здоровье, душевном и телесном, нужно помнить евангельское слово о том, что "двух человек свидетельство истинно" (Ин. 8:17), то есть нужно два-три независимых свидетельства, подтверждающих как медицинскую квалификацию, так и мировоззренческую близость Православию врача, к которому мы обращаемся.

- Каким мерам контрацепции Православная Церковь отдает предпочтение ?

Никаким. Нет таких контрацептивов, на которых стояла бы печать - "по разрешению Синодального отдела по социальной работе и благотворительности" (именно он занимается медицинской службой). Нет и не может быть такого рода контрацептивов! Другое дело, что Церковь (достаточно вспомнить ее новейший документ "Основы социальной концепции") трезво проводит различие между способами контрацепции, абсолютно неприемлемыми и попускаемыми по немощи. К абсолютно неприемлемым относятся контрацепты абортивного действия, не только сам аборт как таковой, но и то, что провоцирует исторжение оплодотворенной яйцеклетки, как бы быстро оно ни произошло, хотя бы и непосредственно после самого зачатия. Все, что связано с такого рода действием, неприемлемо для жизни православной семьи (Я не буду диктовать списки подобных средств: кто не знает, тому лучше и не знать, а кто знает, тот понял и без того). Что же касается иных, скажем, механических способов контрацепции, то, повторяю, не одобряя и никак не считая предохранение нормой церковной жизни, Церковь отличает их от абсолютно неприемлемых для тех супругов, которые по немощи не могут понести всецелого воздержания в те периоды жизни семьи, когда по медицинским, социальным или каким-то другим показаниям деторождение невозможно. Когда, к примеру, женщине после тяжелой перенесенной болезни или по характеру какого-то лечения именно в этот период беременность крайне нежелательна. Или для семьи, в которой уже достаточно много детей, на сегодняшний день по чисто житейским условиям невместимо иметь еще одного ребенка. Другое дело, что перед Богом воздержание от деторождения всякий раз должно быть предельно ответственным и честным. Здесь очень легко, вместо того, чтобы считать этот интервал в рождении детей вынужденным периодом, сойти до угождения самим себе, когда лукавые мысли нашептывают: "Ну и зачем нам это вообще? Снова карьера прервется, хотя в ней такие перспективы намечаются, а тут опять возвращение к пеленкам, к недосыпанию, к затворничеству в собственной квартире" или: "Только мы достигли какого-то относительного социального благополучия, получше стали жить, а с рождением ребенка должны будем отказаться от запланированной поездки к морю, от новой машины, еще от каких-то там вещей". И вот как только такого рода лукавые аргументы начинают входить в нашу жизнь, значит, нужно их тут же пресекать и рожать следующего ребенка. И всегда нужно помнить, что Церковь призывает православных христиан, находящихся в браке, не удерживаться сознательно от деторождения, ни по причине недоверия Промыслу Божию, ни по причине эгоизма и желания легкой жизни.

- Если муж требует сделать аборт, вплоть до развода?

Значит, нужно расставаться с таким человеком и рожать ребенка, как бы это ни было трудно. И это как раз тот случай, когда послушание мужу не может быть приоритетным.

- Если верующая жена по каким-то соображениям хочет сделать аборт?

Все свои силы, все свое разумение положить на то, чтобы этого не допустить, всю свою любовь, все аргументы: от прибегания к церковным авторитетам, совету священника до просто материальных, жизненно-практических, каких угодно доводов. То есть от кнута до пряника - все, только чтобы не. допустить убийства. Однозначно, аборт - это убийство. А убийству нужно воспротивиться до последнего, невзирая на методы и пути, которыми это достигается.

Отношение Церкви к женщине, которая в годы безбожной советской власти делала аборт, не сознавая, что она творит, такое же, как к женщине, которая сейчас делает и уже знает, на что идет? Или все-таки разное?

Да, конечно, потому что по известной нам всем евангельской притче о рабах и домоправителе, было разное наказание - для тех рабов, которые поступали против воли господина, не зная этой воли, и тех, которые все знали или знали достаточно и тем не менее делали. В Евангелии от Иоанна Господь говорит об иудеях: "Если бы Я не пришел и не говорил им, то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения в грехе своем" (Ин. 15:22). Так что тут одна мера вины тех, кто не понимал, или если даже что-то и слышал, но внутренне, сердцем не знал, какая в этом заключена неправда, и другая мера вины и ответственности тех, кто уже знает, что это убийство (трудно сегодня найти человека, который бы не знал, что это так), и, может быть, даже сознают себя верующими, если потом приходят на исповедь, и тем не менее на такое идут. Конечно же, не перед церковной дисциплиной, а перед своей душой, перед вечностью, пред Богом - здесь иная мера ответственности, и значит, иная мера пастырско-педагогического отношения к так согрешающему. Поэтому и священник, и вся Церковь по-разному будут смотреть на женщину, воспитанную пионеркой, комсомолкой, если и слышавшую слово "покаяние", то только применительно к рассказам о каких-то темных и невежественных бабках, которые мир проклинают, если и слышавшую об Евангелии, то только из курса научного атеизма, и голова которой была забита кодексом строителей коммунизма и прочими вещами, и на ту женщину, которая находится в нынешней ситуации, когда голос Церкви, прямо и недвусмысленно свидетельствующий о Христовой истине, слышен всем.

Иными словами, дело тут не в изменении отношения Церкви ко греху, не в каком-то релятивизме, а в том, что люди сами по отношению ко греху находятся в разной степени ответственности.

Почему некоторые пастыри считают, что супружеские отношения греховны, коли они не ведут к деторождению, и рекомендуют воздерживаться от телесной близости в тех случаях, если один супруг нецерковный и не хочет иметь детей? Как это соотносится со словами апостола Павла: "не уклоняйтесь друг от друга" (1 Кор. 7:5) и со словами в чине венчания "брак честен и ложе нескверно"?

Не просто быть в ситуации, когда, скажем, невоцерковленный муж не хочет иметь детей, но если он изменяет жене, то ее долг уклоняться от телесного с ним сожительства, которое только потакает его греху. Возможно, это именно тот случай, о котором предупреждают священнослужители. И каждый такой случай, который не предполагает чадородие, нужно рассматривать очень конкретно. Однако это никак не упраздняет слов чина венчания "брак честен и ложе нескверно", просто эта честность брака и эта нескверность ложа должны блюстись со всеми ограничениями, предупреждениями и вразумлениями, если против них начинают погрешать и от них отступаться.

Да, апостол Павел говорит, что "если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться" (1 Кор. 7:9). Но он видел в браке несомненно больше, чем только способ направить свое половое желание в законное русло. Конечно же, добро молодому человеку быть со своей женой вместо того, чтобы бесплодно разжигаться до тридцати лет и зарабатывать себе какие-то комплексы и извращенные привычки, поэтому в прежние времена и вступали в брак достаточно рано. Но, конечно же, не все о браке сказано этими словами.

Если 40-45-тилетние муж и жена, уже имеющие детей, решают новых больше не рожать, это не означает, что они должны отказаться от интимной близости друг с другом?

Начиная с определенного возраста, многие супруги, даже воцерковленные, согласно современному взгляду на семейную жизнь, решают, что больше у них детей не будет, и теперь-то они все испытают, что не успели тогда, когда в молодые годы растили детей. Такого отношения к чадородию Церковь никогда не поддерживала и не благословляла. Так же, как и решение большой части молодоженов сначала пожить в свое удовольствие, а потом заводить детей. И то и другое - это искажение замысла Божия о семье. Супруги, которым давно пора приуготовлять свои отношения к вечности, хотя бы потому, что к ней они сейчас уже ближе, чем, скажем, тридцать лет назад, вновь погружают их в телесность и сводят к тому, что заведомо не может иметь продолжения в Царствии Божием. Долгом Церкви будет предупредить: здесь опасность, здесь горит если не красный, то желтый светофор. По достижении зрелых лет ставить в центр своих отношений то, что является вспомогательным, безусловно, означает их искажать, может быть, даже и губить. И в конкретных текстах тех или иных пастырей, не всегда с той мерой такта, как хотелось бы, но по сути совершенно правильно, об этом говорится.

Вообще всегда лучше быть более воздержанными, чем менее. Всегда лучше строже исполнять заповеди Божий и Устав церковный, чем трактовать их снисходительно по отношению к себе. К другому трактуй их снисходительно, а к себе постарайся приложить с полной мерой строгости.

Считаются ли плотские отношения греховными, если муж и жена пришли в тот возраст, когда деторождение становится абсолютно невозможным ?

Нет, Церковь не считает те супружеские отношения, когда уже невозможно деторождение, греховными. Но призывает человека, достигшего жизненной зрелости и либо сохранившему, может быть, даже без собственного желания, целомудрие, либо, напротив, имевшего отрицательные, греховные опыты в своей жизни и желающего на закате лет вступить в брак, лучше этого не делать, ведь тогда ему будет куда проще справляться с побуждениями собственной плоти, не стремясь к тому, что уже не пристало просто в силу возраста.

Максим Козлов , протоиерей
По брошюре "Последняя крепость. Беседы о семейной жизни"
Москва. Издательство храма святой мученицы Татианы , 2004.

Вопрос о том, допустимы ли близкие супружеские отношения в дни православных постов, беспокоит многие семейные пары. Расходятся мнения и у батюшек - одни из них придерживаются строгой аскетической позиции и запрещают телесное общение, в то время как другие говорят о более свободном отношении к этому вопросу. Как же правильно выстроить супружеские отношения в пост?

Что Библия и святые отцы говорят о воздержании

Святое Писание дает ответы на любые вопросы, относительно жизни человека. Телесное проявление любви между мужем и женой не является исключением. Библия словами апостола Павла говорит следующее:

Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим. (1-е послание к Коринфянам)

Это основной библейский текст, который характеризует отношение христианской веры к вопросу ограничения телесных удовольствий. Богословы и опытные священники трактуют его так - хорошо мужу и жене иногда, на период, который Церковь отвела для поста, воздерживаться от интимных отношений. Однако такой подвиг должен быть исключительно обоюдным, по согласованию с обоими супругами.

Библия советует воздерживаться от близости во время поста

Многие новоначальные христиане, которые только вкусили радость православной веры, очень рьяно и строго начинают соблюдать все посты и церковные предписания. Хорошо, если пара пришла к Господу одновременно, и ни муж, ни жена, не чувствуют какого-либо ущемления.

Молитвы о семье:

Кроме слов апостола Павла, можно взять на вооружение 4 правило святого Дионисия Александрийского, которое говорит, что супруги должны быть сами себе судьями - т.е. они могут самостоятельно решать вопрос, когда и сколько им воздерживаться. И подходящая мера для одной пары может совершенно не удовлетворять другую.

Святой отец нашей Церкви Иоанн Златоуст поясняет так этот момент: излишне ревностное воздержание может спровоцировать ситуацию, когда один из пары будет испытывать сильные искушения. И если пара вовремя не опомнится и не выстроит правильный ритм интимной жизни - не избежать измен. А измена - беда намного большая, чем нарушение поста.

Об опасностях подвига не по силам

Когда христиане только начинают свой путь к Богу (таких людей называют неофитами), многие из них впадают в крайности. Любые церковные правила, каноны, да и просто традиции воспринимаются ими как незыблемая истина, требующая точнейшего и строжайшего выполнения. Таких людей легко распознать по крайней категоричности, с которой они рассуждают о христианстве.

Важно! Не нужно забывать, что фанатизм также далеко отстоит от веры Христовой, как и полное неверие в Бога.

Кто распял Иисуса Христа? Фарисеи и книжники , которые очень точно знали и педантично исполняли все вероучительные предписания. И именно эта зацикленность на форме, а не на духовном наполнении, не позволила им разглядеть пришедшего в мир Спасителя.

Также и в семье - чрезмерное рвение одного из пары к аскезе и духовным подвигам может значительно навредить семье, особенно когда речь идет о молодых еще людях. Чаще всего в такие крайности впадают женщины, строго объявляя мужу, что на время поста он должен забыть о телесных отношениях.

На первом месте в иерархии семейных ценностей должна быть любовь

Если супруг не отличается глубокой верой и сам не стремится соблюдать пост, он может дойти до большого греха из-за чрезмерной строгости жены. В таком случае, измена мужа будет также лежать на совести жены, которая ее спровоцировала.

Между тем, опытные священники говорят супругам, что они должны «топить» телесные страсти друг в друге. Живя обычной мирской жизнью, да еще и в современном мире, невозможно избежать искушений противоположным полом. И задача человека заключается в правильной реакции на искушение. Мудрые супруги при малейшем намеке на появление страсти бегут друг к другу и гасят зарождение этой страсти друг в друге.

Что же случится, если в такой ситуации один из супругов заявит, что у него строгий пост? Другому придется бороться со своим искушением в одиночестве. Хорошо, если у человека хватит духовных сил его преодолеть, но такое случается не всегда. Кроме того, если второй супруг и так не сильно верующий, радикальная позиция половинки еще дальше отодвинет его от православия.

Вступая в брак, муж и жена больше не принадлежат сами себе, но друг другу. Поэтому на первом месте в иерархии семейных ценностей должна быть любовь. Когда же один из супругов, пусть даже под самым благовидным и «духовным» предлогом, перестает считаться со взглядами и потребностями другого - это не любовь, а эгоизм. И православным такой подход назвать никак нельзя.

О семье:Таинстве Венчания , поэтому телесные отношения в браке никак не могут считаться нечистыми. Излишне ревностные христиане, которые утверждают, что верующим больше пристало жить как брату с сестрой, совершают большой грех и вводят новоначальных христиан в излишние искушения и заблуждения.

Конечно, очень богоугодно поступают те благочестивые пары, которые со временем приходят в достаточную силу веры, позволяющую им брать на себя телесные подвиги без ущерба для отношений. Но такое делание возможно только лишь спустя годы супружеской жизни, когда муж и жена уже выстроили настоящие глубокие отношения любви и доверия. Это долгий путь, порою длиной во всю человеческую жизнь. Это идеал, к которому можно стремиться, но который нельзя постичь одним махом.

Видео о супружеской близости во время поста (о воздержании)