Рождение близнецов всегда считалось фактом мистическим – и Библия, и античные мифы полны сюжетами о них. Людей завораживает как сходство, симметрия, почти двойничество, так и нерасторжимая, временами пугающая связь таких братьев или сестёр. К сожалению, феномен близнецов оказался интересен не только писателям и художникам, но и нацистским «исследователям», садистам-вивисекторам, самым страшным из которых был врач Освенцима Йозеф Менгеле, прозванный заключёнными Ангелом смерти. Интерес Менгеле к близнецам был сугубо практический. Его целью было добиться увеличения рождаемости «арийской расы», чтобы каждая немка могла рожать двух, а то и трёх младенцев за раз. Чтобы этого добиться, «на опыты» отправлялись вовсе не «арийские» близнецы, а еврейские и цыганские дети. Другая цель бесчеловечных экспериментов доктора, проводимых над близнецами, – выявить, как заболевания меняют человеческое тело изнутри. Для этого одному из близнецов прививался смертельный вирус, а после того как ребёнок умирал, вскрывали не только его тело, но и труп его убитого близнеца.

Впрочем, героиня романа Аффинити Конар «Mishling. Чужекровка», 13-летняя Перль Заморски, объясняет суть зверств, творимых над ней и над её близняшкой Стасей, по-своему, и её детский взгляд оказывается, пожалуй, самым верным. «…меня заточили в клетку потому, что я слишком сильно любила. У меня было невероятно мощное единение Кое-с-Кем, и наш тюремщик сгорал от зависти. Холодный и пустой, он был не способен к привязанности – ни сыновней, ни супружеской, ни отеческой. Им двигало одно лишь тщеславие, и этот пустозвон, как и многие другие, ему подобные, надумал прославиться. И вот как-то раз ему пришел в голову простейший способ оставить свой след в истории – установить, что получится, если разлучить близнецов, которые чересчур сильно друг друга любят».

Книга Аффинити Конар полна изящной и глубокой символики, автор не только рассказывает о судьбах своих героев на фоне исторических событий, но и рассуждает о природе человека и природе вообще. Доктор Менгеле уверен, что он поступает в согласии с законами природы – природа, мол, дала нам «арийские» образцы прекрасного и духовного, а всё остальное надо уничтожить. Ну, а в ходе уничтожения не грех и изуродовать жертв для пользы «высшей расы». Менгеле превращал людей в животных – не случайно зона, где располагались подопытные близнецы и узники с необычной внешностью, например, лилипуты или альбиносы, была прозвана в лагере Зверинцем и располагалась в бывших конюшнях. «Фигурки летели, ползли, крались в сторону ковчега. Ни одну живую тварь не прогнали за ее малость. Искала, куда бы присосаться, пиявка, степенно вышагивала сороконожка, пел сверчок. Обитатели болот, гор и пустынь ныряли, вертелись, искали пищу. А я их распознавала, пару за парой, и утешалась своими познаниями. Но шествие все длилось, пламя слабело, и тени поддавались недугам. На спинах вырастали горбы, отваливались конечности, хребты растворялись. Теряя свой облик, живые твари становились чудищами. И не узнавали самих себя. И все же, пока горел огонек, тени не умирали. А это уже кое-что, правда?»

Насильственному искажению природы, которым занимается доктор Менгеле, противопоставлены естественные законы эволюции. Члены семьи Заморски вспоминают о молитве в тяжёлые, переломные моменты, но они евреи светские и верят в законы Дарвина, а ещё больше – Ламарка. Отец Стаси и Перль – врач, а их любимый дедушка – профессор биологии. Он и придумал игру, которая помогает девочкам выжить. Изначально игра понадобилась, чтобы утешить девочек, которых из-за светлых волос принимают за людей смешанного национального происхождения, «чужекровок», а значит, по мнению нацистов, совсем уж противных природе «гибридов».

«С течением времени каждой из нас все чаще бросали в лицо это слово: “мишлинг”; потому-то зайде и придумал для нас игру в “живую природу”. Не думайте об этих дурацких Нюрнбергских законах, твердил он. Не слушайте досужие разговоры о чистоте расы, генетическом скрещивании, четвертьевреях и прочих неарийцах, о нелепых, омерзительных проверках, которые имеют целью разделить наше общество по принципу капли крови, в зависимости от того, с кем ты состоишь в браке и где молишься Б-гу. Как услышите такие слова, говорил зайде, вспоминайте о разнообразии живой природы. Благоговейте перед нею и крепитесь».

Играя в «живую природу», девочки воображают себя существами с разных ступеней эволюционной лестницы – от амёбы до высших млекопитающих. Эта игра – включение в естественную, не тронутую скальпелем доктора Менгеле картину мира. Дети метафорически меняются и всё же остаются собой. Во второй части романа Стася и её друг Феликс, раздобыв меховые шубы и ухитрившись сбежать из лагеря, преображаются в Шакала и Медведя, как в древнем мифе, где животные и люди не делятся на чистых и нечистых.

«Зверинцу» доктора Менгеле противопоставлен зоопарк – место, где природа и просвещение идут рука об руку, а люди заботятся о сохранении редких видов, не посягая на искажение естества. «В зоопарках, о которых читал нам дедушка, радеют о сохранении видов и показывают огромное разнообразие живой природы. А здесь радеют только о составлении зловещей коллекции». Не случайно после войны оставшиеся в живых члены семьи Заморски встречаются в Варшавском зоопарке.

Роману Аффинити Конар свойственна не только связанная с природой символика. Иносказательно она пишет о «синдроме выжившего» – чувстве вины, которым мучились оставшиеся в живых узники концлагерей. Совершенно необоснованно эти люди, на самом деле – герои, считали, что выжили только за счёт погибших близких. Доктор Менгеле обманывает Стасю, что делает ей особый укол бессмертия. Сначала наивная девочка радуется, потом печалится, что ей предстоит пережить друзей и, может быть, даже сестру, потом воображает, что становится бессмертной от того, что в её жилы и дыхание вливается жизнь тех, кто её покидает. «…за мою вечную жизнь поплатились своей жизнью другие. Кровь у меня загустела от чужих смертей; в ней растворились невысказанные слова, непознанные влюбленности, несочиненные стихи. Она вобрала в себя цвета ненаписанных картин и несбывшийся детский смех. Существовать с этой кровью в жилах было настолько тяжело, что иногда я уже начинала думать: может, оно и к лучшему, что Перль не грозит бессмертие. Сполна прочувствовав свой выбор, я бы не пожелала сестре такой судьбы: коротать свой век в одиночестве, половинкой без пары, под вечным бременем отнятого у других будущего».

Перль и Стася Заморски похожи во всём. Они читают мысли друг друга и видят общие сны. Иногда они садятся спиной к спине и рисуют, а потом оказывается, что рисунки их абсолютно одинаковы. И всё-таки, немного повзрослев, они выбирают для себя разные пути изживания травмы. Путь Стаси понятен – это путь мести, она клянётся себе выследить и убить доктора Менгеле. А Перль выбирает путь прощения, и сначала такое решение вызывает гнев и отторжение читателя. Как такое можно простить?!

Но в основе выбора Перль лежит реальная человеческая загадка, и Аффинити Конар на примере выбора героини подсказывает одно из возможных решений. «Mishling. Чужекровка» – роман, написанный на основе документов и материалов исследований. У многих его героев есть прототипы. Прототипами сестёр Заморски были Ева и Мириам Мозес. Еве Мозес, десятилетней девочке из Трансильвании, в Освенциме была сделана инъекция смертоносного вируса. Предполагалось, что когда девочка умрёт, будет убита и вскрыта и её близняшка Мириам, но Ева чудом выжила, а тем самым спасла и сестру. После смерти Мириам в 1993 году Ева начала процесс по сбору свидетельских показаний бывших врачей Освенцима, по завершении которого сообщила, что прощает их, в том числе и доктора Менгеле. Сама власть прощать, по словам Евы Мозес-Кор, делала её сильнее её мучителей, и только прощение помогло ей отрешиться от тягостных воспоминаний, перечеркнуть их.

И даже такое объяснение оставляет решение Евы Мозес-Кор загадочным, непонятным для нас, не переживших её страданий, но не готовых их прощать. Сама автор романа «Mishling. Чужекровка» неявно, но постоянно подчёркивает, что право такого прощения есть у жертв, чьё страдание оно способно уменьшить, но никак не у остального человечества, не у цивилизации как таковой.

Прощение, которое дарует мучителям Перль, не стирает страданий девочки и её потерь, но перечёркивает действия палачей. Она осталась жива, она способна испытывать счастье, а значит, всё, что творили над ней, не имело смысла. Жестокое и победоносное прощение девочки отменяет само существование доктора Менгеле и его подручных, делает их жизнь абсолютно бессмысленной.

«Прощение не вернуло мне родных, не утолило боли, не притупило ночных кошмаров, не ознаменовало ничего нового, но и не положило конец старому. Прощение позволяло повторять и признавать тот факт, что я все еще живу, доказывать, что их опыты, номера, пробы – все было впустую, ведь меня не уничтожили, а значит, недооценили детскую выносливость. Благодаря прощению стало ясно, что им не удалось стереть меня с лица земли».

Аффинити Конар. Mishling. Чужекровка. Перевод с английского Елены Петровой. М., Азбука, 2017.

Дата и место рождения: 30.01.1934 г., д. Порц, Румыния

Национальность: еврейка

Страна: Румыния/Венгрия

Профессия (до и/или после освобождения): школьница/риелтор

Дата прибытия в лагерь: 1944г.

Дата освобождения (перемещения в другой лагерь): 27.01.1945 г.

Дата и место смерти (место проживания в настоящее время ): штат Индиана, США

Сведения о предоставивших информацию (ФИО, родственные отношения, либо профессия):

Где проживают родственники: США и Израиль

Источники информации (архивы, сайты, публикации):

• Сайт «Википедия»:
  https://en.wikipedia.org/wiki/Eva_Mozes_Kor
  https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BE%D1%80,_%D0%95%D0%B2%D0%B0_%D0%9C%D0%BE%D0%B7%D0%B5%D1%81
• Сайт «Like-A»: http://www.like-a.ru/?p=21366

Дополнительные сведения:

1940 г. — оккупация венгерской нацистской вооруженной охраной деревни Порц (Румыния)

1944 г. — отправка в Цехейское гетто (Cehei ghetto, гетто Симлуел-Сильвания), затем, спустя несколько недель, — в Освенцим. Там их родители и старшие сестры были умерщвлены, а близнецы Ева и Мириам были сразу же отданы Иозефу Менгеле. Ева Мозес была подвергнута эксперименту доктора Менгеле, который ввел ей смертельно опасную инъекцию. Она должна была умереть через две недели, но выжила.

27.01.1945 г. она была освобождена вместе со своей сестрой из концлагеря. На сохранившихся исторических кадрах советской кинохроники освобождения Освенцима Ева идет с Мириам, взявшись за руки, первыми вслед за медсестрой в белом халате.

После освобождения Ева с сестрой были отправлены в монастырь в Катовице, который использовался как приют для сирот. Они пробыли там девять месяцев, нашли себе друга в лице Розалиты Цсенгери, которая была подругой их матери, и у которой тоже были дочери-близнецы. Именно Цсенгери помогала им вернуться на родину после освобождения.

После возвращения в Румынию они приехали в свою родную деревню, их дом был разгромлен, оттуда их забрал двоюродный брат. Теперь сестры жили в Клуже со своей тетей Ириной, также выжившей во время войны, ходили в школу.

В 1950 г. в возрасте 16 лет Ева и Мириам Мозес получили разрешение покинуть Румынию и эмигрировать в Израиль. Сестры Мозес переехали в Израиль, прибыв в порт Хайфы. Они стали членами кибуца, населенного в основном сиротами, Ева посещала сельскохозяйственную школу и получила звание сержанта в Инженерном корпусе израильской армии. Ева Мозес изучала черчение.

В 1960 г. Ева вышла замуж за американца Майкла Корса, также оставшегося в живых жертвы Холокоста, и переехала в Терре-Хот, штат Индиана, США, став в 1965 г. гражданкой США. Работала риелтором.

В 1978 г., после того, как NBC выпустили в эфир мини-сериал «Холокост» Ева и Мириам, которая все еще жила в Израиле, начали находить других выживших детей в медицинских экспериментах.

В 1984 г. Ева Мозес Кор основала музей CANDLES («СВЕЧИ»), расшифровывается как Children of Auschwitz Nazi Deadly Lab Experiments Survivors (Дети, пережившие смертельные лабораторные эксперименты в Аушвице). Она была активисткой, читая лекции и проводя экскурсии, не раз возвращалась в Освенцим в сопровождении друзей и членов сообщества.

Опыты Менгеле не прошли бесследно: Ева страдала от выкидышей и туберкулеза, у ее сына был рак, у с Мириам были проблемы с почками. После третьей беременности у Мириам отказали почки, и Ева пожертвовала ей одну почку: «У меня было две почки и одна сестра, это был легкий выбор», – но это не помогло: Мириам Мозес умерла 06.06.1993 г. До сих пор не удалось выяснить, какие вещества им вводились в Аушвице.

В августе 1993 г. после смерти сестры Ева отправилась в Германию, в дом Ханса Мюнха, так как он не мог прилететь в Бостон. Там Ева Мозес Кор пригласила Мюнха поехать с ней в 1995 г. в Освенцим к 50-летию освобождения лагеря, и тот согласился. В присутствии кинохроники всего мира Мюнх подписал заявление, подтверждавшее существование газовых камер, за что Ева Мозес Кор ему благодарна.

Спустя 10 месяцев она задумалась о ее письме-прощении всех людей, виновных в Холокосте. Мозес писала его четыре месяца, и изначально оно было обращено доктору Мюнху, но корректор Евы подсказал ей, что главным был все-таки доктор Менгеле – но она простила и его, она говорит об этом: «Я почувствовала себя свободной от Аушвица, от Менгеле», «Ничего нельзя изменить», но это письмо является для нее «восстановляющим, освобождающим, расширяющим ее возможности». Ева Мозес поясняет, что это только ее позиция, она не говорит от лица всех выживших.

В 2006 г. о ней был снят документальный фильм «Простить доктора Менгеле».

В 2007 г. Ева работала с законодателями штата Индиана, чтобы получить закон, обязывающий рассказывать о Холокосте в средних школах.

Она снялась в документальных фильмах CNN «Голоса Аушвица» (2015) и «Невероятно выжившие» (2016).

В апреле 2015 г. она отправилась для дачи показаний в суде надо бывшим нацистом Оскаром Грёнингом. Во время судебного процесса Кор и Грёнинг обнялись и даже поцеловались, и бывшая узница даже поблагодарила, что он, в возрасте 93 лет, готов дать показания за то, что произошло 70 лет назад. От неожиданности Оскар Грёнинг упал в обморок.

В мае 2015 г. она получила почетную докторскую степень по гуманитарным письмам в Университете Батлера в Индианаполисе, штат Индиана, в том же месяце Мозес Кор была названа Главным маршалом парада Indianapolis 500 Festival Parade.

Также она получила премию Wabash Valley Women of Influence Award в 2015 году, спонсируемую United Way of the Wabash Valley. В том же году ей вручили Anne Frank Change the World Award от the Wassmuth Center for Human Rights in Boise, Idaho и Mike Vogel Humanitarian Award в Индианаполисе.

23.01.2016 г. – Ева стала главной героиней нового документального фильма «Девушка, которая прощает нацистов» по каналу Channel4 (Великобритания), в котором рассказывается о встрече Кор и Грёнинга.

В том же году она отправилась в Лос-Анджелес для того, чтобы стать одной из 13 выживших во времена Холокоста, кого увековечили с помощью новейших технологий в Университете Южной Калифорнии. Проект представляет собой совместную работу между Институтом творческих технологий Университета Южной Калифорнии, Фондом Шоа Университета Южной Калифорнии и Conscience Display (пер. Отображение совести).

Ева Мозес Кор была признана четырьмя губернаторами Индианы: дважды ее награждали премией Sagamore of the Wabash Award, один раз Indiana’s Distinguished Hoosier Award, а в 2017 г. ей дали высшую награду штата Sachem Award.

Сейчас о Еве Мозес Кор собираются снять фильм Ted Green Films и WFYI Indianapolis, который выйдет весной 2018 г.

Семья:

Отец – Александр Мозес

Мать – Яффа

Старшие сестры Эдит и Ализ

Сестра-близнец Мириам

Муж – Майкл Кор

дети – Алекс и Рина

Тяжелые бои в районе Освенцима продолжались девять дней. Затем необычайная тишина воцарилась в той его части, где притаившись сидели 10-летние Ева Мозес Кор и ее сестра-близнец Мириам. Во второй половине дня это относительное спокойствие было нарушено.

«Женщина ворвалась в наш барак. «Мы свободны! Мы свободны! Мы свободны!» - кричала она во весь голос. Это было прекрасно! Это звучало великолепно», - рассказывает Кор.

Однако прошло еще полчаса, прежде чем Кор начала осознавать весь смысл происходящего 27 января 1945 года. Издалека сквозь снег приближалось «множество людей, облаченных в белые маскхалаты».

«Их лица расплывались в улыбках, - рассказывает Кор. – И, самое главное для меня, они не походили на нацистов. Мы выбежали им навстречу. Они обнимали нас, дарили нам шоколад и печенье. Таким я запомнила свой первый вкус свободы».

Кор, которой сейчас 80 лет, и ее сестра были одними из около семи тысяч заключенных, освобожденных Советской армией из этого печально известного нацистского лагеря смерти. 70-летний юбилей освобождения Освенцима отмечается на следующей неделе.

Кор – одна из немногих детей Освенцима, выживших несмотря на ужасные медицинские эксперименты под руководством одного из самых бесчеловечных нацистских преступников – Йозефа Менгеле, снискавшего себе прозвище Ангел Смерти.

Тем вечером, вспоминает Кор, в барак, где жили они с сестрой пришли солдаты 60-й армии Первого украинского фронта. «Они выпили немного водки и стали танцевать русские танцы, а мы стояли вокруг них и аплодировали», - рассказала Кор корреспонденту Азаттыка.

Через несколько дней они вернулись. Они привезли с собой большие кинокамеры и обратились к нам с необычной просьбой. Они попросили детей вновь надеть полосатую лагерную одежду и пройти в ней по лагерю.

Эти кадры стали единственным существующим изображением сестер за время их пребывания в Освенциме. Они идут в группе других детей. Рядом с ними шагает женщина с малышом на руках, облаченным в тюремную одежду.

Не все согласились снова надеть полосатую одежду. По словам Кор, на их с сестрой решение повлияла январская погода: «Я сказала сестре: «На улице холодно, лишний слой одежды не помешает». Так мы и сделали, а затем они снимали, как мы проходим между двумя рядами ограждений из колючей проволоки».

МАЙ 1944 ГОДА

Ева и Мириам попали в Освенцим в мае 1944 года вместе со своими родителями и двумя старшими сестрами. Их привезли из находившегося в Трансильвании румынского гетто Симлеул-Сильвания. Вместе с тысячами других евреев на протяжении четырех дней они ехали в переполненных вагонах для перевозки скота.

В последний раз близнецы видели своих родственников на так называемой «платформе расставаний» Освенцима. Отец и сестры растворились в толпе; мать продолжала крепко держать девочек за руки.

Человек в немецкой форме спросил у их матери, не близнецы ли ее девочки. Она спросила, окажется ли это для них к добру, и немец сказал, что да. Мать подтвердила, что Ева и Мириам действительно близнецы, после чего их вырвали из ее объятий.

«Все, что я действительно помню, - это как мама в отчаянии протягивает к нам руки, а ее оттаскивают от нас, - рассказывает Кор. – Мне даже не удалось с ней попрощаться. Но я тогда не понимала, что вижу ее в последний раз».

Близнецам так и не удалось узнать о судьбе своих родителей и сестер.

«Я отказалась умереть»

Таких пар близнецов в Освенциме было около полутора тысяч. Подобно другим близнецам, сестер подвергали мучительным обследованиям, инъекциям и генетическим опытам. С ними обращались как с подопытными кроликами. Кор вспоминает, как ее разлучили с сестрой и вкололи ей неизвестное вещество, после чего подскочила температура.

Годы спустя Мириам рассказала ей, что в это время доктора в Освенциме пристально следили за ней, будто чего-то ожидая. Кор пришла к заключению, что, если бы она умерла от этой инъекции, доктора убили бы Мириам, чтобы произвести сравнительное вскрытие.

Она вспоминает слова Менгеле, когда у нее началась горячка: «Саркастически усмехнувшись, он сказал: «Какая жалость, такая юная. Ей осталось жить всего лишь две недели». Я знала, что он прав. Но я отказалась умереть. Я дала себе безмолвную клятву опровергнуть доктора Менгеле. Я выживу и воссоединюсь со своей сестрой Мириам».

«Мое утраченное детство»

Кор чудом удалось спастись, когда за неделю до прибытия советских солдат четверо нацистов вдруг обстреляли узников автоматными очередями. После освобождения сестер вначале поместили под опеку местных монахинь, которые девочек «завалили игрушками».

«Как ни странно, мне это казалось оскорбительным. Они не понимали, что я перестала быть ребенком, я больше не играла с игрушками, - рассказывает Кор. – Я не сомневаюсь, что они старались сделать как лучше, но они не понимали, что мы пережили в свои 11 лет. Я больше никогда не играла с игрушками. В Освенциме мое детство было утрачено навсегда».

Некоторое время девочки прожили в лагере беженцев, а затем им удалось вернуться домой, в румынскую деревню Порт. Семья девочек владела здесь землей и занималась сельским хозяйством, пока в 1944 году венгерские войска – союзники нацистов – не отправили их в гетто.

Их дом стоял пустой и разграбленный. «Пожалуй, это был самый грустный день в моей жизни. Потому что я так отчаянно надеялась, что кто-нибудь еще остался в живых», - рассказывает Кор.

«Свободна от Освенцима»

В 1950 году сестры эмигрировали в Израиль. Там впервые за девять лет – начиная с оккупации их деревни венгерскими войсками – она вновь смогла спокойно спать: «Я наконец спала, не опасаясь, что меня убьют за то, что я еврейка».

Сестры работали, вышли замуж, родили детей. В 1960-е годы Кор вместе со своим мужем-американцем – тоже пережившим Холокост – перебралась в Соединенные Штаты.

До самой своей смерти в 1993 году Мириам страдала почечными заболеваниями, вызванными, по убеждению Кор, опытами Менгеле. Но по сей день ей так и не удалось узнать, какие именно вещества вводили им с сестрой в Освенциме.

После смерти сестры Кор начала процесс, который она сама характеризует как иной путь освобождения – процесс прощения своим мучителям.

В 1995 году, когда отмечался 50-й юбилей освобождения Освенцима, Кор прочла свидетельские показания, подписанные нацистским доктором Гансом Мюнхом, которого она попросила подтвердить подробности совершенных в Освенциме злодеяний.

«Мне было важно, чтобы это был не переживший Холокост еврей и не освободитель, а нацистский врач, - рассказывает Кор. – Потому что ревизионисты всегда утверждают, что вся эта история была придумана евреями. Если я встречу одного из них, я смогу ткнуть ему в лицо этим документом».

Прочитав эти показания, Кор заявила, что прощает нацистов. Учитывая масштабы преступлений, совершенных во время Холокоста, заявление Кор вызвало разногласия.

«То, что я обнаружила, стало поворотным моментом в моей жизни – рассказывает Кор. – Я обнаружила, что обладаю властью прощать. Никто не может даровать мне эту власть, никто не может ее отнять. Она целиком принадлежит мне, и я могу воспользоваться ею так, как я захочу».

Кор сумела простить даже Менгеле. Эсэсовский доктор умер в 1979 году в Южной Америке. На протяжении десятилетий ему удавалось избегать ареста и судебного преследования.

«И если я прощаю Менгеле, самого ужасного из них, то я могу простить всех, кто когда-либо причинил мне боль», - говорит Кор.

Прощение, по словам Кор, освободило ее от ее «трагического прошлого: «Я стала свободна от Освенцима, и я стала свободна от Менгеле».

Жертвы доктора Менгеле… Среди них есть люди, готовые простить врача-садиста. И это не стокгольмский синдром. А что?

Анат МИДАН

«Если бы мне кто-нибудь сказал в молодости, что я через десятки лет прощу доктора Менгеле, я бы посоветовала ему обратиться к психиатру. Но с годами я изменилась. Это прощение помогло мне снова начать жить». С такой необычной речью выступила Эва Мозес-Кор перед участниками конференции по криминологии в Университете Бар-Илан. Только сидевшая в первом ряду Йона Лакс не смолчала. Выйдя на трибуну, она заявила: «Никто из погибших не давал вам права прощать кого-либо».

Обе женщины прошли Освенцим, потеряли семьи и были пациентками доктора Менгеле, который проводил над евреями садистские опыты. Израильтянке Лакс - 86 лет. 82-летняя Мозес-Кор специально прибыла для участия в конференции из США.

«В Израиле много переживших Катастрофу - и они не прощают нацистов», - сурово заявила израильтянка американке. «Но почему?! - восклицает Мозес-Кор. - Я тоже годами рыдала, но устала от этого».

Прожить еще день

В Освенцим их привезли примерно в одно время, они жили в разных бараках, но потом их объединили в бараке номер 10. Там Менгеле по прозвищу Доктор Смерть начинал свои опыты, а потом переводил «пациентов» в лагерную больницу.

Эва родилась в румынской Трансильвании и попала с семьей в Освенцим в 10-летнем возрасте. «Нацисты увидели, что мы с сестрой близнецы, и сразу отогнали в сторону. Больше я не видела ни родителей, ни двух старших сестер. До сих пор помню, как нас загоняли в барак, стригли, раздевали, как татуировали номера на левой руке. Мне - А7063, Мирьям - В7064. Нас было десять пар близнецов от 3 до 16 лет, голодных и бесправных. Нас каждый день таскали на опыты, обмеряли голыми, что-то вкалывали, брали анализы крови. Однажды у меня поднялась температура, и меня забрали в больницу. Там были уверены, что я не выживу. Но я выжила, и меня вернули в блок в Биркенау, где я снова увидела Мирьям. 27 января 1945 года, за четыре дня до моего 14-го дня рождения, Красная армия освободила Освенцим, и пытки закончились. Солдаты раздавали нам шоколад, принесли кровати и матрасы. Я к тому времени уже разучилась спать на матрасе».

Эва и Мирьям, 1940 г.

Йозеф Менгеле

В восьмидесятые Мозес-Кор организовала поиски других «близнецов Менгеле» и нашла 122 выживших. В 1984 году она создала организацию с целью помогать пациентам нацистского доктора. «Мы пережили ужасные вещи, вплоть до того, что нам впрыскивали краску в глаза. Мирьям страдала болезнями почек. В 1987 году я отдала ей свою почку, и она дожила до 1993 года».

У Йоны Лакс тоже была сестра-близнец и тоже Мирьям. Они попали в Освенцим в 1944 году, после ликвидации гетто Лодзи, где убили их родителей. В результате селекции Мирьям отправили в газовую камеру, Йону же отдали Менгеле. Она плакала и просила офицера, стоявшего рядом с ней, не разлучать их с сестрой. Оказалось, что это и был сам Менгеле. «Когда он услышал, что мы близнецы и что сестру отправили в газовую камеру, он послал солдата вернуть ее. Так Доктор Смерть спас Мирьям».

Йона и Мирьям, 1941 г.

Ночные кошмары

После войны сестры Лакс приехали в Израиль, вышли замуж. Йона возглавляет общество «Близнецы Менгеле»: «Менгеле - олицетворение Освенцима. Лагерем управляли садисты, и никак иначе я их не назову». «А я решила все забыть, - возражает Мозес-Кор. - 71 год я страдала, но однажды спросила себя, готова ли я мучить себя воспоминаниями те немногие годы, что мне остались. И решила, что нет. Я простила своих мучителей, создала в своем городе музей Катастрофы и читаю там лекции. Время от времени вожу группы в Освенцим. После создания музея меня перестали терзать ночные кошмары».

Несмотря на общее трагическое прошлое, Лакс обращается к собеседнице не по имени, а «госпожа Кор». «Простив, вы делаете то, чего добивались нацисты: стереть память о евреях», - сухо говорит она американке.

Мозес-Кор теряет хладнокровие: «Мне не нужны ваши уроки еврейской истории. Израиль для меня важен, я несколько лет отслужила в армии. При чем тут это?».

«Мне кажется, покой можно обеспечить другим способом, например принимать таблетки или сходить к психологу, а не прощать нацистов», - возражает Йона Лакс.

Несмотря на идеологические разногласия, женщины поговорили друг с другом о семьях, о жизни после войны, рассказали, как тяжело работали, но все-таки смогли получить образование. Мозес-Кор поступила в университет лишь тогда, когда вырастила детей, и училась в нем вместе с дочерью: «Дети спрашивали, почему у них нет бабушек и дедушек, и я объясняла, что их убили нацисты. В итоге пожилая американская пара вызвалась стать моим детям бабушкой и дедушкой. Живем мы в маленьком городе, евреев там мало, поэтому мы настояли, чтобы сын с дочерью изучали иудаизм. По субботам я возила их в синагогу. Мне было тяжелее, чем вам, Йона».

Израиль не простил

Мозес-Кор рассказала, что «близнецы Менгеле» не хотят с ней встречаться. «Думаю, они завидуют. Они хотели бы, чтобы я страдала, как Йона, чтобы переживала все то, что постоянно переживают другие „близнецы Менгеле“. Они могут продолжать страдать, но их страдание не приносит никому пользы».

«Вы в США можете говорить все, что заблагорассудится, и у вас там наверняка есть слушатели-неевреи, но здесь, в Израиле, прощению нет места», - говорит Лакс. И женщины расстаются, не попрощавшись…

Отрывок из статьи в газете «Вести Израиля»