На протяжении всей жизни мы зависим друг от друга, и потому отношения с окружающими оказываются в центре нашего существования. Для каждого из нас все начинается со взаимного влечения совершенно конкретных мужчины и женщины, которому мы обязаны своим появлением на свет. Нам, людям, которых Аристотель назвал «социальными животными», свойственна настоятельная потребность в принадлежности – потребность в создании продолжительных и близких отношений с другими людьми.

Социальные психологи Рой Баумейстер и Марк Лири иллюстрируют силу социальных влечений, возникающих в результате этой потребности, следующими примерами (Baumrister & Leary, 1995):

– Взаимосвязи, существовавшие между нашими предками, обеспечили их выживание. И на охоте, и при оборудовании стоянок десять рук лучше справлялись с работой, чем две.

– Взаимная любовь мужчины и женщины может привести к рождению детей, шансы на выживание которых возрастают, если о них заботятся оба родителя, поддерживающих друг друга. Социальные связи, возникающие между детьми и теми, кто растит их и заботится о них, означают увеличение шансов на выживание. И родитель, и малыш, оказавшись по необъяснимой причине в разлуке, впадают в панику и не успокаиваются до тех пор, пока не сожмут друг друга в объятиях.

– Где бы ни жили люди, их реальные отношения и отношения, которые они надеются создать, занимают все их помыслы и накладывают отпечаток на их эмоции. Обретя поддерживающего нас человека, на которого можно положиться, мы чувствуем, что нас приняли и оценили. Любовь приносит нам огромную радость. Страстно желая быть принятыми и любимыми, мы тратим миллиарды на косметику, одежду и диеты.

– Отвергнутый, овдовевший или оказавшийся на чужбине человек болезненно реагирует на утрату социальных связей, он чувствует себя одиноким и выкинутым из жизни. Дети, выросшие в семьях, где о них не заботились, или в приютах, где они были лишены возможности реализовать свою потребность принадлежать кому-то, превращаются в замкнутых и нервных взрослых. Для взрослого человека утрата родной души означает ревность, безутешное горе или чувство невосполнимой потери. Оказавшись в ссылке, в тюрьме или в одиночной камере, люди тяжело переживают разлуку с близкими и скучают по родным местам. Воистину, мы – социальные животные. Нам необходимо кому-то принадлежать. И как станет ясно из Модуля А, когда эта потребность удовлетворена, когда мы ощущаем поддержку близких, мы реже болеем и чувствуем себя более счастливыми.

Психологи из Университета Нового Южного Уэльса (Австралия) Киплинг Уильямс и его коллеги изучали ситуации, которые складываются тогда, когда остракизм (неприятие или игнорирование окружающими) лишает людей возможности реализовать свою потребность в принадлежности (Williams et al., 2001). Во всех культурах остракизм – в школе, на работе или дома – играет роль средства регулирования социального поведения. Так что же значит быть подвергнутым остракизму? Как чувствует себя человек, которого избегают, с которым не разговаривают, встречаясь, отводят взгляд в сторону? Люди (особенно женщины) реагируют на остракизм плохим настроением, нервозностью, попытками восстановить отношения или окончательным их разрывом. Не разговаривать с человеком – значит проявлять по отношению к нему «эмоциональную жестокость» и пускать в ход «ужасное, ужасное оружие», – так считают те, кому приходилось становиться жертвами остракизма в семье или на работе. В лабораторных условиях даже те испытуемые, которые оказались «за бортом» примитивнейшей игры в мяч, ощущали себя никому не нужными и переживали стресс.

{Близкие отношения с членами семьи и с друзьями – источник здоровья и счастья}

Уильямс и его коллеги были удивлены, когда выяснилось, что даже вроде бы безличный «кибер-остракизм» со стороны людей, с которыми никогда не встретишься, тоже не проходит бесследно (Williams, Cheung & Choi, 2000). (Возможно, вы сами испытывали нечто подобное, когда оказывалось, что вас игнорируют «в комнате, где собираются, чтобы поболтать» или ваше электронное письмо осталось без ответа.) Исследователи провели эксперимент, в котором приняли участие 1486 человек из 62 стран; разбившись на тройки, участники эксперимента играли в Интернете в игру – бросали «летающий диск». У тех из них, кто был подвергнут другими игроками остракизму, было более плохое настроение, а в эксперименте, который следовал за игрой и заключался в выполнении задания на перцепцию, они быстрее соглашались с неверными суждениями остальных участников. Установлено также, что остракизм являлся источником стресса даже тогда, когда группа из 5 человек договаривалась о том, что с каждым из них по очереди остальные четверо не будут разговаривать в течение одного дня (Williams, Bernieri, Faulkner, Gada-Jain & Grahe, 2000). Все ждали веселой ролевой игры, однако ожидания не оправдались: имитация остракизма мешала работе, препятствовала нормальным социальным контактам и «вызывала временное волнение, нервозность, паранойю и общее ухудшение состояния психики». Лишаясь возможности удовлетворить свою потребность в принадлежности, мы лишаемся покоя.

От чего зависят симпатия и любовь? Давайте начнем с тех факторов, благодаря которым возникает взаимная склонность: с досягаемости, физической привлекательности, сходства и ощущения того, что «мы нравимся».

Что делает одного человека предрасположенным к тому, чтобы симпатизировать другому или любить его? Лишь немногие вопросы, связанные с природой человека, вызывали и вызывают больший интерес. Расцвет и увядание любви – «любимый конек» мыльных опер, популярной музыки, романов и многих наших повседневных разговоров. О том, как нужно завоевывать друзей и учиться влиять на окружающих, по мнению Дэйла Карнеги, я узнал значительно раньше, чем о существовании науки социальной психологии.

«Я не в силах сказать, как сгибаются лодыжки моих ног и в чем причина моего малейшего желания, в чем причина той дружбы, которую я излучаю, и той, которую получаю взамен. Уолт Уитмен , Песня о себе, 1855 (перевод К. Чуковского)»

О симпатии и о любви уже написано так много, что ни одно из возможных объяснений происхождения этих чувств, а равно и опровержения этих объяснений не остались не упомянутыми. Что для большинства людей, например для вас, становится источником, питающим симпатию или любовь? Кто прав: утверждающие, что разлука раздувает пожар любви, или те, кто согласен с пословицей «с глаз долой – из сердца вон»? Какое значение имеет привлекательная внешность? На чем держатся ваши близкие отношения? Давайте начнем с тех факторов, которые способствуют началу дружеских отношений, а потом обратимся к тем, которые благоприятствуют поддержанию и углублению таких отношений, которые удовлетворяют нашу потребность в принадлежности.

Территориальная близость

Одним из наиболее важных факторов, позволяющих предсказать, подружатся ли два человека или нет, является их территориальная близость .Территориальная близость может быть также источником враждебности; жертвами и (или) исполнителями большинства актов насилия и убийств являются люди, живущие вместе или по соседству. Однако значительно чаще она становится основой для взаимной симпатии. Возможно, тем, кто разделяет веру в таинственное происхождение романтической любви, это утверждение покажется слишком примитивным, но социологам известно, что большинство людей находят свою «вторую половину» среди соседей, коллег или одноклассников (Bossard, 1932; Burr, 1973; Clarke, 1952; Katz & Hill, 1958). Оглянитесь вокруг. Решив обзавестись семьей, вы, скорее всего, свяжете свою жизнь с одним (или с одной) из тех, кто жил, работал или учился там, куда от вашего дома – рукой подать.

{Архитектура (создание) дружбы. Вероятность того, что два человека, живущие бок о бок так, как эти студентки колледжа, проживающие в одной комнате общежития, станут добрыми друзьями, весьма велика}

Взаимодействие

На самом деле решающее значение имеет не территориальная близость, а «функциональная дистанция», т. е. то, насколько часто пути двух людей пересекаются. Мы нередко находим друзей среди тех, кто пользуется тем же входом, той же парковкой или той же комнатой отдыха. Отобранные наугад студентки колледжа, живущие в одной комнате, которым при всем желании никак не избежать постоянных «встреч на общей территории», скорее станут добрыми друзьями, нежели врагами (Newcomb, 1961). Подобные контакты помогают людям выявить их общие и индивидуальные вкусы и интересы и воспринимать себя как некую социальную ячейку (Arkin & Burger, 1980).

Студенты и студентки моего колледжа когда-то жили в разных концах кампуса; вполне понятно, что и те и другие сетовали на недостаток дружеских контактов с лицами противоположного пола. Теперь, когда они живут в одних и тех же корпусах, но на разных этажах, у них появилось гораздо больше точек соприкосновения (коридоры, комнаты отдыха и прачечные) и возможностей для дружеских контактов. Так что если вы переехали в незнакомый город и хотите обзавестись друзьями, постарайтесь снять квартиру поближе к почтовым ящикам, в офисе сядьте поближе к кофеварке, а машину паркуйте поближе к главному зданию. Такова «архитектура» дружбы.

«Когда рядом со мной нет того, кого я люблю, я люблю того, кто рядом со мной. Э. У. Харбург , Радуга Финиана, 1947»

Случайный характер подобных контактов помогает объяснить один поразительный факт. Если у вас есть брат – однояйцевый близнец, который помолвлен с какой-то девушкой, велика ли вероятность того, что вы, будучи во многом похожи на своего брата, влюбитесь в его невесту? Нет, не велика (Lykken & Tellegen, 1993). Авторы отмечают, что только половине опрошенных ими мужчин действительно очень нравились невесты братьев-близнецов, и лишь 5% сказали, что «могли бы влюбиться» в них. По мнению Лайккена и Телегена, романтическая любовь часто очень похожа на импринтинг – феномен, выявленный в экспериментах с утятами. Одного лишь повторяющегося появления человека в поле нашего зрения достаточно для того, чтобы мы увлеклись им независимо от того, кто он, лишь бы он – пусть и отдаленно – был похож на нас и отвечал нам взаимностью.

Почему территориальная близость приводит к симпатии? Одна из причин – доступность. Понятно, что шансов на знакомство с кем-то, кто учится в другой школе или живет в другом городе, значительно меньше. Но это отнюдь не главное. Большинству людей соседи по комнате в общежитии или по лестничной площадке нравятся больше, чем живущие этажом выше или ниже. Про них вряд ли можно сказать, что они живут слишком далеко от нас. Более того, превращение ближайших соседей в потенциальных друзей или во врагов равновероятно. Почему же в таком случае территориальная близость чаще порождает любовь, чем ненависть?

Предвкушение взаимодействия

Один ответ у нас уже есть: территориальная близость позволяет людям находить друг в друге то, что их роднит, и оказывать друг другу знаки внимания. Но гораздо важнее другое: само по себе ожидание встречи усиливает симпатию. К такому выводу пришли Джон Дарли и Эллен Бершейд, когда сообщили своим испытуемым, студенткам Университета штата Миннесота, неоднозначную информацию о двух женщинах, с одной из которых им предстоял доверительный разговор (Darley & Berscheid, 1967). Когда студенток спросили, какая из этих двух женщин больше нравится им, они выбрали ту, с которой рассчитывали познакомиться. Одно лишь ожидание встречи с человеком усиливает симпатию к нему (Berscheid et al., 1976). Даже избиратели, голосовавшие за кандидата, который проиграл выборы, признаются в том, что после выборов их мнение о победителе, с которым они отныне связаны, изменяется в лучшую сторону (Gilbert et al., 1998).

Этот феномен адаптивен. Ожидание приятных эмоций, а именно того, что некто окажется приятным и дружелюбным человеком, повышает вероятность того, что между вами действительно сложатся хорошие отношения (Knight & Vallacher, 1981; Klein & Kunda, 1992; Miller & Marks, 1982). Как хорошо, что мы предрасположены любить тех, кого часто видим! У каждого из нас предостаточно контактов с людьми, с которыми мы, возможно, по доброй воле и не стали бы общаться, но вынуждены поддерживать отношения: соседи по общежитию, братья и сестры, дедушки и бабушки, педагоги, соученики, коллеги. Симпатия к этим людям – верный путь к установлению лучших отношений с ними, а значит, и к более счастливой и наполненной жизни.

Эффект «простого попадания в поле зрения»

Территориальная близость создает благоприятные условия для возникновения взаимной симпатии не только потому, что облегчает контакты и благоприятствует позитивному ожиданию их, но и ещё по одной причине: результаты более 200 экспериментов свидетельствуют о том, что вопреки старинной пословице близкое знакомство не ведет к фамильярности и неуважительному отношению (Bornstein, 1989, 1999). Одной лишь неоднократной стимуляции разными новыми стимулами – слогами, лишенными смысла, символами, похожими на китайские иероглифы, отрывками из музыкальных произведений, изображениями человеческих лиц – достаточно для того, чтобы испытуемые «прониклись к ним большей симпатией», т. е. стали оценивать их выше. Означают ли якобы турецкие слова nansomf , saricik и afworbu нечто более привлекательное или менее привлекательное, чем слова ikitaf , biwojni и kadirga ? Студенты Университета штата Мичиган предпочитали те из этих слов, которые чаще попадались им на глаза (Zajonc, 1968, 1970). Чем чаще им предъявляли бессмысленное слово или «китайский иероглиф», тем выше была вероятность того, что они воспримут их как символ чего-то хорошего (рис. 11.1).

Рис. 11.1. Эффект «простого попадания в поле зрения». Стимулы, многократно предъявленные студентам, оценивались ими более позитивно. (Источник : Zajonc, 1968)

Я убедился в том, что на базе стимульного материала Зайонца можно провести остроумный демонстрационный опыт. Достаточно периодически предъявлять на экране (в режиме мелькания) некоторые бессмысленные слова, и к концу семестpa студенты будут оценивать их более позитивна, чем те столь же бессмысленные слова, которых они прежде никогда не видели.

Или вот такой пример. Какие буквы алфавита нравятся вам больше остальных? Люди разных национальностей, языков и возраста предпочитают буквы, входящие в их собственные имена и часто встречающиеся в родном языке (Hoorens et al., 1990, 1993; Kitayama & Karasawa, 1997; Nuttin, 1987). Любимая буква французских студентов – W – наиболее распространенная буква во французском языке. Японские студенты отдают предпочтение не только буквам, входящим в их имена, но и числам, соответствующим датам их рождения.

Эффект «простого попадания в поле зрения» противоречит прогнозу, основанному на здравом смысле и заключающемуся в том, что часто повторяющееся в конце концов надоедает и интерес к нему падает, будь то регулярно звучащая мелодия или какая-либо еда, систематически присутствующая в рационе (Kahneman & Snell, 1992). Если явление повторяется с умеренной частотой («Даже самая лучшая песня надоест, если слушать её изо дня в день», – говорит корейская пословица), оно, как правило, начинает нравиться больше. В 1889 г., когда строительство Эйфелевой башни было завершено, современники осмеяли её как гротеск (Harrison, 1977). Сегодня она – излюбленный символ Парижа. Подобные перемены заставляют задуматься над первыми реакциями на все новое. Можно ли сказать, что все посетители парижского музея Лувр действительно в восторге от «Моны Лизы», или им просто приятно увидеть знакомое лицо? Одно не исключает другого: нам знаком её портрет, а это значит, что он нам нравится.

Результаты экспериментов Зайонца и его коллег Уильяма Кунста-Уилсона и Ричарда Морланда свидетельствуют о том, что стимуляция (попадание в поле зрения) вызывает позитивные чувства даже тогда, когда люди не подозревают о самом факте стимуляции (Kunst-Wilson & Zajonc, 1980; Moreland & Zajonc, 1977; Wilson, 1979). Но это ещё не все: неосознанное восприятие стимула дает даже более существенный эффект (Bornstein & D"Agostino, 1992). Участницы одного эксперимента, вооружившись наушниками, одним ухом слушали прозаический отрывок. При этом они вслух повторяли слова и выявляли ошибки, сравнивая их с письменной версией текста. Одновременно во втором наушнике звучали новые для них мелодии. Ясно, что внимание испытуемых было сосредоточено на работе со словами, а не на музыке. Позднее, когда женщины услышали эти мелодии одновременно с другими, которые тоже были им неизвестны, они их не узнали. Однако именно они понравились им больше , чем остальные. В другом эксперименте испытуемым предъявляли разные геометрические фигуры в режиме мелькания (они не успевали их разглядеть и видели только вспышки света). Несмотря на то что впоследствии они не могли узнать фигуры, которые им демонстрировали таким способом (механизм эксплицитной памяти при их демонстрации задействован не был), именно эти фигуры нравились им больше других (что свидетельствует о существовании подсознательной имплицитной памяти).

«Это странно, но это правда, ибо правда всегда странная. Более странная, нежели вымысел. Лорд Байрон , Дон Жуан»

Обратите внимание: в обоих экспериментах сознательные суждения о стимулах давали испытуемым меньше информации о том, что они слышали или видели, чем непосредственные ощущения. Возможно, вам тоже приходилось испытывать нечто подобное: внезапную необъяснимую симпатию или антипатию к чему-нибудь или к кому-нибудь. Зайонц утверждает, что нередко эмоции оказываются более «быстродействующими» и примитивными, чем мысли. Страх или предвзятые чувства не всегда являются выражениями стереотипных представлений; иногда убеждения «всплывают» позднее как оправдания интуитивных чувств. По мнению Зайонца, эффект «простого попадания в поле зрения» имеет «огромное адаптивное значение» (Zajonc, 1998). Это «жестко смонтированный» защитный феномен, предопределяющий наши влечения и симпатии. Он помогал нашим предкам классифицировать предметы и людей и относить их либо к категории знакомых и безопасных, либо к категории незнакомых и, возможно, опасных. Разумеется, негативной стороной этого феномена является, как уже отмечалось в главе 9, наше настороженное отношение ко всему незнакомому, что, вероятно, и объясняет, почему примитивный предрассудок нередко автоматически дает о себе знать при встрече с теми, кто непохож на нас.

Эффект «простого попадания в поле зрения» влияет и на то, как мы оцениваем других: нам нравятся знакомые люди (Swap, 1977). Даже самих себя мы больше любим тогда, когда мы такие, какими привыкли видеть себя. Теодор Мита, Маршалл Дермер и Джеффри Найт провели эксперимент, вызывающий восхищение (Mita, Dermer & Knight, 1977). Они фотографировали студенток Университета города Милуоки (штат Висконсин) и затем показывали каждой из них её реальную фотографию и фотографию, сделанную с изображения этой фотографии в зеркале. Когда они спрашивали испытуемых, которой из двух фотографий они отдают предпочтение, большинство выбрали снимок, сделанный с помощью зеркала, т. е. то изображение своего лица, которое они привыкли видеть в зеркале, (Нет ничего удивительного в том, что все собственные фотографии нам кажутся «непохожими».) Когда же обе фотографии показывали близким друзьям испытуемых, они выбирали «настоящий» снимок – то изображение, которое они привыкли видеть.

Этот феномен эксплуатируют и политики, и рекламисты. Если у людей нет определенного отношения к кандидату или к товару, одно лишь частое упоминание имени первого или названия второго способно увеличить количество голосов или продаж (McCullough & Ostrom, 1974; Winter, 1973). После многократного повторения телевизионной рекламы у людей нередко появляется бездумное, автоматическое положительное отношение к рекламируемому товару. Из двух малоизвестных кандидатов обычно побеждает тот, кто чаще «мелькал» на телеэкране или упоминался в печатных изданиях (Patterson, 1980; Schaffer et al., 1981). Политтехнологи, понимающие роль эффекта «простого попадания в поле зрения», заменили обоснованную аргументацию позиции кандидата короткими видеороликами, которые, словно молотки, вбивают в головы сидящих дома людей имена кандидатов и их броские слоганы.

Психоаналитики считают, что в основе всех межличностных отношений лежит эротика. Любая межличностная связь - будь то любовь или дружба, достигает своей сущности, становится подлинной, только раскрыв свою эротическую природу. Такова концепция некоторых психоаналитических школ (таких, как школа Вильгельма Райха). Все, что не находит своего выражения в чисто эротической форме, является, по мнению психоаналитиков, результатом либо самоустранения, либо сублимации. Эротика видит в человеке только эротические свойства и ищет не самого человека, а новые ощущения. Молекула влюбленности - состояние зарождения, постоянно возобновляющееся чувство к одному и тому же человеку. Молекула дружбы - встреча, а сама дружба - цепь встреч с одним и тем же человеком. Молекула эротики - новое ощущение. Эротические отношения продолжаются до тех пор, пока эротические ощущения, эротическое наслаждение остаются необычными, из ряда вон выходящими. Если эротика не находит этого в одном человеке, ей приходится искать другого. Назначение влюбленности - создать коллективную структуру: пару. Назначение дружбы - пройти вместе жизненный путь, плечом к плечу, преданно и честно. Цель эротики - дать друг другу необычайное наслаждение. Эротическое наслаждение происходит от слияния тел, от исчезновения на какое-то мгновение собственной идентичности. Во влюбленности два человека соединяются, чтобы создать новую общность, новое "мы", которое имеет тенденцию продлевать свое существование и изменять действительность. В эротике всегда два человека стремятся соединиться на время, отказываясь при этом от своей физической и психической индивидуальности. Есть разные формы дружбы. Некоторые друзья проводят рядом друг с другом всю жизнь. Другие встречаются редко или даже только в исключительных случаях, тем не менее, у них дружба - настоящая. С другой стороны, эротическое влечение может породить отношения, которые будут продолжаться очень долго. Для дружбы главное не продолжительность и регулярность общений, а встреча. Именно здесь нужно искать ее отличие от эротики.

Если я говорю любимому человеку: "будем друзьями", это означает, что я его больше не люблю. Дружба тоже является формой любви, но совершенно иной. А эротику нельзя даже считать одной из форм любви. По своей природе она неспособна создавать прочные отношения. Она не является, как говорят психоаналитики, "постоянным целенаправленным вкладом" или, по крайней мере, не бывает таковым в большинстве случаев. Поэтому эротика не противопоставляет себя другим формам любви, она может соединяться с ними, образуя различные сочетания.

Взаимоотношения эротики и дружбы ещё сложнее. Дружба включает в себя гораздо больше разнородных элементов, чем эротика. Обычно в отношениях между двумя полами наступает такой момент, когда встреча может повернуть и в сторону эротики, и в сторону дружбы. Почти всегда та или другая сторона совершает выбор. Тем не менее, дружба может уживаться с эротикой. Дружба между двумя разнополыми людьми, которые состояли или состоят в эротических отношениях, возможна. То же самое относится и к людям одного пола, если речь идет о гомосексуалистах. Это объясняется тем, что дружба живет своей, независимой жизнью, не испытывая потребности в эротике, и легкомыслие, свойственное последней, никак ей не угрожает. Эротика не рождает дружбу, но дружба совместима с эротикой. Для эротической дружбы очень важна цепь встреч. А кроме того - откровенность, доверие, душевная чистота. Если все это есть, дружба может существовать рядом с эротикой, так же как она существует рядом с любовью, возникшей из влюбленности. От последней она отличается тем, что не ревнует, не требует для себя никакой исключительности, не претендует на полное и постоянное обладание. Эротика всегда бывает придатком дружбы, её несущественной деталью.

В эротической дружбе нет места обольщению и желанию распоряжаться судьбой другого, иметь над ним власть. Настоящая эротическая дружба - это бескорыстный, благородный порыв, направленный на то, чтобы совершенствоваться самому и помочь в этом другому. Без мелочных подсчетов всех "за" и "против", без желания удержать, повелевать, влиять, направлять. Друг принимает своего друга с любовью и старается доставить ему радость. Неважно, ждал ли он его, или тот пришел неожиданно. Друг отдает, ничего не прося взамен, и получает, ничего не спрашивая. Если эротике удается всё это освоить, а иногда ей это удается, она может жить рядом с дружбой. В противном случае она ее разрушает.

Говорят, секрет идеального брака в том, что муж и жена должны быть в первую очередь лучшими друзьями. В этом есть смысл - семейные психологи не раз подтверждали, что если партнеры воспринимают друг друга как друзья, их отношения продолжаются гораздо дольше.

Но что, если чувства, которые мы испытываем к своему любимому мужчине, исключительно платонические? Что, если мы видим в нем лучшего друга, надежную опору, но к романтическим чувствам и сексуальному влечению эти переживания не имеют никакого отношения?

Существует несколько факторов, которые мы чаще ассоциируем с романтическими отношениями, хотя они важны и в дружбе.

Общее у дружбы и любви

1. Притяжение . Влечение к другому может быть не обязательно сексуальным или романтическим. Лучшим друзьям свойственно притягивать друг друга. А люди, которые дружат уже много лет, в разлуке могут испытывать те же чувства, что и влюбленные.

2. Близость . Когда мы открываемся кому-то, делимся мечтами, мыслями, целями и планами, то этот человек естественным образом становится гораздо ближе остальных. Ну а если мы получаем такую же откровенность в ответ, то возникает прочная связь, основанная на доверии и понимании. А это возможно и между друзьями, и между любовниками.

3. Уважение . Здоровые романтические отношения построены на взаимном уважении, то же можно сказать и о дружбе. Но нельзя утверждать, что если вы восхищаетесь близким человеком, то испытываете к нему что-то, кроме дружеских чувств. Друзья, которыми можно любоваться и радоваться их успехам, будут делать вас только лучше, вдохновляя на новые достижения, а их ответное уважение не даст опустить руки даже в самых сложных ситуациях.

4. Поддержка . Оказывать взаимную поддержку - основная задача как в дружеских, так и в романтических отношениях. Она помогает расцветать, развиваться, меняться и стойко переносить все, что случается с нами.

5. Удовольствие . Наслаждаться компанией друг друга и веселиться вместе, смеяться над одними и теми же шутками и ждать новой встречи - это все еще не значит, что у вас роман. Но это точно верный признак того, что вы очень и очень хорошие друзья.

Чем любовь отличается от дружбы?

Первое и основное отличие - это секс. Но и здесь границы сегодня отчасти размыты - нельзя забывать про существование «секса по дружбе». Однако есть и другие аспекты отношений, которые отличают влюбленных от близких друзей.

1. Общие цели . Планированием совместного будущего занимаются только романтические пары. И хотя друзья могут полностью совпадать во взглядах на религию, политику и образ жизни, их жизненные цели не стремятся к общему знаменателю.

2. Время и внимание . В романтических отношениях партнеры посвящают все свое свободное время и внимание друг другу, чего никогда не встретить даже в самой крепкой дружбе. Двое сами выбирают сосредоточиться друг на друге, и то внимание, которое они получают от другого, дает им возможность чувствовать себя комфортно. И напротив, если один из двоих больше не хочет тратить силы на партнера, это может означать близкий конец отношений.

3. Взаимозависимость . Социальный психолог Кэрил Расбалт утверждает, что определяющим фактором романтических отношений можно считать степень взаимозависимости партнеров. Да, друзья зависят друг от друга, но жизни любовников прочно переплетены. Находясь в отношениях, двое все больше и больше полагаются друг на друга и в конце концов заменяют «я» и «ты» на «мы».

Об обязательствах часто забывают, а от этого зависит, останутся ли отношения дружескими или превратятся в романтические

4. Позитивные иллюзии . В здоровых отношениях партнеры очарованы друг другом. У них завышенные ожидания и представления о любимом человеке, которые часто не совпадают с реальностью. Но психологи Сандра Мюррей, Джон Холмс и Дейл Гриффин считают, что это абсолютно нормально. Именно такие радужные мечты и отличают любовь от более реалистичной дружбы.

5. Влияние . Безусловно, друзья влияют на принятие решений, на цели и планы, предпочтения и перспективы, но любимый человек здесь обладает большей властью. Мы склонны делать своих партнеров частью своего самоощущения, воспринимать себя через призму своего любимого человека. С друзьями же это невозможно.

6. Обязательства . О них часто забывают, а от этого, по мнению Кэрил Расбалт, зависит, останутся ли отношения дружескими или превратятся в романтические. Само решение начать романтические отношения предвещает стабильность и отражает сознательный выбор в пользу работы над созданием пары.

«Принятие решения о будущем отношений - это серьезный шаг, требующий взвешивания всех плюсов и минусов, возможностей, преимуществ и инвестиций, которые уже были сделаны», - говорит Кэрил Расбалт. И хотя большинство друзей могут стать хорошими партнерами, именно решение и желание посвятить свою жизнь кому-то одному определяют успех романтического союза.

Вероятно, большую часть жизни каждый из нас тратит на удовлетворение социальных потребностей, трансформирован­ных в конкретные дела. Потребности «для дела» практически заполняют область социальных потребностей обеих разновид­ностей. Но область эта граничит, с одной стороны, с потреб­ностями биологическими, с другой - с потребностями идеаль­ными. В сложных потребностях «пограничных» зон «деловая» сторона социальных потребностей более или менее отходит в тень.

Все, что связано с любовью, согласно очевидной природе этого явления, должно быть связано также и с потребностью «для других». Но в этом неделовом варианте потребность эта выглядит своеобразно: во-первых, справедливость как таковая занимает в ней какое-то подчиненное место - любимому дол­жно быть хорошо, он ни в коем случае не должен страдать -в этом только и заключается в данном варианте «справедли­вость». Во-вторых, «для других» сконцентрировано только на любимом; в половой любви - это одно лицо; в других случа­ях любви - ограниченный круг лиц. На этом своеобразном варианте потребности «для других» заметно давление биоло­гической немотивированности - ощутимость, не нуждающаяся в обоснованиях. Если же обоснования возникают или применяются, то преимущественно из области идеальной - в пред­ставлениях бескорыстных и обобщениях категорических.

Биологическая немотивированность характерна и для вне­запных переходов от нежности и услужливости к придирчивой требовательности, в которых тоже иногда проявляется любовь. Теперь логические обоснования делаются педантичными, а требо­вания взаимности мелочными; в справедливости акцентируют­ся собственные права. Ревность доводит эту охрану прав до край­них степеней. В ее проявлениях любовь выглядит требователь­ным эгоизмом - потребностью «для себя». Но в ревности помимо, если можно так выразиться, превентивной зоркости присутствует и биологическая слепота; логика применяется к логически абсур­дному стремлению: принудить к ответному чувству, влечению, как если бы их не существовало, но какими-то принудитель­ными мерами они могли бы быть созданы. Бальзак утвержда­ет: «Ревность - страсть в высшей степени легковерная, подо­зрительная и дает простор фантазии, но разума от нее не прибавляется, наоборот, она отнимает его» (21, стр.86).

Противоречивые крайности любви примиряются или сгла­живаются дружбой. Поскольку в дружбу проникает любовь, в ней часто присутствуют и потребности биологические с их пренебрежением к мотивировкам. Но сама по себе она больше подчиняется потребностям социальным. Дружба возникает и возможна только как следствие совпадения интересов. Мера ее глубины и прочности зависит от их значительности и степени их совпадения или близости. Она, в сущности, требует общего дела и возникает в нем; если же дело кончается, то и она сходит на нет.

А дело может быть каким угодно; им могут быть, напри­мер, обслуживание и воспитание собственных детей. При об­щности, единстве деловой цели, дружба заключается во взаи­мопомощи при изыскании и использовании средств ее дости­жения. Логические обоснования в выборе средств и все с ни­ми связанное делаются совершенно необходимыми, а крутые повороты от жертвенности к придирчивости, наоборот, невоз­можны. Правда, как пишет Ю. Нагибин, «даже у детей нетер­пимость к союзнику, делающему что-то не так, куда сильнее ненависти к врагу» (193, стр.206). Но нетерпимость эта указы­вает на важность общего дела и недопустимость мысли об измене или недостаточном внимании к его выполнению.

Самая требовательная дружба может связывать людей вопреки разности их ведущих потребностей, пока общность дела и конкретных интересов (например, на войне) эту раз­ность скрывают. Если же она обнаружится, то дружбе как таковой наступает конец - делается ясно, что она была недо­разумением. Ноесли дружба связана с любовью, то любовь в мотивировках не нуждается, поэтому она может требовать сохранения дружбы любой ценой.

Тогда дружба делается односторонней; такою же, вслед за ней, может сделаться и любовь. Полное и длительное равно­весие в том и другом едва ли вообще возможно. Поэтому дружеские и любовные связи эгоистов не отличаются прочнос­тью, и чем сильнее потребности человека «для себя», тем ве­роятнее, что он идет к одиночеству. Привязанности растут вместе с жертвами - чем больше вы дали человеку, тем до­роже связь с ним и тем мучительнее разрыв.

1. «Если страна развитая, она имеет многопартийную политическую систему; в Англии многопартийная политическая система; значитa, Англия – развитая страна». В данном доказательстве нарушено правило:

Демонстрации.

2. Формула является не выполнимой.

Формула является выполнимой.

Формула является тождественно-истинной.

3. В высказывании «Он не умер и жил»:

Не нарушен ни один закон.

4. Правильным обращением суждения «Ни один кит не является рыбой» является:

Ни одна рыба не является китом.

5. Предположение о присущих исследуемому объекту свойствах называется:

Описательная гипотеза.

6. Понятие «колода карт» является:

Собирательным.

7. Истинным модальным суждением является:

Необходимо, что все металлы проводят электрический ток

8. Суждение «Шторма бояться – в море не ходить» является:

Условным.

9. В объеме понятия «круглый квадрат»:

Ни одного элемента.

10. Суждения «Некоторые дети любят мороженное» и «Некоторые дети не любят мороженное» могут быть:

Одновременно истинными.

11. «Республики бывают рабовладельческие, феодальные, президентские и парламентские»:

Нарушено правило соразмерности.

12. Противопоставление субъекту – это

Умозаключение, в котором субъектом заключения является предикат посылки, предикатом заключения – термин, противоречащий субъекту посылки.

13. В естественном языке эквиваленция может выражаться словами:

Тогда и только тогда, когда.

14. В рассуждении «При удалении из телевизора одной лампы изображение на экране исчезло. Отсюда делалось заключение, работа данной лампы является причиной изображения». Используется:

Метод различия.

15. Формула является тождественно-истинной?

Формула является тождественно-ложной.

Формула является выполнимой.

Формула является не выполнимой.

16. «Некоторые планеты Солнечной системы являются обитаемыми». Тип суждения:

i .

17. Обобщение «Ни один вопрос не остался без ответа»:

Может быть получено с помощью полной индукции.

18. В рассуждении: «Если понятые не приглашены, то процессуальный порядок следственного действия не соблюден. Понятые не приглашены. Следовательно, процессуальный порядок следственного действия не соблюден»:

Имеет место отношение логического следования.

19. Понятия «чайник», «кастрюля» и «сковорода» находятся в отношении:

Соподчинения.

20. Логической формой высказывания «Некоторые города являются столицами» является:

«Некоторые S есть P ».

21. Всякое зло этой жизни есть зло преходящее.

Никакого преходящего зла не следует бояться.

Следовательно, никакое зло, которого следует бояться, не есть зло этой жизни:

Правильный силлогизм.

22. Аналогия свойств – это умозаключение по аналогии, в котором переносимым признаком является:

Признак свойство.

23. Высказывания «Неверно, что Иванов учил логику и знает ее» и «Иванов не учил логику или не знает ее» являются:

Эквивалентным.

24. Понятия «Дружба» и «Любовь» являются:

Сравнимыми.

25. Материя – вечна.

Шелк – материя.

Следовательно шелк вечен:

Неправильный силлогизм, так как содержит 4 термина.

26. Определяющее – это:

27. Оператором алетической модальности является:

Возможно.

28. Частноутвердительное суждение «Некоторые врачи – педиатры» путем противопоставления предикату:

Не преобразуется.

29. Высказывания «Иванов учил логику, но не знает ее» и «Неверно, что Иванов учил логику или знает ее» являются:

Контрарными.

Умозаключение, в котором одна из посылок – разделительное суждение, а другая посылка и заключение – категорические суждения.

31. Суждение «Все СМИ поддерживают государственную политику» и « Некоторые СМИ не поддерживают государственную политику» находятся в отношении:

Противоречия.

32. Высказывания «Неверное, что, если Иванов не знает логику, то не учил ее» и «Если Иванов учил логику, познает ее» являются:

Противоречивыми.

33. «Многим студентам не приходится пересдавать экзамены». Тип суждения:

34. «Два перпендикуляра к одной и той же прямой не могут пересечься, так как, если бы они пересеклись, то была бы точка их пересечения, из которой на прямую опущены два перпендикуляра. Однако это противоречит теореме о невозможности опустить из одной точки на одну прямую два перпендикуляра». Это доказательство:

«От противного».

35. «Термометр – стеклянный физический прибор для измерения температуры тела». Нарушено правило определения:

Соразмерности.

36. Простой категорический силлогизм: «Все обитатели этого аквариума – рыбы, а все рыбы не имеют легких. Значит, ни одно имеющее легкие животное не обитает в этом аквариуме». Относится к:

Четвертой фигуре.

37. В естественном языке негоция (отрицание) может выражаться словами:

Неверно, что.

38. Основание деления – это:

Признак, по которому производится операция деления.

39. Полное обоснование утверждения об истинности какого-либо высказывания называется:

Доказательством.

Три суждения.