Не расстаетесь с антисептиком для рук? Ваш гардероб разложен в шкафу «по полочкам» во всех смыслах? Такие привычки могут быть просто отражением характера или убеждений, но иногда они пересекают невидимую грань и превращаются в синдром навязчивых состояний (по-научному: обсессивно-компульсивное расстройство, ОКР), которым страдает почти 1% американцев.

Как отличить привычку от медицинского диагноза, требующего помощи специалиста? Задача не из простых, считает профессор Джефф Жимански. Но некоторые симптомы говорят о проблеме в открытую.

Частое мытье рук

Одержимое влечение мыть руки или использовать антисептик распространено среди лиц, страдающих ОКР, настолько, что их даже выделили в отдельную категорию «мойщиков». Главной причиной навязчивого мытья рук является страх перед бактериями, реже - желание оградить окружающих от собственной «нечистоты».

Когда обращаться за помощью: Если вы не можете забыть о микробах даже после мытья рук, боитесь, что вымыли их недостаточно тщательно, или что вы могли подцепить СПИД от тележки из супермаркета - высока вероятность, что вы являетесь одним из «мойщиков». Другой явный признак - ритуальность мытья: вы считаете, что должны намылить и ополоснуть руки пять раз, при этом намыливая каждый отдельный ноготь.

Одержимость уборкой

Люди с ОКР и страстью к мытью рук нередко впадают в еще одну крайность: они одержимы уборкой дома. Причина этого навязчивого состояния также заключается в гермофобии или ощущении «нечистоты». Хотя уборка облегчает приступ страха перед микробами, эффект длится недолго, и потребность в новой уборке становится сильнее, чем прежде.

Когда обращаться за помощью: Если ежедневно вы тратите несколько часов на уборку дома, велика вероятность, что у вас обсессивно-компульсивное расстройство. Если удовлетворение от уборки наступает за 1 час - поставить диагноз будет сложнее.

Навязчивая проверка действий

Если вам нужно 3-4, а то и 20 раз убедиться, что плита выключена, а входная дверь закрыта - это другое распространенное (около 30%) проявление синдрома навязчивых состояний. Как и другие навязчивые действия, многократные проверки возникают из страха за собственную безопасность или глубинного чувства безответственности.

Когда обращаться за помощью: Вполне разумно проверять что-то важное дважды. Но если навязчивые проверки мешают вам жить (вы начинаете опаздывать на работу, например) или приобретают ритуальную форму, которую вы не можете нарушить, возможно, вы стали жертвой ОКР.

Необъяснимая жажда считать

Некоторые люди с обсессивно-компульсивным расстройством придают огромное значение счету и считают все, что попадается им на глаза: количество ступенек, проехавших мимо красных машин и т.д. Нередко причиной счета становятся суеверия, боязнь неудачи, если какое-то действие не будет совершено определенное «магическое» количество раз.

Когда обращаться за помощью: «Все зависит от контекста, - поясняет Жимански. - Имеет ли именно для вас такое поведение смысл? Считать шаги от двери до машины можно, к примеру, от скуки. Но если вы не можете избавиться от цифр в голове и беспрерывного счета - пора обратиться к специалисту».

Тотальная организованность

Люди с синдромом навязчивых состояний способны довести искусство организации до совершенства. Вещи на столе должны лежать ровно, четко и симметрично. Всегда.

Когда обращаться за помощью: Если вы хотите, чтобы ваш стол был чист, аккуратен и организован - возможно, вам так проще работать, и делаете вы это из вполне нормальной необходимости порядка. Люди же с ОКР могут в этом не нуждаться, но все равно организовывать окружающую действительность, которая в противном случае, начинает их пугать.

Страх неприятностей

У каждого бывают беспокоиные мысли о возможном неприятном происшествии или насилии. И чем сильнее мы пытаемся о них не думать, тем настойчивей они появляются в голове, но у людей с ОКР страх доходит до крайности, а случившиеся неприятности вызывают слишком бурную реакцию.

Когда обращаться за помощью: Важно установить границу между периодическими неприятными мыслями и опасениями и избыточными переживаниями. ОКР возможно, если вы избегаете, к примеру, прогулок по парку из страха быть ограбленным, или по нескольку раз в день звоните дорогому человеку, чтобы справиться о его безопасности.

Навязчивые мысли сексуального характера

Также как и мысли о насилии, при обсессивно-компульсивном расстройстве нередко возникают навязчивые мысли о непристойном поведении или табуированных желаниях. Страдающие ОКР, могут помимо своей воли представлять, что пристают к сослуживцам или незнакомцам, или начинают сомневаться в своей сексуальной ориентации.

Когда обращаться за помощью: «Большинство людей вам скажет: Нет, я совсем не хочу этого делать да и вообще это не отражает моих внутренних убеждений, - комментирует Жимански. - Но человек с ОКР скажет иначе: Эти мысли отвратительны, они ни к кому кроме меня не приходят, и что теперь обо мне будут думать?!» Если поведение человека меняется из-за этих мыслей: он начинает избегать знакомых с нетрадиционной ориентацией или людей, которые фигурируют в его фантазиях - это уже тревожный знак.

Нездоровый анализ отношений

Люди с ОКР известны своей навязчивой тенденцией анализировать отношения с друзьями, коллегами, партнерами и членами семьи. Например, они могут особенно долго переживать и анализировать, не стала ли сказанная ими некорректная фраза причиной отстраненности сослуживца или недопонимание - поводом расстаться с любимым человеком. Это состояние способно экстремально усилить чувство ответственности и сложности восприятия неясных ситуаций.

Когда обращаться за помощью: Расставание с любимым человеком может «зациклиться» у вас в голове, что нормально, но если эти мысли с течением времени увеличиваются как снежный ком, перерастая в полный подрыв уверенности в себе и негативное отношение к себе - стоит обратиться за помощью.

Поиск поддержки

Страдающие обсессивно-компульсивным расстройством нередко пытаются облегчить свою поддержкой со стороны друзей и близких. Если, к примеру, они боятся опростоволоситься на вечеринке, то просят друзей заранее «отрепетировать» возможную ситуацию, причем не один раз.

Когда обращаться за помощью: Обращение за помощью к друзьям - совершенно нормальная часть дружбы, но если вы ловите себя на мысли, что регулярно задаете один и тот же вопрос - или об этом вам говорят друзья - это может быть сигналом наличия ОКР. Хуже того, получение одобрения и поддержки со стороны близких людей может ухудшить проявление этого навязчивого состояния. Пора обращаться к профессионалам.

Недовольство своей внешностью

Дисморфофобия - убежденность в наличии какого-то недостатка в своей внешности, нередко сопровождает ОКР, и заставляет людей навязчиво оценивать свои части тела, которые кажутся им некрасивыми - нос, кожу, волосы (кстати, в отличие от нарушения питания, дисморфофобы не фокусируют свое внимание на весе или диетах).

Когда обращаться за помощью: Не быть в восторге от какой-то части своего тела - вполне нормально. Другое дело, когда вы часами проводите у зеркала время, разглядывая и критикуя это место.

Комментарии

пт, 24.10.2014, 20:44 - Жади

У меня было похожее,со школы нравился парень,но я не решалась признаться год ходила и смотрела,пока он сам не догадался. Но вот когда мы начали встречаться,когда надо было просто радоваться,меня посещала мысль.А того ли я выбрала? Это не ОКР оношений,это просто ОКр которое врывается во все особенно,то что нам дорого.

А вам удалось с этим

А вам удалось с этим справиться?
И я понимаю, и для меня сейчас самое ужасное то, что она очень любит меня, а мне стыдно за своё состояние, хотя понимаю, что это опять же ОКР, чувство вины тоже для него важно.
А у вас были длительные моменты без чувства страха?

пт, 24.10.2014, 22:23 - Лиля 2011

Мне стало лучше только когда

Мне стало лучше только когда я начала принимать ад,и даже физическое здоровье от них поправилось До этого безрезультатно пыталась справиться многие годы,с психологом и сама,ничего не получалось
Не вижу смысла мучаться окром самые лучшие годы жизни проходят в мучениях,
не понимаю зачем себя истязать,и высказывания типа,ад не помогают,и вобще это химия,надо естественно серотонин получать(а если его нет и все тут!!) потом все вернеться,надо самим -это просто бред,ад действуют,и пить надо долго,я буду пить если надо и 20 лет никаких побочек нет вобще

Я не говорю, что надо самим

Я не говорю, что надо самим всё. Я написал, что для себя выбрал путь КПТ, он имел успех. Тут каждый сам выбирает методы борьбы. АД я оставлю на самый крайний вариант, чтобы всегда быть уверенным в плане Б.

сб, 25.10.2014, 18:34 - Вадим0990

Привет Mayster, ты описываешь

Привет Mayster, ты описываешь все в точности что и у меня,и я не говорю это чтобы утешить тебя,скорее я сам ищу утешения и подтверждения что это окр,не подумай обо мне плохого,я так же запутался в отношениях,я не знаю где мои мысли,а где окр,у меня есть прекрасная девушка,но последние полгода меня стали мучить мысли о том,что,подходит ли она мне,а может мне нравиться другая девушка,может наши отношения уже не те что раньше может они остыли,и знаешь мне больно и страшно от этого,ведь если посудить и подумать логически,я бы не боялся бы расставания с ней если бы хотел расстаться, верно?я боюсь что сейчас просто не ценю ее,а если потеряю,только тогда пойму,и ОКР играет на этом.
Я не могу понять чего я хочу((До этого дня три назад у меня было гомоОКР,и тогда я беспокоился об этом и не думал о проблемах с девушкой,как ГОМоокр прошло,я увидел девушку на работе,новенькую,она красивая,маленькая,с хорошей фигурой,и тут мои ОКР мысли дали волю,и вот тут я не понимаю хочу ли я новых отношений или просто это мои,прости за откровенность, сексуальные желания,просто когда я пытаюсь представить наши отношения (с новой девушкой),меня это расстраивает,я ощущаю чувство вины и ответственности перед своей девушкой,я путаюсь и не знаю мои мысли это или ОКРышные,у тебя так же?просто симптомы окр отношений у нас то совпадают,а вот наверняка определить не получается,сейчас я ощущаю тревогу,ко мне приходят плохие мысли,я очень устал от них,но справляюсь потихоньку,как то так.

Да Вадим, у меня всё так же.

Да Вадим, у меня всё так же. И ты прав, если бы ты не любил, то ты бы не переживал. И поверь, когда станет лучше, а это конечно случится, с девушкой будет тебе так же хорошо, как и до этого.
Так мне уже лучше. И тут очень помогает просто не думать о страхах. ОКР он идёт волнами, вовремя этой волны заставляй держать свою голову пустой. Таким образом мне через полчаса становилось гораздо легче, а мысль уже совсем не пугала.
Так что держись и борись.

сб, 25.10.2014, 09:29 - Жади

Это была не счастная

Это была не счастная любовь,парень ничего серьезного не хотел и мой мозг переключился на другие проблемы. В последствии встречалась с парнем,но я его не любила,не знаю может и Окр сыграл свою роль,но у меня постоянно были сомнения,мысль часто появлялась,что мне нравится его лучший друг,что может опять не того выбрала. И что в итоге поссорила друзей,стала встречаться с его другом и поняла,что на самом деле мне он не нравился. Да длительные периоды выздоровления были особенно в юности,я тогда могла подавить Окр,высмеять его. Относилась с иронией. Помню в 20 лет даже удавалось блокировать негативные мысли и образы,это было после смерти подруги.Тогда мысли об этом долго крутились в моей голове,когда я поняла,что они начали приобретать нездоровый характер,я стала их блокировать. Но это было давно,сейчас не получается так,после перенесенного стрессаа,я не могу уже так как раньше контролировать Окр. Но взяла себя в руки и стремлюсь к этому,ведь мы хозяева своей головы,а не этот бред:-) :-) :-) В отношениях сейчас не появляется,так как есть другой страх,но иногда бывает,когда очень хорошо в двоем появляется,какой- то дискомфорт.

сб, 25.10.2014, 14:02 - Жади

Так и есть и ты уже на

Так и есть и ты уже на прежний страх смотриш не так серьезно,даже с иронией. Я давно знакома с Окр еще с самого детства и он перепробовал на мне все свои штучки,но тогда до стресса у меня было море оптимизма,мне казалось,что я победила его,даже хотела стать психологом! :-) :-) :-) Я знала его суть,но не знала насколько он коварен. Если бы на тот момент сомной пообщался психолог,то все бы встало на свои места,но я боялась признаться кому либо. Главное слушай СЕБЯ!!! А не его мерзкое шептание,которое он выдает за наши мысли.Верь в себя,не бойся,страх питает его,прямо смотри ему в глаза и говори ты Окр и я не стану с тобой спорить. Ведь он не ты! Главное не углубляться и не пускаться в диалог,со временем он покажется тебе ничтожным,у меня такое было.

Психологические расстройства могут проявляться в разных областях жизни.

Любовь и отношения - лишь одна из многих, эмоциональная и волнующая.

Отношения с кем-то, кто страдает психологическим расстройством, могут оказаться крайне сложными и выматывающими.

Я предлагаю обсудить, что такое Сумасшествие любви или 4 распространенных вида “больных отношений”:

1. Эротомания,
2. Всепоглощающая Любовь,
3. Обсессивно-Компульсивное Расстройство отношений
4. Расстройство Зависимости.

Некоторые из них можно ошибочно принять за любовь всей жизни. Еще со времен Ромео и Джульетты искусство и культура искажают и превозносят многие формы нездоровой любви, словно к этому надо стремиться, чтобы познать истинную любовь. Такие заблуждения делают нас склонными строить отношения с больными людьми, губительно влияющими на личную жизнь и вовлекающими нас в свой болезненный процесс.

• Эротомания («Синдром де Клерамбо» или «Эротомания Клерамбо»)

Прекрасно чувствовать себя любимым.
Единственная проблема в том, что многие из нас не получают этого каждый день своей жизни — возможно, наши партнеры уже не столь страстны, как прежде, или мы просто одиноки. Нет ничего необычного в том, что люди ждут любви и внимания, но эротоманы безгранично убеждены, что некий конкретный человек уже давно и беззаветно любит их.

Чтобы сделать предмет своего обожания еще более привлекательным, они выбирают особенных людей. В их сети безумия часто попадаются знаменитости или кто-то с более высоким статусом, чем сам больной. Они утверждают, что признаются в любви через телепатические сообщения, особые взгляды и тайные послания в СМИ.

Если эротоман решит, что вы их тайный поклонник, бессмысленно отрицать свои “чувства” — они не поверят. Вместо этого они решат, что вы пытаетесь скрыть свою любовь к ним от мира. Будьте готовы, что они захотят ответить взаимностью: ожидайте телефонных звонков, текстовых сообщений, полночных визитов - все это, чтобы сохранить “свою любовь”. Они могут намеренно подстроить опасную ситуацию, чтобы иметь потом шанс спасти вас.

Эта одержимость может длиться очень долго, гораздо дольше, чем “обычная” влюбленность. Около десяти процентов фанатов страдает эротоманией, и большинство из них могут быть агрессивны.

• Одержимые всепоглощающей Любовью

Образ объекта любви не выходит из головы, и сильное чувство страсти обычно для раннего периода романтических отношений. Нормально и то, что со временем пылкое чувство друг к другу эволюционирует к чему-то менее страстному, но более устойчивому.

Зрелая любовь связана с приверженностью и уважением к потребностям друг друга, включая потребность в уединении. К сожалению, люди с маниакальным любовным расстройством ведут себя иначе, стремясь удержаться в состоянии страсти и эмоционального накала. Одержимых страшит малейшее охлаждение чувств партнера, они сохраняют навязчивое желание безраздельно обладать его вниманием, несмотря ни на что и не принимая никаких объяснений. Если им отказывают в таком порабощении или тем более отвергают, они могут покалечить или даже убить себя.

В некоторых случаях люди, охваченные одержимой любовью, преследуют своих возлюбленных, манипулируя не только ими, но и всеми окружающими, через отказ от пищи, угрозу самоубийства или обвиняют в крахе карьеры и своем жалком положении.

В случае, когда они сами являются кормильцем, они могут требовать внимания и покорности, оставляя возлюбленного без пищи, свободы передвижения и средств.

Они становятся настолько неспособными сосредоточиться на чем-то другом, что в итоге это сказывается на социальной и профессиональной жизни. Я знаю много историй, когда, получив многократный отказ, страдалец запугивал родных и близких, требуя вернуть предмет любви. Они готовы идти на любые жертвы ради обладания жертвой своей токсичной любви.

• Расстройство Зависимости (РЗ)

Берегите себя и своих близких.

Порядка 4 миллионов людей с обсессивно-компульсивным расстройством (ОКР). Многие из них никогда не были на приеме у психотерапевта и не знают о том, что больны. ОКР порождает автоматические навязчивые мысли (порой пугающие, порой стыдные), от которых спасают только ритуалы - компульсии. Однако ритуалы устраняют навязчивые мысли лишь на время, поэтому больной раз за разом вынужден их повторять.

The Village поговорил с москвичами, которые живут с этим заболеванием, об их ежедневной борьбе, методах лечения и отношении общества к психически нездоровым людям.

Анастасия Поварина

21 год, студентка

Странные ритуалы у меня появились в десятом классе. Я связываю их появление со стрессом перед сдачей ЕГЭ. В то время я стала стучать по предметам перед выходом из дома, перешагивала через все трещины на улице, перекладывала предметы до тех пор, пока не начинала считать их положение правильным. Мне казалось, что предметы лежат не так, как надо, и это порождало ощущение тревоги, которое пропадало только тогда, когда все предметы оказывались на нужном месте. Нужное место может быть каким угодно, я просто должна почувствовать, где оно.

Раньше я думала, что мои ритуалы - это откровение, которое помогает мне сделать так, чтобы беда обошла стороной, но на первом курсе университета я прочла в журнале «Большой город» материал про людей с обсессивно-компульсивным расстройством и поняла, что мое поведение не уникально.

После школы я поступила в Высшую школу экономики. Университет - это новое место, новые люди и обстоятельства, а для меня такие вещи - всегда стресс. Из-за этого на первом курсе университета у меня появилось множество новых ритуалов - компульсий. Я обходила определенные люки, шла только в определенном месте дороги, а также гладила стены. Мне казалось, что люди обижают стены, задевая их локтями и сумками, поэтому я их гладила.

При виде каждой церкви я крестилась - мне кажется, это тоже компульсия. Я думаю, что любая религия построена на обсессивно-компульсивном механизме. Ты приходишь в церковь с переживанием - обсессией, а тебе предлагают определенное количество ритуалов, чтобы эту обсессию преодолеть. Боишься, что твои родные заболеют, - помолись, выпей святой воды, и все пройдет. Я считаю, что моя вера в бога была не очень искренней - по сути, я просто пыталась придать своим ритуалам общепринятую форму. То есть тогда я не просто гладила стены как ненормальная, а молилась вместе с миллионами людей, поэтому считала, что со мной все в порядке.

Еще одна моя большая обсессия - это боязнь заболеть и, как следствие, страсть к чистоте. Я мою руки в каждом заведении, всегда ношу с собой антисептики, а дома протираю вещи хлоргексидином. Частое мытье рук как раз и является наиболее распространенной формой обсессивно-компульсивного расстройства. Болезнь настолько подчинила меня, что я не могу отказаться от ритуалов. Если перед выходом из дома я не дотронусь до всех игрушек и статуэток в квартире, то буду чувствовать панику. Этот процесс обычно занимает 20 минут, и из-за него я часто опаздываю в университет.

Часто меня преследуют страшные мысли о том, что сейчас произойдет что-то плохое, например мои родные заболеют, я провалю экзамены или кто-нибудь умрет. В таких случаях мне обязательно нужно посмотреть в любое окно и скинуть в него негативные мысли. Если в помещении нет окон, я чувствую панику, мне приходится скидывать мысли в двери, в потолок и вентиляционные шахты.

Мне казалось, что люди обижают стены, задевая их локтями и сумками, поэтому я их гладила

Я убеждала себя, что ОКР - не такая уж и страшная болезнь, что многим людям живется в разы хуже и на фоне их заболеваний мои ритуалы выглядят просто смешно. Я не ходила к врачу вплоть до лета 2016 года. Тогда я рассталась с парнем, и на этом фоне у меня развилась депрессия. Мне было настолько плохо, что я обратилась в психоневрологический диспансер. Там врач мне выписала антидепрессанты и антипсихотики.

Благодаря лекарствам у меня восстановились сон и душевное состояние, однако ритуалы остались. Осенью я поступила на четвертый курс университета, и из-за стресса у меня началась новая депрессия. Я не выходила из дома, потому что боялась, что со мной произойдет что-нибудь плохое, например идущий передо мной человек обернется и выстрелит в меня или мой поезд в метро сойдет с рельс.

В этот раз, помимо таблеток, мне назначили посещение дневного стационара, который представляет из себя маленькое помещение в здании психоневрологического диспансера. Дневной стационар - это детский сад для взрослых, туда каждый день приходят одни и те же люди, они общаются с врачами и между собой, проходят разные тренинги, делают зарядку, гуляют, слушают и читают друг другу лекции. Там царит позитивная атмосфера, все друг другу рады и нет равнодушных врачей, которые, как в поликлинике, могут нахамить. В стационаре о тебе все заботятся и хвалят за каждый нарисованный домик.

Я ходила туда каждый день в течение месяца с девяти утра и до часу дня, после ехала на занятия в университет. Главная цель посещения стационара - установление фармакотерапии. Каждый день я рассказывала врачу о своем самочувствии, о прошедшем дне. О том, как на меня действуют те или иные лекарства. На основе моих рассказов врач решал, какие антидепрессанты и в каком количестве мне выписывать.

Я до сих пор принимаю курс антидепрессантов и антипсихотиков, которые мне тогда назначили. Лекарства помогают мне регулировать настроение, уменьшая количество стресса, который вызывают обсессии. С ритуалами тоже становится проще. Я больше не открываю-закрываю дверь по девять раз, не дотрагиваюсь перед выходом до всех углов и игрушек в квартире, не крещусь и не трогаю стены.

Однако от некоторых ритуалов я не смогла отказаться, например от зацикленности на цифре 9. Я всегда обхожу всю станцию и прохожу через девятый турникет в метро, езжу только на девятой ступеньке эскалатора (обычно я пропускаю всех людей перед собой, дожидаясь своей ступеньки), люблю девятые столики, стараюсь занять девятый шкафчик в бассейне и купить девятое место в вагоне поезда. Я хочу избавиться от этого ритуала силой воли. Когда прохожу через не девятый турникет, горжусь собой. Но иногда я могу обманывать себя - например, пройти через третий турникет: это не девятый турникет, но девять - это три, помноженное на себя.

Друзья знают про мое заболевание и относятся к нему с пониманием: напоминают про таблетки и поддерживают меня. А вот мама долгое время не признавала мою болезнь. У нее была такая позиция: кто-то не ест мясо, кто-то не любит черный цвет, а я обхожу все трещины на дороге. Мама считала, что у каждого есть свои причуды, и отрицала мою болезнь. Она изменила свое мнение прошлой осенью, когда я впала в глубокую депрессию. Тогда мама поняла, что мое заболевание серьезно, и оказала мне большую поддержку. Без нее я бы не справилась.

Мама считает, что факт болезни ОКР должен оставаться личным, что не стоит рассказывать об этом публично, поэтому она пыталась отговорить меня от интервью.

В нашем обществе считают, что к психотерапевтам ходят только больные, которые бросаются на людей с ножами. Но это не так. Людей с психическими отклонениями много, все они живут среди нас, и большинство из них не опасны для общества. Из-за подобного отношения многие больные люди занимаются самолечением и запускают свои болезни. Поэтому я считаю, что нужно преодолеть отрицание и стигматизацию проблемы. Не надо бояться своих психических проблем, надо просто идти к врачу.

Александр Мехнецов

26 лет, инженер-проектировщик

Я родился в небольшом провинциальном городе, там окончил школу, а потом переехал в Вологду. В Москву я перебрался в сентябре прошлого года. Детство у меня было непростое: отец выпивал, часто ссорился с мамой, и, естественно, я все это видел. Помню, я все время боялся напортачить и сделать что-то не так, поэтому постоянно перепроверял, все ли в порядке.

Симптомы обсессивно-компульсивного расстройства у меня начали проявляться в пятом классе - в первую очередь в постоянном мытье рук. Я будто где-то летал и не контролировал себя, когда мыл руки. Мне постоянно казалось, что руки грязные, и я мыл их снова и снова. Мне было важно повторять мытье определенное количество раз. У меня появилась страсть к цифре 3, и я все делал по три раза. Либо же количество повторов должно было быть кратным трем. Перед выходом из дома я долго проверял, закрыта ли труба с газом, постоянно открывал и закрывал двери, дергал их ручки. Я никогда не придерживался православия, но, скорее всего, моя любовь к цифре 3 связана со Святой Троицей.

Я понимал, что со мной что-то не так, это замечали и родители, однако они ничего с этим не делали. Болезнь прогрессировала, ее пик пришелся на восьмой класс, я тогда жил как в аду. Стал тратить очень много времени на выполнение ритуалов: постоянно проверял, все ли я взял в школу, перед выходом из класса я минимум три раза поочередно смотрел на парту и под нее. Также меня беспокоила расстановка предметов на столе. Я трогал каждый предмет по три раза, и все они должны были занимать идеальное положение.

Еще компульсии касались дороги в школу и обратно. Я обходил все люки, шел строго определенной дорогой и постоянно смотрел, не обронил ли я что-нибудь. Например, тротуар, по которому я шел, закончился - значит, мне нужно обернуться и посмотреть вдаль в поисках возможно упавшей вещи. Потом я поворачивался обратно и долго смотрел на дорогу перед собой. Потом опять смотрел назад, и так далее. Я мог стоять на улице и вертеть головой в течение 20 минут. Конечно, мне было неловко оттого, что на меня все смотрят, но я не мог остановиться. Если мне не удавалось выполнить ритуал до конца, я впадал в ступор и не мог ничем дальше заниматься.

Я был не самым популярным учеником в школе, так что, когда одноклассники заметили мое странное поведение, они начали гнобить меня. В то же время я понимал, что не похож на других людей, и от этого еще больше закрывался. От этого всего я стал жутким социофобом.

Мне постоянно казалось, что руки грязные, и я мыл их снова и снова. Мне было важно повторять мытье определенное количество раз

Компульсии исчезли в 11-м классе, неожиданно и сами собой. Я не знаю, с чем это связано, помню лишь, что хотел стать нормальным человеком, таким как все, но не помню, чтобы как-то боролся с болезнью. В тот год из моей жизни пропали все ритуалы, но со мной остались навязчивые мысли, по-другому - умственная жвачка.

Я постоянно думал о каких-то бытовых вещах и прокручивал одни и те же мысли часами. Некоторые больные обсессивно-компульсивным расстройством думают о чем-то плохом или стыдном, а я просто вспоминал недавние моменты своей жизни: думал, не забыл ли что-нибудь, и прокручивал совершенные мной действия снова и снова. Например, я рассыпал сахар, а потом у себя в голове моделировал прошедшую ситуацию: вспоминал, как я подходил к шкафу, как открыл его дверцу, взял сахарницу и так далее. Иными словами, я пытался понять, почему я рассыпал сахар. Такие мысли отнимали очень много времени и сил. Из-за них у меня в голове был туман: я не мог нормально читать, заниматься уроками и вообще подолгу концентрироваться.

В школьное время у меня не было постоянной возможности выходить в интернет, и лишь в 22 года я впервые нашел в гугле информацию о навязчивых мыслях. Я наткнулся на статью про ОКР и понял, что она написана про меня. Мне тогда никто не ставил диагноза, но я все понял без врачей. После института я устроился на работу, и у меня началась депрессия, которая длилась полтора года. Я продолжал ходить на работу, но был крайне пассивен и ничего не хотел. Чтобы избавиться от депрессии, я решил лечь в открытое отделение неврозов и пограничных расстройств психиатрической больницы в Вологде.

На момент госпитализации я не говорил про болезнь, я вообще никому про нее не рассказывал, потому что боялся осуждения. Однако, когда меня положили в отделение, я на первом же приеме у психотерапевта рассказал ему все. Тот врач был первым человеком, которому я рассказал о болезни. После этого разговора мне стало намного легче: я больше не стеснялся говорить об обсессивно-компульсивном расстройстве.

Я пролежал в дневном стационаре месяц, пропил полугодовой курс антидепрессантов, однако навязчивые мысли не уходили. В провинции врачи не знают, как лечить мое заболевание, и пичкают всех одинаковыми лекарствами.
В больнице я отдыхал и беседовал с врачами, но не могу сказать, что лечение мне помогло, никакой разницы в самочувствии я не ощутил. Кстати, во время лечения я узнал, что один из моих шейных позвонков пережат, и из-за этого кровь плохо поступает в мозг. Это может быть физиологическим объяснением болезни и неважной работы моего мозга в целом.

На одном из приемов врач сказал мне: «Найди девушку, и у тебя все пройдет». Я скептически отнесся к его словам. Нет, девушку, конечно, хорошо найти, а с другой стороны, я думал - какой девушке нужен такой парень? Хотя, может быть, доктор был прав, потому что не так давно я начал встречаться с девушкой, и мне действительно стало лучше. Она вселяет в меня надежду на излечение, благодаря ей я стал более открытым и решился на переезд в Москву. Порой навязчивые мысли уходят и я даже забываю, что болен. Например, недавно я три недели жил как нормальный человек. Однако я по-прежнему не знаю, как полностью избавиться от навязчивых мыслей.

Сейчас моя жизнь - это упорный труд, я каждый день работаю над собой и знаю всех своих внутренних демонов. Конечно, я мечтаю, что в один прекрасный момент заживу нормальной жизнью.

Обращаться к врачу в Москве я не хочу. Я не готов снова копаться в себе. Кроме того, я боюсь, что если начну об этом много думать, то мне станет хуже и вернутся компульсии. Тем более врач не волшебник: вдруг он поставит неправильный диагноз или отправит меня в закрытое отделение больницы, где меня будут пичкать лекарствами? Да и времени у меня нет, чтобы по врачам ходить.

За 15 лет я прошел несколько стадий отношений с болезнью. Сначала я испытывал отрицание и гнев - эти эмоции абсолютно бесполезны и никак мне не помогли. Потом наступила стадия сделки, когда я пытался пойти на компромисс со своим расстройством. Я соглашался выполнять некоторые ритуалы, но другие при этом не исчезали, поэтому эта тактика тоже не сработала.

Потом я проваливался депрессию, которая со временем переросла в чувство вины и жалости к себе, однако сейчас я понял, что не надо жалеть себя, потому что болезнь видит мои слабости и давит на них. Не надо считать себя бедным и несчастным - от этого ты становишься только слабее.

Сейчас мне кажется, что я нахожусь на последней стадии, - стадии принятия. Я понимаю, что жизнь течет подобно воде и, чтобы полноценно жить, нужно плыть по течению и отпустить болезнь. Не существует универсального способа излечиться от ОКР - все зависит от желания человека вылечиться и его веры в светлое будущее.

Евгений Чатаев

26 лет, студент

Я думаю, что ОКР в той или иной форме есть у всех людей на планете. У меня болезнь проявлялась на протяжении всей жизни. В детстве я любил грызть ногти, избегал стыков между плиткой на дороге и повторял шепотом свои последние слова. Причем я даже не замечал, что повторяю слова, мне об этом говорили друзья. Такое поведение свойственно многим детям, и обычно с возрастом оно уходит, но у меня все было по-другому. Вплоть до 2011 года я жил как обычный человек, но потом все постепенно начало меняться.

Тогда я встречался с девушкой, и мы часто проводили время в моей комнате. Мы часто проливали чай, клали ноги на стол и рассыпали крошки, однако спустя какое-то время я понял, что больше не могу себя так вести. Я начал зацикливаться на чистоте и через какое-то время перестал даже ставить чашку на стол в комнате, потому что от нее мог остаться след.

В то же время у меня в голове появился важный пунктик, который есть там и до сих пор. Звучит он так: «Если я хочу заняться какой-то деятельностью, то вокруг меня все должно находиться в чистоте». Причем в чистоте должен находиться весь дом. Перед тем как заняться уроками или сесть смотреть сериал, я тщательно убирал квартиру и делал это в строго определенном порядке: сначала кухня, потом туалет, коридор, дальше - одна комната и другая. Если порядок нарушался, я испытывал сильное чувство дискомфорта. Вскоре уборка стала единственным способом начать работать или учиться. Без нее я чувствовал беспокойство и думал только о том, что в квартире грязно.

Я решил разобраться в мотивах моей страсти к чистоте и понял, что в основе лежит чувство вины перед самим собой. Я стал требовать от себя большей дисциплины, чем раньше, и в случае несоответствия своим требованиям должен был провести уборку. Если я не сделал уроки, бездарно провел время, курил или пил, то в качестве наказания я должен был обязательно убраться во всем доме. Я считал, что только таким образом могу вернуться на свой прежний «высокий» уровень. Неважно, чисто в квартире или нет, я все равно убирался, потому что накосячил. На пике болезни я убирался пять раз в неделю, и каждая уборка занимала от двух до трех часов.

Со временем площадь моей уборки возрастала, а также увеличивалось количество деталей, на которые стоило обратить внимание. Например, я поправлял банки на кухне, чтобы они стояли под определенным углом к солнечному свету. Еще я обязательно проверял расстановку приложений в телефоне, запускал каждое из них, проверял СМС-сообщения, удалял лишние и так далее. Все папки на моем компьютере тоже должны были быть приведены в порядок. Помимо этого, я заходил во «ВКонтакте»: проверял стену, аудиозаписи, видеозаписи, сообщения, фотографии и постоянно удалял лишние. Я любил только четные цифры и считал, что везде должно быть красивое число, например 21 500 сообщений, а не отвратительные 21 501.

После уборки я разбирал весь проделанный процесс: вспоминал, в каком порядке и что я сделал, ничего ли не забыл. Я должен был мысленно проговорить каждую мелочь, и на это уходило по полчаса. Если меня в этот момент отвлекали, приходилось начинать заново. Порой разбор уборки доводил меня до слез, потому что я был уверен, что что-то забыл, но не мог вспомнить, что именно.
В итоге проговаривание выполненных ритуалов само стало ритуалом.

Спустя несколько месяцев уборок я решил, что буду убираться в один определенный день - по воскресеньям. Это привело к тому, что, если я случайно совершал какое-нибудь нарушение, за ним следовали нарушения вполне осознанные. Например, я мог забыться и случайно поесть за компьютерным столом, а дальше осознанно пускался во все тяжкие: курил в квартире, устраивал бардак и подолгу гулял. Кстати, только в эти моменты мне действительно нравилось жить. Таким образом, я всю неделю мог жить свободно, зная, что в воскресенье в любом случае уберусь.

Когда я планировал уборку, то понимал, что это будет для меня важным и большим событием, примерно как Новый год. Я всегда думал, что после уборки начну новую, правильную жизнь. Если я по каким-либо причинам не убирался вовремя, то следующий день был для меня кошмаром. Я думал только о бардаке дома и не мог сосредоточиться: даже на работе меня трясло оттого, что дома не убрано. В таких случаях я отменял все планы на понедельник и убирался.

Так я жил до 2012 года, не считая свои ритуалы чем-то серьезным, но в какой-то момент мое поведение стало еще более странным. Как-то раз я шел по улице и не попал жвачкой в мусорное ведро. После этого я не мог не думать об этой жвачке и решил, что самое главное - это дойти до метро, потому что выходить из метро ради поднятия жвачки - это полный абсурд. В итоге я вошел в метро, спустился вниз на эскалаторе, но не выдержал и все-таки пошел обратно до мусорки. В тот момент я понял, что я совсем больной и раз уж я совершаю такую дичь, то могу себе позволить и другие вещи, от которых мне станет лучше.

Например, для меня стало важным проследить, с какой ноги я вхожу в подъезд. Часто случалось, что я входил в подъезд, поднимался к своей двери и чувствовал дискомфорт от того, что не заметил, с какой ноги вошел. Тогда я выходил из подъезда и входил заново, однако я был настолько поглощен мыслью проследить, с какой ноги я вхожу, что я попросту не мог сосредоточиться и пропускал этот момент снова и снова.

Я любил только четные цифры и считал, что везде должно быть красивое число, например 21 500 сообщений, а не отвратительные 21 501

Помимо этого, я начал задерживать дыхание во время выключения компьютера или телефона. Мне казалось, что это придает действию чистоту. Еще в жизни мне почему-то становилось неуютно от цифр 4 и 6. Если я обедал в «Макдоналдсе» и в номере заказа были эти цифры, то я не забирал еду и просто уходил. Хотя в компании я вел себя нормально: все-таки не хочется выглядеть дураком.

У меня стали появляться мысли, что кто-то из моих знакомых умрет. В основном эти мысли касались мамы. Думаю, если бы я был гомофобом, то боялся бы стать геем, однако меня пугало другое: секс с пожилыми. Я смотрел на какую-нибудь бабульку и думал: «О, нет, нет, нет, только не это». Я не извращенец, но эти мысли было не остановить, поэтому я старался не встречаться взглядом с бабушками. Какое-то время меня выручала мантра, которую я проговаривал про себя. Что-то типа «Хватит! Ты свободный человек, дыши глубже».

Еще один важный момент - это идеально закрыть входную дверь в квартиру. Я должен был максимально сосредоточиться на процессе закрытия двери и почувствовать от этого удовлетворение. Однажды в 2013 году я закрывал дверь примерно час. Мама заметила это и стала меня спрашивать, что я делаю. Это было самое паршивое, что могло со мной произойти, потому что, когда ты занимаешься подобными вещами, ты должен находиться в вакуумных условиях, никто не должен тебе мешать. А тут мне не только мешали, но и давили на меня. Помню, я тогда стоял весь в поту и просил маму не отвлекать меня. Последовавший за этим разговор я спустил на тормозах, и мама не стала особо вникать в мои причуды.

Однако в тот день я всерьез задумался о своих проблемах. Ночью я стал искать информацию о неврозах в интернете и нашел статью про ОКР, в которой каждая строчка была про меня. Я был в шоке и одновременно испытал облегчение. Конечно, я рассматривал вариант пойти к врачу, но после того, как узнал о существовании ОКР, стал проще относиться к своим ритуалам. Мне казалось, что это не такое уж и серьезное заболевание. Я всегда думал, что моя болезнь иллюзорная и я смогу справиться с ней сам.

В интернете на разных форумах и в тематических группах советуют бороться с ОКР силой воли: «Дайте отпор своим ритуалам, постарайтесь их не делать». Помню, я тогда подумал: «Классно, вызов принят». Но довольно быстро выяснилось, что бороться невозможно. Мне надо работать и учиться, и чтобы это делать, у меня не должно быть никакой психологической борьбы внутри. Гораздо проще поддаться болезни, выполнить ритуалы и жить спокойно дальше.

В последний раз ОКР наиболее сильно проявилось во время тяжелого расставания с девушкой в начале прошлого лета. Однако после расставания болезнь отступила на два месяца! Я с любовью вспоминаю то время, когда не исполнял ни одного ритуала и чувствовал себя свободно. Такая жизнь не идет ни в какое сравнение с моей предыдущей жизнью с ритуалами и уборкой.

Осенью болезнь начала возвращаться, но я понял, что бороться с ней бессмысленно. Я решил полюбить себя в любом проявлении и принял болезнь. ОКР оказывает на тебя серьезное влияние только до тех пор, пока ты относишься к нему с негативом. Не надо злиться ни на себя, ни на болезнь, не надо вообще зацикливаться на том, что это проблема. Это просто одна из обязательных штук, которые требуют времени, типа чистки зубов.

Постепенно ритуалы стали испаряться сами собой. Теперь я не оставляю заказ, если в нем есть цифры 4 или 6, мои уборки стали не так тщательны, как раньше, и я больше не проверяю, все ли я сделал. Раз в три месяца я открываю и закрываю входную дверь, но делаю это не из болезненного чувства, а ради прикола. Я стою выше ритуалов и могу откладывать их на удобное для меня время. Они стали для меня сродни сладкой привычке, хотя я допускаю, что если возникнет серьезная стрессовая ситуация, то болезнь может вернуться.

Об обсессивно-компульсивном расстройстве стало широко известно после фильма «Лучше не бывает», где персонаж Джека Николсона - ходячий образец этого диагноза. Эстафету подхватил Леонардо Ди Каприо в «Авиаторе». Помните сцену в туалете, когда главный герой не мог выйти, боясь прикоснуться к ручке двери? Почему сейчас такое большое внимание к ОКР? Стало ли больше случаев заболевания?

«Сегодня в целом растет понимание и принятие в обществе проблем психических расстройств. Например, про панику и депрессию сейчас нам могут довольно свободно рассказывать. А еще 10 лет назад люди опасались реакции окружающих, - объясняет клинический психолог Яков Кочетков. - Вместе с тем ОКР - менее понятная история даже для специалистов, которая по-прежнему еще находится в тени. Людям сложнее о нем рассказывать, они испытывают жгучий стыд. При этом ОКР менее распространено, чем депрессия: его клиническими формами страдают от 1 до 2% людей. Поэтому мы можем подсчитать, что в нашей стране как минимум 3 миллиона человек стабильно страдают от обсессивно-компульсивного расстройства и довольно редко получают помощь».

Контрастная навязчивость

Часто бывает, что в обывательском сознании, в кино, в журналах, расстройство представляется через самые простые понятные вещи - страх загрязнения, когда люди моют руки по многу раз, или желание разложить вещи симметрично. Но это лишь часть возможных вариантов. Примерно половина людей, страдающих ОКР, действительно боится загрязнения. Что касается симметрии, то это довольно небольшая часть. В тени остаются два важных типа страдающих ОКР. Первый более-менее известен: это люди, которые постоянно проверяют, выключен ли газ, погашен ли свет, закрыта ли правильно дверь. Каждый из нас иногда делает это, но тут вопрос в балансе, в грани между здоровым контролем безопасности и навязчивым состоянием.

«Если вы проверяете газ так, что сами не верите своей проверке, тогда стоит задуматься. Люди с ОКР могут убеждаться в реальности своих действий десятки и сотни раз. Они не могут выйти из дома часами. Они опаздывают на работу, срывают встречи. Нарушаются коммуникации. Нередко их социальная жизнь осложняется».

Что это за условия, которые вынуждают человека сильно тревожиться и пробуждают в нем излишнюю навязчивость?

И наконец, четвертый тип - довольно распространенный вариант - это так называемая контрастная навязчивость. Навязчивые мысли существуют на контрасте с истинными убеждениями человека, они приходят в голову «сами по себе», и они не нравятся «хозяину» головы. У всех у нас время от времени мелькают странные мысли, но мы не обращаем на них внимания и отправляем их в «спам». Но люди с ОКР придают мыслям слишком большое значение.

«Обычная молодая мама, только очень тревожная и ответственная, вдруг посмотрела по телевизору передачу, где рассказывали про женщину, которая убила своих детей. И тут она спрашивает себя, а не такая ли я? У нее начинают появляться образы, в которых ее ребенок - окровавленный, убитый. Она начинает пугаться своих мыслей, пытается их подавить, сделать что-то, чтобы они не лезли в голову. Но чем больше она это делает, тем больше они наступают. И постепенно ситуация приходит к тому, что женщина накручивает себя и разрабатывает план, как не оставаться рядом с ребенком, прячет ножи и все, что может его «убить», просит окружающих следить за ней, потому что она считает себя ненормальной». Важно понимать, что такая женщина никогда не причинит вред своему ребенку и ее «опасность» существует только у нее в голове.

Верующий человек приходит в церковь и обнаруживает в голове богохульные мысли. Он пытается прогнать их, но безуспешно. «Или человек вдруг начинает думать, что он нетрадиционной ориентации, при этом ему очень важно быть человеком традиционной ориентации, - поясняет Яков Кочетков, - И он постоянно проверяет себя: нет ли у него влечения к представителям своего пола». Основной компонент проблемы в том, что люди стараются бороться с этими мыслями, но чем больше они с ними борются, тем хуже им становится.

Послание семьи

Но почему вдруг у еще вчера обычного человека возникают такие особенности? «Есть эволюционная обусловленность. В нас заложены гены, отвечающие за повторение и за чистоплотность. Они были полезны для наших предков. Если вы чистоплотны и убираете за собой, не живете рядом с экскрементами, то гораздо меньше вероятность того, что вы заболеете чем-нибудь. Наши предки очень много проверяли все, что связано с безопасностью: закрыт ли вход в пещеру, хорошо ли они замели следы. Ученые же говорят, что генетическая предрасположенность на 30% объясняет появление ОКР у человека, а на 70% - это влияние условий среды».

Что это за условия, которые вынуждают человека сильно тревожиться и пробуждают в нем излишнюю навязчивость? Огромная роль - у воспитания. В некоторых семьях с детства внушается страх заражения, а значит, необходима повышенная гигиена. Во многих семействах транслируется послание: мир опасен и непредсказуем - проверяй все по многу раз.

Модели взаимоотношений в семье также оказывают влияние. «У нас очень распространены симбиотические отношения между матерью и детьми, особенно сыновьями. И часто это тоже способствует обсессивно-компульсивному расстройству, - говорит Яков Кочетков. В наш центр каждый второй звонок не от пациентов, а от их родителей, которые говорят, что у них «болеет мальчик». И когда мы спрашиваем, сколько мальчику лет, выясняется, что ему и 20, и 30, и 40».

Человеку в симбиотических отношениях очень трудно доверять себе, нести ответственность за свои поступки и даже мысли. Родители опекают из лучших побуждений - они просто не знают, как себя правильно вести: например, давать возможность подростку постепенно отделяться. Понимать, что ему нужна отдельная комната, свои секреты, собственные мысли - хорошие или плохие. В симбиотических же семьях родители обычно активно вмешиваются и в процесс лечения. И психологам приходится вести терапию не только с пациентами, но и с родителями, чтобы постепенно они давали своим выросшим детям больше независимости.

Особенности национального мышления

Обычные люди контролируют свои действия. Человек с ОКР пытается контролировать еще и мысли. Для него мысль тождественна действию. Мы очень часто злимся на дороге, когда кто-то нас подрезает. Кто в сердцах не желал всех несчастий на голову обидчика? Пациент с ОКР верит, что его слова материализуются, и он - плохой человек, а значит, как следствие, - стыд и вина, и снова мучения и самоуничижение.

Распространенность этого расстройства зависит также от культурных особенностей и традиций. «ОКР очень тонко откликается на культурную ситуацию. Например, сейчас люди стали истово бросаться в псевдорелигиозность. И случаев, связанных со страхом «плохих», богохульных мыслей стало гораздо больше. Приходит человек, говорит, что он верующий. Начинаем разбираться, оказывается, что он не очень правильно понимает основные религиозные постулаты. «Меня Бог накажет, потому что у меня в голове есть плохие мысли. Я должен от них избавиться». Но это больше про суеверие, чем про настоящую религию, считает эксперт.

Методы самопомощи тут вряд ли помогут - это слишком сложное расстройство

«Я недавно выступал в Германии с докладом о культурных особенностях российского ОКР. У нас очень сильно распространено так называемое магическое мышление, больше, чем в странах Западной Европы, - говорит Яков Кочетков, - Оно сильно поддерживается средствами массовой информации. Процветает вера во всесилие потусторонних сил, в то, что можно подействовать энергетикой на какие-то объекты. Если я сжег волос соседки, то и соседка сгорит или умрет. И это приводит к тому, что в России человек с ОКР находит поддержку своему страху мыслями причинить вред кому-то. Если я подумал сейчас, что у моей мамы рак, то она действительно может заболеть, ведь мысли материальны. Я должен сделать много-много ритуалов, чтобы это предотвратить, представить светлый позитивный образ или постучать по дереву. Как тут не возникнуть ОКР?». Возможно, это связано с тем, что в России есть регионы, где магическое мышление веками становилось частью национальной культуры - например, Алтай, Крайний Север, Марий Эл.

Чем поможет специалист?

Методы самопомощи тут вряд ли помогут - это слишком сложное расстройство. А чем помогут специалисты - психотерапевты, клинические психологи? «Мы делаем две центральные вещи, которые доказали свою эффективность в исследованиях по всему миру. Первая: экспозиция. Термин означает движение навстречу своему страху. Клиент боится загрязнения? Например, после тщательной подготовки мы договариваемся с клиентом, что он попробует потрогать вещи, которые он считает грязными. После этого он не будет мыть руки, а в нашем присутствии подождет, пока тревога сама начнет снижаться. Людям с ОКР кажется, что этот ад никогда не закончится. Наша задача - показать ему, что даже с грязными руками он скоро успокоится, что его тревога - конечна».

Второй важный фокус внимания психолога: работа с ошибками мышления. Клиенту показывают, что мысль не равна действию, мысль не равна реальности. Если клиент верит в то, что его мысли могут нанести вред другим людям, ему предлагается поставить серию поведенческих экспериментов: может ли он силой мысли заставить цветок в офисе психотерапевта завянуть или способен ли он угадать задуманное психологом число. Эксперименты показывают: как бы ни старался клиент, его мысли не действуют ни на психолога, ни на окружающих. Постепенно психотерапия помогает пробраться к самым «страшным» мыслям клиента и убедиться, что его близкие или знакомые не заболевают и не умирают от того, что человек думает о них плохо.

Об эксперте

Директор Центра когнитивной терапии, кандидат биологических наук, клинический психолог. Президент Ассоциации когнитивно-бихевиоральных терапевтов.